Слова Диллона поразили их. Они не ожидали, что чужак из Хетара знает традиции Бельмаира и сможет понять их. Но даже теперь у них оставались сомнения, что уважение к их традициям у Диллона искреннее. Он все равно оставался для них чужаком из Хетара. К тому же им не понравилось, что Диллон относится к Синнии с подчеркнутым уважением и возвышает ее до себя. Да еще требует, чтобы они, герцоги, подчинялись ее приказам. Затянувшееся молчание нарушил правитель Бельтрана Дренг. Он был самым дерзким из всех троих.
— Ваше величество, можем ли мы говорить с вами откровенно, не опасаясь вашего гнева?
— Вы свободно можете высказывать свое мнение, мои дорогие правители. Возможно, я не всегда буду с вами согласен. Но, обещаю, я никогда не стану наказывать того, чье мнение будет противоречить моему. Разве герцоги не первые советники короля в Бельмаире? Но не пытайтесь подольститься ко мне и говорить то, что, по вашему мнению, я хочу услышать. Вы все равно не сможете прочесть мои мысли, — заверил их Диллон. — Правда, какой бы она ни была, не рассердит меня. Но я терпеть не могу двуличных и льстивых людей.
Дренг выглядел обескураженным. Он не знал, что ответить Диллону. Что бы ни говорил король, Дренг никогда в жизни не смог бы поверить, что чужак из Хетара может быть таким открытым и справедливым.
— Знаю, вас мучает вопрос, но вы не решаетесь его задать: почему Нидхуг выбрала королем Бельмаира сына принца-тени из Хетара, а не вашего внука Калео, не так ли? — спросил Диллон.
Дренг вспыхнул.
— Ваше величество, это действительно так. Но я уважаю вас и…. — начал он.
— Это справедливый вопрос, милорд, — перебил его Диллон. — Его обязательно нужно разъяснить с самого начала. Посудите сами, Калео еще совсем ребенок. Ему всего одиннадцать лет. Он не сможет самостоятельно управлять страной, а вы недостаточно мудры и не обладаете всеми тайнами магии, чтобы умело руководить ею. Так что у Нидхуг не было другого выхода: ни вы, ни ваши дети и внуки не подходили на роль короля. Сейчас Бельмаиру необходим мудрый и сильный правитель, обладающий тайными знаниями, со свежим взглядом на вещи. Исчезновение женщин — серьезная проблема, и ни вам, ни вашему внуку ее не разрешить. Да к тому же Калео незрел физически. А согласно вашим традициям королем может стать только мужчина, вступивший в брак с дочерью короля, соединившийся с ней телесно. Нарушение этой традиции вызвало бы раздор в народе. А ведь именно смуты вы всегда боялись и старались во что бы то ни стало ее избегать, не так ли? Мне рассказывали, что именно по этой причиной вы изгнали ваших недовольных подданных в Хетар. Но я не хетарианец.
— Но вы же прибыли сюда из мира, который называется Хетар, — спокойно возразил Албан.
— Да, я действительно родился на земле изгнанников, в стране, которую вы так презираете. Мужчина, которого я считал своим отцом, был главой клана Фиакр. Он погиб во время восстания против правителей Хетара. Вартан вступил в конфликт с бунтовщиками, когда они пытались захватить власть в Дальноземье. Он дал им отпор и был убит. Вартан разделил народ, населявший Дальноземье, на семь кланов. Каждый клан занимал определенную область Дальноземья, за которую отвечал свой правитель. По его инициативе, которую поддержала и моя мать, Вартан отделил земли, которые населяли дальноземцы, от других областей Хетара. Моя мать — лесная фея с небольшой примесью человеческой крови. Ее зовут Лара. Ее мать, Илона, моя бабушка, — королева лесных фей. Отец матери, мой дед, — Джон Быстрый Меч. Он давно умер, а при жизни был одним из Доблестных Рыцарей. Джон Быстрый Меч был сыном смертного мужчины и лесной феи. Он погиб в битве против Сил Тьмы. Его называют самым великим воином за всю историю Хетара. Моя мать свою юность провела в Хетаре, но потом покинула его, чтобы исполнить свое предназначение. Она до сих пор выполнила не все, что ей было предначертано. Когда мне исполнилось двенадцать лет, меня отправили обучаться магии к принцу Калигу. С раннего детства я проявлял склонность к магии. И только Калиг, повелитель принцев-теней, мог до конца развить мои способности. Способности к магии — это великий дар, но также и великая ответственность и тяжкое бремя. С двенадцати лет я жил в мире принцев-теней. Но за все это время Калиг ни словом не обмолвился о том, что он на самом деле мой отец. Он рассказал мне об этом только недавно, когда судьба моя определилась. И теперь я точно знаю, что я не хетарианец. Я сын принца-тени и лесной феи.
— Но вы прибыли из мира, который мы называем Хетар, — упрямо повторил правитель Албан.
— Да, я прибыл из Хетара. Но почему Хетар в ваших устах звучит как проклятие? Вы изгнали туда неугодных, часть вашего народа, и даже не знаете, что это за место? Неизвестный мир, далекая звезда. Вы обрекали их на гибель? Как вы могли так поступить? — возмущенно спросил Диллон.
— Нет, это было не совсем так, — вступил в разговор Калиг. — Мы не бросили их на произвол судьбы и уж тем более не обрекали их на гибель. Когда в Бельмаире начались волнения, мы поместили бунтовщиков в своеобразный вакуум. Этот пузырь, в котором они были изолированы от других областей Хетара, был частью нашего мира. Принцы-тени знают, что собой представляют другие звезды. Наблюдать за тем, что происходит в других мирах, — наша обязанность.
— И вы стали называть ваших изгнанников хетарианцами лишь потому, что сами же выслали их в Хетар? — задумчиво проговорил Диллон. — А вы знали, что в Хетаре живут и другие народы?
Герцог Албан отрицательно покачал головой:
— Мы никогда об этом не задумывались. Принцы-тени предложили изгнать бунтовщиков в Хетар, и мы согласились, — сказал он. — Для нас важнее всего было сохранить мир в Бельмаире, а остальное нас не интересовало.
Диллон кивнул, словно соглашаясь с герцогом Албаном. «Задача, которую ты мне поручил, оказалась труднее, чем я думал, отец, — мысленно обратился он к Калигу. — Я начинаю понимать, почему так относятся к хетарианцам».
Калиг усмехнулся. Но смех его был таким тихим, что кроме Диллона никто из присутствующих его не услышал.
— Милорды, — заговорила Синния. — Не пора ли приступить к праздничному обеду в честь вашего прибытия? Правитель Дренг, я бы хотела, чтобы ваш внук Калео присоединился к нам. Вы не будете против, если я пошлю за мальчиком слугу?
— Я был бы очень рад, — ответил Дренг.
— Я помню себя в одиннадцать лет, — заговорил Диллон. — И думаю, на месте Калео был бы счастлив, что мне не придется жениться на колдунье и управлять страной.
Все присутствующие в зале рассмеялись. Герцоги дружески похлопали друг друга по плечам. Калиг и Нидхуг переглянулись. Дракониха, улыбнувшись, кивнула принцу-тени. Она осталась довольна тем, как прошла встреча герцогов с новым королем. Несмотря на все заверения Калига, Верховный Дракон опасалась, что правители островов не захотят признать своим королем чужака из Хетара. Но все прошло как нельзя лучше. Диллон держался безукоризненно и смог добиться расположения даже этих надменных аристократов. Дар очаровывать людей передался ему от отца. Синния тоже была на высоте. Нидхуг подумала, что, если бы не безупречные манеры Диллона, Синния не так блестяще справилась бы со своей задачей. Он не только смог произвести на герцогов хорошее впечатление, но и укрепил авторитет Синнии в их глазах. И это очень ей польстило.
