Мне подарили магнитик в виде двух голубых дельфинов и коробку сладостей. Последним я была особенно рада. А когда Григорий Иванович по Наташкиному настоянию выдал мне пять тысяч как возмещение понесенных расходов, я отказываться не стала.
Попугая оставляла с легким сердцем, поняв, что это всего лишь обычная птица. А дома меня ждет Петра Дефендер. Пусть и в другом обличье, но зато абсолютно мой. Я села в автобус и поехала домой. По дороге молилась, чтобы меня не встретил подъезд со стойким запахом свинарника и кучей разгневанных соседей.
В подъезд я заходила с оглядкой. Благо, навстречу не попался никто. Следовательно, претензии мне пока высказать было некому. Закрыв за собой двери с улицы, потянула носом, принюхиваясь к воздуху подъезда. Пахло чем угодно, но не тем, чего я боялась.
Вот Петровы, похоже, рыбу жарят. Ирина из шестой квартиры опять полы мыла со средством, которое в прошлом месяце ходила и рекламировала всем жильцам. Запах хоть и приятный, но уж слишком приставучий. Возможно, мне бы сейчас бутылочка этой жидкости не помешала бы. Потом к ней зайду. А вот и моя любимая дверь. Тишина. Постороннего запаха нет, половичок на месте, делегации разгневанных соседей не вижу. Мысленно перекрестилась и открыла двери. Тут же меня встретил торопливый цокот копытцев, и из комнаты показалась голова Петруши. Как мне показалось, взгляд его был очень хитрым.
— Наконец-то, я тебя уже заждался! — поприветствовал меня поросенок. А я в очередной раз вздрогнула. Никак не могу привыкнуть к тому, что из-под любопытного пятачка раздается приятный мужской баритон, может даже бас. — Как мое бывшее тело сдала?
— Нормально, — ответила я, разуваясь. — Наташа меня даже похвалила, что попугай хорошо выглядит. Сказала, что я его правильно кормила.
— Кстати, о кормежке, — тут же переключился мой постоялец. — Я бы съел чего-нибудь!
Я еще не успела снять одну босоножку и поняла, что вторую нужно возвращать на место:
— Подожди, нам с тобой, наверное, нужно сначала до кустиков прогуляться!
— А вот и нет! — создалось впечатление, что Петр сейчас лопнет от гордости. — Я решил эту проблему!
— Интересно как? — я сначала посмотрела на пустой и чистый поднос для обуви, сиротливо стоящий в прихожей. Затем перевела взгляд на свина.
— А ты меня сначала накорми, — тут же возразил он. — У меня расход энергии большой идет. И у тебя так вкусно от сумки пахнет!
С этими словами он буквально нырнул пятачком в пакет, который я необдуманно поставила на пол. Попугай себе таких вольностей не позволял. Видимо, тело на мозги все же влияет. А Петруша уселся по-собачьи на пятую точку и начал весело хрумкать яблоком, сворованным из пакета.
— Петра Дефендер! — я возмущенно обратилась к нему по полному имени. — Яблоко, между прочим, немытое. И может закончиться печальным итогом для твоего желудка!
Челюсти поросенка тут же перестали жевать, и остатки фрукта вылетели на пол. А сам виновник переполоха возмущенно хрюкнул, а потом уточнил:
— А их разве моют? Они же на дереве растут и не пачкаются.
— Это в вашем мире, может, и не пачкаются. А при нашей экологии просто вытереть огурец об штаны уже давно недостаточно.
— А при чем здесь огурец? — растерялся он, смешно дернув головой.
— Да ни при чем, это так образное выражение, — вздохнула я. — Есть пойдем. И ты, кстати, ничего мне про свой мир не рассказал. Я даже не знаю, как он называется.
— Кайерлан. Мой мир зовется Кайерлан, — голос Петруши вмиг погрустнел.
— Ты хочешь вернуться обратно? — уточнила я.
— Даже не знаю. Ваш мир намного интереснее, — философски заметил свин. — И здесь есть ты. А там даже Амельды нет.
— Куда же ты без них! Амельда, Берта, кого я еще забыла? — меня почему-то задело упоминание его бывшей любовницы. Господи, я ревную порося?!!! Со всеми этими жизненными перипетиями начинаю сходить с ума.
Успокоило меня мерное почавкивание питомца. До этого он уже пожаловался, что как ни старался не чавкать, ничего не получалось. Видимо, устройство ротового аппарата у свиней такое. Когда же он поел, то хитро посмотрел не меня и провозгласил:
— А сейчас самое главное! В чем было преимущество Петруши-попугая над Петрушой-кабаном? — я посмотрела на это лопоухое, золотистое чудо и постаралась не рассмеяться:
— И в чем же?
— У свиней нет крыльев! — открыл Америку питомец. И застыл, выжидая мою реакцию.
Я несколько растерялась:
— Это понятно. А дальше что?
Как что? — начал заводиться Петр. — Все преимущества попугая были за счет крыльев. А я же дракон! И тоже крылатый.
— Петь, я не понимаю, что ты хочешь объяснить, — пожала в ответ плечами.
— О, женщина! — это было сказано с такой долей трагизма в голосе, что оставалась лишь расплакаться и попросить прощение за свое гендерное отличие. — Я же могу ненадолго в дракона оборачиваться. И все проблемные дела делать в крылатой ипостаси!
Он тут же произнес уже знакомое заклинание. В прошлый раз я не успела ничего заметить. Видимо, сказались малые размеры птицы. Сегодня же заметила белесый туман, окутавший прося. И через мгновение у моих ног сидел самый настоящий дракон. Сегодня он не был похож на курицу. Его размеры были с очень крупную собаку или теленка. Хотя, про теленка говорить не берусь. Про поросят я тоже много чего не знала.
— А почему ты такой большой? — вырвалось непроизвольно.
— Я же уже объяснял, — дракон совсем как попугай склонил голову на бок и посмотрел на меня одним глазом. — Дракон — существо магическое и Расстояние между атомами в его теле несколько больше, чем в обычной материи. По весу же я не больше того тела, в котором был до сих пор.
Этот дракон был красивым. Он был более темным, цвет приближался к цвету стали. И уже не казался беспомощным, как та маленькая курица после первого обращения. И он мне нравился…
— Петь, а ты не можешь всегда таким быть?
Дракон долго и нудно объяснял мне, почему не может долго находиться в этой ипостаси. Это была целая лекция про магические потоки, нецелевое расходование потенциала и закон сохранения энергии. Для себя я вынесла лишь одно, что он растеряет энергию и в итоге не сможет обернуться человеком, когда достигнет необходимой массы тела.
День был в разгаре, воскресенье. На улице призывно светило солнышко. Поэтому я предложила Петруше:
— На улице хорошо. Пойдем, погуляем? На неделе у нас с тобой такой возможности не будет. Квартира слишком далеко от работы. В обед я приезжать не смогу.
Поросенок начал что-то говорить про родовую сокровищницу. Но под моим взглядом оборвал свою речь на полуслове, вздохнул и ответил:
— Пойдем!
— Только тебе придется надеть шлейку. Без нее меня могут оштрафовать, — я развела руками, давая понять, что не мной это правило придумано.
— Я же мирный свин. К бойцовым породам собак не отношусь! А на шлейке у нас с тобой побегать не получится. И я вместо мышц покроюсь салом, — возмутился Петр.
— В туалет же ты в ней ходил? И она нигде тебе не мешала, — я склонила голову набок, разглядывая спорщика.
Было смешно наблюдать, как повисли ушки-лопушки, а хвостик из закрученной петельки превратился в уныло весящую веревочку. Но продолжалось это недолго. Веревочка через мгновение снова закрутилась, а уши воспряли, чутко подрагивая и улавливая малейший звук.
— Но ты же можешь изобразить, что я у тебя вырвался, и ты меня поймать не можешь? — басок прозвучал достаточно ехидно.
— Могу, — вздохнула в ответ. — Только если мы соседку Галину Николаевну не встретим. И не дай бог, если ей что-то не понравиться, на прогулку мы оба с тобой будем ходить не только в шлейках, но и в намордниках.
Свину пришлось согласиться. И через пять минут я гордо вышагивала по улице с поросей на привязи.
— Мама, мама, смотри, мини пиг! — неожиданно громко закричала девочка, проходившая мимо, и ткнула в Петрушу пальцем.
У свиней отсутствует шея, поэтому они не могут поворачивать голову. Приходится перемещать все тело. Действие развивалось быстро. Пока Петр разворачивал заднюю половину, чтобы посмотреть, кто так бесцеремонно с ним обращается, девчушка успела почесать его за ухом и обнять. Он лишь довольно хрюкнул, помня, что разговаривать на улице нельзя.
