настоящий отпуск! — пообещал мне друг язвительно, доставая из кармана кровавый кристалл.
— Триединая, что это значит? — мгновенно узнал я артефакт, связующий двоих сильных магов. — Ты обручен?
Вениамин поморщился, но предпочел не отрывать лба от поверхности стола, отчего слова его звучали глухо.
— Я немного обезопасил нас с тобой от потери ценнейшего экземпляра, — Вениамин протянул мне кристалл. — Сохрани.
— Ты объяснишь мне, что происходит? — не спешил я принимать столь сомнительный дар из рук друга. — Ты влюбился в ту девушку, Корделию? — почему-то мне стало неприятно от этой мысли.
— Я бы никогда не влюбился в человечку! — запальчиво произнес Вениамин, отрывая голову от стола и глядя на меня пронзительным взглядом, полным презрения и незамутненного страдания. — Да и некогда мне, — буркнул он примирительно, снова падая головой на стол.
— Ну-ну, — покивал я в ответ, стараясь не показать, как на самом деле счастлив, что незнакомка свободна. Об отношениях Вениамина с другими девушками до сегодняшнего дня мне думать не доводилось, и я вдруг понял, как мало мы, в сущности, знаем друг о друге, помимо работы. Могли бы мы сорваться в один из злачных пабов, выпить по стаканчику забористой волчьей настойки и разоткровенничаться настолько, чтобы перечислись всех любовниц от первой и до последней? Вряд ли.
— Наверное, тебе бы не мешало отвлечься от работы и связать себя с какой-нибудь красивой девушкой. Разве мало перспективных темных в ВСМП? — начал я аккуратно разговор, который Вениамин прервал показательным жестом безмолвия. Хорошо, что не лишил меня голоса, это заклинание давалось другу со щелчка пальцев.
— Ты его возьмешь? — показал он глазами на кроваво-красный кристалл, и я сложил руки на груди, показательно шагая назад.
— Зачем тебе связывать ее с собой таким сомнительным способом? — выразил я весь скепсис в выражении собственного лица, но Вениамин не оценил, закрыв глаза и методично растирая виски кончиками пальцев.
— Она нам нужна, — безапелляционным тоном ответил мне друг. — Тебе в первую очередь. Я считаю, что эта девушка — та самая, которая способна снять проклятие.
От слов Вениамина у меня по спине пробежал озноб, тело сковал неприятный холод, а сердце болезненно забилось в груди, не веря словам лучшего друга.
«Нет, такого просто не может быть!»
Я столько времени верил в чудо, надеялся, не падал духом и не прекращал попыток на исцеление, но все они привели лишь к одному результату — проклятие прогрессировало, погибли мои близкие люди, умирал на моих глазах отец, который прежде не страдал ни единым заболеванием. От меня словно заражались все родные и близкие мне люди, спешно покидая этот мир, и я ничего не мог поделать, потому что проклятие действовало именно так — забирало все мои силы и отравляло сам воздух вокруг меня.
— Ты уверен? — хриплым шепотом спросил я друга. — Девушка с Земли — это моя родственная душа? Я бы поверил и более нелепым вестям, если бы мне их принес ты, но, пойми, мне тяжело верить в подобное.
— Она целитель с сильным даром, который проявился сразу же, как только девушка оказалась в ВСМП. Необученная, неопытная и оттого опасная, но сильная. Корделия отмечена знаком Триединой, — закончил Вениамин, голос которого звучал глухо из-за действия зелья. Друг погружался в глубокий целебный сон, а я позабыл, как дышать, и смотрел на Вениамина, пока тело его не расслабилось полностью.
Если все, о чем он только что говорил, правда, то девушка действительно способна помочь мне, но цена подобного излечения слишком велика, как для меня, так и для нее.
— Темнейший, завтрак накрыт в столовой для вас и вашего друга, — проскрипел голос Сэва, а я обернулся и заметил у двери бестелесное воплощение, о которых лишь слышал, но никогда не видел. Прозрачный силуэт молодой девушки, чье лицо исказилось от боли, парил между камином и креслом, загораживая выход, но Сэв словно не замечал девушку или от старости действительно уже плохо видел.
— Кхм, — прокашлялся я, не сводя взгляда с юного лица, на котором огнем горели глаза, пронизывающие Вениамина ас Сольда. Девушка смотрела на друга, не отрываясь, и боль в ее взгляде смешивалась с тяжелым и ощутимым на вкус, как металл, гневом. Кулачки сжались и подрагивали, скулы обострились, волосы разметались по плечам и придавали образу вольнодумия и совершенного очарования. Я пораженно застыл, боясь сделать хоть шаг и спугнуть прекрасное видение.
— Бездушная скотина! — прошептала девушка, разрушая образ хрупкого и милого неземного создания. — Бесчувственный чурбан, гнилой до основания! — злобно ругалась она, приближаясь к Вениамину от двери. — Как же я ненавижу Вас, наставник!
От ее последних слов меня окатило ледяной волной осознания, и я зачем-то обратился к той, которая сейчас парила прямо в воздухе над головой ни о чем не подозревающего Вениамина.
— Корделия? — ее имя невозможно спутать ни с одним другим, а ее образ… он останется в моей памяти именно таким, каким я представил ее в первое мгновение нашей невольной встречи.
Девушка подняла огромные глаза, казавшиеся дымными озерами, и гримаса боли сменилась маской гнева.
— Катитесь к дьяволу! — выкрикнула она, растворяясь в воздухе.
— Сэв, ты это видел? — восхищенно обернулся я к слуге, который все еще торчал в дверях.
— Что, ваше Темнейшество? — непонимающе вытаращился на меня Сэв.
— Девушку? Бестелесное создание, разговаривающее со мной?
— Но вы молчали, — прошамкал старик, протирая глаза длинным рукавом засаленной рубахи. — Я ждал от вас ответа, а вы все это время молчали и смотрели в одну точку. Я бы и дальше не стал вам мешать, да, больно, кушанья сегодня вкусные и ароматные. Кухарка знатно расстаралась в честь дня ваших именин.
— Именин, — машинально повторил я за Сэвом, вспоминая, что сегодня мне исполнилось ровно сорок лет. Для темного колдуна это недолгий срок, но для проклятого колдуна — целая жизнь, полная страданий и мучений.
«Ты выдержал еще один год, дружище», — поздравил я себя невесело, обещая Сэву, что скоро спущусь.
— Буду у вашего батюшки, — ответил мне старик, шамкая беззубым ртом. — Позовете, коль понадоблюсь.
Я повернул голову к столу и внимательно посмотрел на друга. Нет, в таком состоянии он способен только слюни в подушку пускать, и явно не годится для веселой компании, и мои мысли сразу перекинулись на девушку.
— Я должен узнать, кто она такая, — вышел я из библиотеки, поднимаясь к себе в башню, чтобы сдуть с визора слой столетней пыли. Артефактом не пользовались со времен моей молодости, и стоял он здесь только потому, что я приказал ничего не трогать в собственной спальне, дабы не нарушать целостной скорбной картины своего существования. Мне доставлял
