Джейн хотела ответить, но слова застряли у нее в горле.
– Давайте пробежимся еще раз, – тихо предложила Ди, и Джейн благодарно согласилась.
– Заклятье длится ровно двадцать восемь дней, – деловито начала Мисти. – Полный цикл луны. Нет способа узнать заранее, как ты будешь выглядеть, когда оно вступит в силу, так что мы не можем провести никаких подготовительных работ по твоему новому образу до произнесения заклинания. А значит, как только все будет сделано, ты должна будешь взяться за дело без промедления, потому что едва твои двадцать восемь дней истекут, этот образ, эта личность исчезнет безвозвратно. Но есть и хорошие новости. Энергия для заклятья все время исходит непосредственно от шара, а не от тебя, так что вся твоя магия, случись что, будет в твоем распоряжении.
– Это хорошо, – кивнула Джейн.
Накануне она опробовала чары, о которых говорила Ди. После нескольких попыток ей удалось снова стать блондинкой, но она была выжата как лимон, да и волосы меняли оттенок на прежний, стоило ей только подумать хоть о чем-нибудь постороннем. Любопытный фокус, но совсем не долговечный.
– Это очень хорошо, – подбодрила ее Ди. – Месяц не такой уж и долгий срок для всего, что тебе предстоит сделать с новым лицом. Как только ты поговоришь с Линн, в любом обличье, она поймет, что ты колдунья, так что не стоит притворяться. Она будет ожидать от тебя колдовства, и чем большей силой ты будешь располагать, тем больше вызовешь у нее интереса.
Джейн снова кивнула, надеясь, что в этот раз вышло более заинтересованно. Но она все никак не могла отделаться от мысли, которая летучей мышью металась по уголкам ее сознания: « у магии есть собственный разум…»
Заклинание могло сработать по плану, но могло и привести к непредвиденным и нежелательным последствиям. «Я могу застрять в новом теле. Заклинание может закончиться посреди моего разговора с Линн. Я могу на месяц превратиться в лягушку. Мои мысли могут перемениться вместе с внешностью. Это все может оказаться зря, если не хуже, – ее передернуло, и она поплотнее закуталась в черное худи, позаимствованное из гардероба Ди. – Но это лучшее, что у меня есть».
– К концу месяца маскировка может начать «линять», – продолжала Мисти, словно эхом повторяя мысли Джейн, встревожив ее еще больше. – Но чем сильнее мы сделаем заклинание в самом начале, тем меньше шансов, что это произойдет. Так что если тебе нужно дополнительное время на подготовку…
– Я готовилась весь день, – перебила ее Джейн.
Она лежала в постели, пробуя на ощупь потоки магии в венах, вслушиваясь в их шепот, и чувствовала кожей, как солнечные лучи скользят по простыням. Она ощущала каждый уголок квартиры. Она знала о подносах с едой, которые Ди оставляла ей под дверью, но игнорировала их. Слышала каждую беспокойную мысль Мисти с того момента, как кудрявая блондинка переступила порог ее дома. Она даже слышала некоторые мысли Ди, хотя старалась их избегать – к ее приятному удивлению, занятия Ди по блокировке телепатии не прошли даром. На поверхности оказывались только пустяковые мысли, и хоть Джейн была уверена, что смогла бы докопаться до чего-то поважнее, если бы хотела, облегчением было уже то, что не нужно было уворачиваться от потока мыслей, нарушающих ее равновесие.
Сейчас за панорамными окнами ее гостиной в буйстве красных и золотых красок догорал закат. Массивная тяжесть темно-синего испещренного звездами неба прижимала солнце к горизонту, и Джейн была уверена, что дальше готовиться некуда.
– Процесс займет некоторое время, – мягко начала Ди. – Мы готовы начать, как только ты скажешь, но вечер обещает быть долгим, и мы не сможем прерваться. Ты бы хоть поела… – она нерешительно замолчала.
Джейн свесила ноги с мягкого дивана и поставила ступни на прохладный гладкий краешек светлого паркета.
– Давайте начнем, – настойчиво попросила она, переместившись к окнам, где сотни свечей образовывали какой-то непонятный символ на полу. При движении вид из окон слегка сместился, и Джейн почувствовала легкость в голове, словно ее слегка укачало. И что только делает какой-то древний шведский символ на одиннадцатом этаже здания на Манхэттене? Шведский ли он вообще? Амбика и ее дочери жили и умерли задолго до изобретения карт.
Мисти очутилась подле нее, держа в руках бережно обмотанный материей шар. «Чаронепроницаемая, – догадалась Джейн. – Эта ткань спасла мой столик от участи перышка, что бы с ним ни произошло».
С другой стороны подошла Ди. Звездное мерцание освещало ее глаза и лицо темным серебром.
– Все начинается с крови, – тихо сказала она Джейн, и серебро сверкнуло в ее руках.
Она протянула руку Джейн, и та узнала обоюдоострый нож, который Ди называла «атаме». Когда Джейн только училась управлять своими силами, они использовала этот нож, чтобы помочь Джейн фокусировать ее мысли в одной точке, но никогда не использовали лезвие по его прямому назначению. Зато Линн использовала. Джейн вдруг явственно увидела лицо свекрови, словно она снова была с ней на палубе, глядя, как та прячет что-то в сумочку, а ее кровь капает на землю в полутьме. Линн использовала свои силы для таких вещей, которые Джейн тогда и вообразить не могла, но начинала понимать сейчас. То, что им предстояло провернуть, было серьезным колдовством, и Джейн слышала, как медленно-медленно вращается вокруг своей оси земля в десяти этажах под ее босыми ногами.
Ну конечно, все начинается с крови.
Она протянула ладонь Ди, та занесла над ней нож и начала шептать. Звездный свет блеснул в отражении, когда она опустила лезвие, и колдовство началось.
Джейн проснулась в своей постели. Она лежала, уставившись в белый потолок, до того обессиленная, что перевести взгляд на небо за окном казалось невыполнимой задачей. Все тело болело, в легких саднило, как после бега. Или крика? «Может, было и то, и другое? – она задумалась. – Было заклинание… Было же?»
Ритуал растянулся на несколько часов, а может, это был сон. Мышцы и суставы изо всех сил запротестовали, когда она повернулась к окну. Все те же звезды, что и раньше, только небо за ними было на этот раз непроглядно черным. Она осторожно соскользнула с постели, слегка пошатываясь на босых ногах. Кончиками пальцев она дотянулась до нежной, точно припудренной, стены и двинулась вдоль нее, с каждым шагом уговаривая свое тело оставаться в вертикальном положении. Когда она добралась до темной ванной, то решила, что крепко стоит на ногах, и рискнула оторвать руку от стены, чтобы щелкнуть выключателем. Неловким движением она нажала на обе клавиши, и светильник над головой загорелся одновременно с мягким светом ламп, обрамляющих зеркало над раковиной.
