— Вилма, — произнесла серьезно. — Я не хочу накладывать на дверь проклятье, но прошу… не входите.
В глазах камеристки промелькнул легкий испуг. Представила, как выглядит со стороны мое поведение, и сама ужаснулась.
— Ничего дурного я не делаю, Вилма, — произнесла уже спокойнее и отошла от двери. — Никаких запрещенных ритуалов на крови. Просто пытаюсь выполнить задание распорядителя отбора, но я ведьма и пользуюсь теми средствами и знаниями, что мне доступны.
— А входить нельзя потому…
— Потому, что тогда вся моя работа будет напрасна, — продолжила я с улыбкой. — Ритуал не закончен и любой сдвиг рунического камня или прикосновение к столу чужого человека плохо обернется для меня.
Вилма заметно облегченно выдохнула и попыталась понимающе улыбнуться.
— Танцы совсем скоро, пора бы нам подготовиться.
— Снова переодеваться? — обреченно спросила и печально вздохнула. — Хорошо. Делайте, что нужна, Вилма. Я полностью в вашем распоряжении.
Принять ароматическую ванную оказалось самым простым. Самый сложным… откачать камеристку, когда она увидела выбранное мной белье. Чулки, кружевные подвязки… и бюстгальтер из тончайшего гипюра.
Накинула на себя шелковый халатик и подала камеристке стакан с водой: несчастная безвольно рухнула в кресло и прикрыла глаза, пытаясь справиться с чувствами.
— Если женщине почти тридцать, можно позволить быть немного раскованной и капельку сексуальной, — произнесла я и повернулась к раскрытому гардеробу.
— Кто вам это сказал? — донесся жалобный голос камеристки, заставив меня усмехнуться и вытащить из шкафа самое откровенное, на мой взгляд, платье.
— Мадам Дитрих, — улыбнулась, приложила к себе наряд и повернулась к камеристке, видимо, чтобы добить ее окончательно.
— Святая Благородица… — прошелестела губами Вилма и махом допила воду. — Если вы серьезно вознамерились надеть для танцев это… то следует идти до конца, — произнесла она решительно и рывком встала с кресла.
«До конца», в случае Вилмы, означало поднять волосы в высокую прическу, полностью обнажив шею и спину, чтобы они не прятали серебряную цепочку вдоль позвоночника.
Шею едва прикрывал кружевной воротник, а спину — прозрачная органа. Кружево на груди, которую поддерживает плотный каркас лифа, а юбка платья гладкая, переливающаяся, словно жемчуг.
Вилма оглядела меня придирчивым взглядом и выдохнула через нос, поджимая губы.
— Макияж сделаем ярче. Подчеркнем губы и глаза. Глаза у вас невероятные…
Я же беспечно пожала плечами и осторожно опустилась в кресло перед зеркальным трюмо.
Пусть Вилма делает, что считает нужным. Это не имеет особого значения… Я знаю исход этого отбора. И мне даже немного жаль остальных «невест»: они искренне на что-то надеются, не подозревая, что у них нет ни шанса. Хотя… может, Граф передумает, отпустит меня и женится по-настоящему? Такое ведь возможно?
Вспомнила суровое лица Адриана и мысленно передернулась. Нет. Этот человек не может влюбиться. Просто невозможно. Он не способен на чувства, в его серых глазах царит стужа, Адриан холоден ко всему, что не касается работы. Уверена, когда казнят ведьм, его глаза загораются живым блеском…
Мурашки стремительно ползли по рукам и спине, а в груди сдавила тяжесть. Я связалась с опасным человеком… нет, не человеком. Некромантом. И кажется, только сейчас стала это осознавать.
— Готово… — как-то блаженно вымолвила камеристка и отступила. — Можете смотреть, госпожа. Вы прекрасны…
Распахнула веки, немного поморгала и присмотрелась к своему отражению. Глаза яркие, выразительные, даже взгляд изменился. Стал более… вызывающим. Губы чувственнее…
— Надеюсь, меня не обвинят в попытке приворожить «жениха», и не сожгут на праведном костре, — пробормотала, поднимаясь и расправляя подол платья.
— Вы завоюете сердце графа без всякого колдовства, — выдохнула Вилма и ободряюще улыбнулась. — Нам пора.
— Да… — рассеянно отозвалась и последовала за камеристкой.
В танцевальном зале собралось много гостей. Церемониймейстер представил меня, как и полагается, но кажется, из-за музыки и голосов никто не обратил на это внимания.
На стенах горели тусклые лампы, создавая приглушенное освещение. За коном смеркалось, пахло цветами. Запах настолько резкий, что хочется чихнуть. Мой взгляд зацепился за высокие вазы с красными розами и стало не по себе. Вспомнилось как граф подарил мне такую.
Несколько участниц, что вели светскую беседу с гостями, заметили меня и стали перешептываться. Я тряхнула головой и направилась к столу с закусками.
— Как прошла прогулка с Адрианом? — путь мне преградила златовласая. Ее голубые глаза поддернула пелена гнева. — Вижу не очень, раз ты решилась раздеться, чтобы привлечь его внимание.
— Зависть… плохое чувство, — назидательно произнесла я и обошла участницу, продолжив свой путь. Вслед мне раздался изумленный «ох», видимо, златовласая разглядела прозрачную «спинку» и цепочку.
Усмехнулась и «украла» с подноса бокал с шампанским. Повернулась спиной к стене, подальше от любопытных глаз, и пригубила напиток.
В зал вошел граф.
Каким-то образом он сразу почувствовал мое местонахождение и устремил на меня свой пронзительный острый взгляд. Дыхание мгновенно перехватило… казалось, остальной мир перестал существовать. В груди колотилось сердце, словно загнанный в ловушку заяц. Я представить не могла, что буду испытывать такой поток чувств от одного лишь взгляда. И пусть этот взгляд пробирается вглубь подсознания, вытрясает из меня душу, ненормально так реагировать.
Граф целенаправленно шел ко мне, но это оказалось не так просто. На пути инквизитора постоянно появлялись люди, а я как ненормальная отсчитывала секунды до нашего «столкновения». После дневной «прогулки», я все еще ощущаю неприятное волнение.
Граф здоровался с гостями, пожимал руки, кланялся «невестам», наверное, говорил комплименты…
Я на мгновение выдохнула и осушила бокал, позабыв, что в нем шампанское, а не безобидный компот. Жар мгновенно растекся по телу, а щек коснулся румянец.
— Итак, дорогие участницы и гости этого вечера… — я не заметила, как на стене появился распорядитель. Акли сегодня выглядел не так как обычно. Словно мужчина принарядился, словно прихорашивался. — Каждая участница имеет право на один танец с женихом, я буду называть имена по списку. Пока одна «невеста» танцует с женихом, остальных могут пригласить на танец гости.
Послышались шепотки. Многие участницы устремили взгляды на меня, словно я уже успела сделать им что-то плохое.
— Первой танцевать с женихом предоставляется право мисс… — Акли уткнулся глазами в свои карточки, но тут на сцену запрыгнул граф, заставив некоторых охнуть от неожиданности. Он стремительно приблизился к распорядителю и что-то шепнул ему на ухо, после чего покинул сцену тем же способом, которым и оказался на ней.
— Гм… — Акли прочистил горло. — На первый танец приглашается мисс Аббигейл Снок.
Я изумленно моргнула и перевела взгляд на довольную златовласую. Она не была первой в списке. Граф сдержанно поклонился участнице и протянул раскрытую ладонь. Заиграла медленная музыка. Его рука легла на спину златовласой, но ни одной эмоции на гранитном лице графа не проявилось. Он казался безучастным. А вот девушка светилась от счастья, она так восторженно хлопала ресницами, что мне казалось, сейчас взлетит.
В груди кольнуло неприятное чувство. Скривилась, разозлившись на себя, и потянулась к блюду с закусками. Еда всегда меня успокаивала.
— Добрый вечер, мисс Сноул… — раздался мягкий тягучий голос рядом. Вздрогнула, застыв с протянутой рукой, переведя недоуменный взгляд на распорядителя, который поедал меня похотливым жаждущим взглядом и даже не пытался скрыть своего желания.
Может, зря я не взяла зелье, подавляющее мужское сексуальное влечение?
Глава четырнадцатая
— Какие-то вопросы, господин Акли? — сдержанно поинтересовалась, с сожалением поглядывая на блюдо с закусками. Надо взять за правило, что есть следует перед торжественным приемом.
