И не жди, что костюм запрыгнет на тебя сам, его нужно на-де-ть.
― Уж, как-нибудь разберусь, — фыркнула я и удалилась. Подперев дверь собой, я начала стягивать мокрую одежду. Раздеть и надеть костюм мне труда не составило. Только вот ворот у новой кофты был странный. Довольная собой, я вышла к Дмитрию. И что? Он взглянул на меня и начал смеяться. ― Что не так?
― Ты надела кофту задом наперед.
Я вновь фыркнула, но передвинуть ее труда не составило. А так и, правда, удобнее. С волос капала вода и терракотовая ткань костюма местами стала темнеть.
― Теперь все правильно? — спросила я, подходя к столу с едой.
― Почти
― Почти?..
Дмитрий взял меня за руку и усадил на кровать. Потом опустился и стал надевать удивительно мягкие носки на мои ноги. Он делал это с большой нежностью.
― Так ведь лучше, да?
― Намного.
― Теперь прошу к столу!
Он отодвинул стул, я села. Передо мной стояло мое любимое блюдо. Я сразу же начала есть с бешеной скоростью, такого голода я никогда не испытывала. Видела краем глаза, как он наблюдает за мной, и лишь пару раз поднес вилку ко рту.
― Шампанского?
― Хорошо.
Он взял бутылку из небольшого ведерка и разлил по бокалам. Это была та же гадость, что подавали мне в первый день — с горелым запахом и кишащими существами.
― Я не буду это пить.
― Почему? Ты беременна?
― Нет, с чего ты взял?
― Отказываешься от алкоголя…
― Я отказываюсь пить этих существ. Они явно хотят выбраться — плывут наверх, наверх.
― Ты пузырьки имеешь в виду?
― Их зовут пузырьки? Ну да, их.
Я поднесла бокал поближе, чтобы рассмотреть пузырьков. И один из них укусил меня в нос:
― Ай… Они кусаются.
― Миа, я на полном серьезе сейчас говорю — ты самая милая и необычная девушка, которую я когда-либо встречал!
― Спасибо, — я честно сказать засмущалась от таких слов, и мне кажется, покраснела. Точно. И он увидел, потому что заулыбался.
― Пузырьки — это не живые существа, это продукт брожения сахара.
― А-а-а-а… Но они кусаются…
― Они выстреливают, как салют.
― Салют?.. А запах?
― Этна. Она делает виноградники с небольшим ароматом серы. Попробуй!
Я пригубила напиток, у него был очень приятный вкус. И я залпом выпила целый бокал.
― Как вкусно, я хочу еще. — Дмитрий налил, и я вновь опустошила бокал. Ммм… ― А что это такое? Почему у меня закружилась голова? Ты отраву мне подсыпал? — я встала из-за стола и тут же рухнула обратно. Подперла голову руками. ― Мне полежать нужно. Кто тебя послал? Как же мне нехорошо.
― Осторожней. Никто тебя не травил. Это же действие алкоголя. — Дмитрий бережно взял меня под руку и повел на кровать. ― Шампанское пьют небольшими глотками.
― Почему не предупредил?
― Прости… Не думал, что ты…
Я легла, а он коснулся моей щеки и провел пальцем по губам. Потом накрыл меня одеялом и сел рядом.
― Мне кажется, что я себя совсем не контролирую. Голова плывет.
― А мне кажется, что ты совсем еще ребенок. Спи.
Он наклонился, поцеловал меня в лоб, а больше я ничего не помню, потому что провалилась в сон.
Проснулась я оттого, что меня всю трясет и сильно болит голова. Такого со мной еще не было: я ощущала, что горло пересохло и мне очень хотелось пить. Я приподняла голову, чуть поодаль горел светильник, а вокруг достаточно темно. В комнате было пусто, я поняла, что я еще у Дмитрия. Потом услышала сопение. Повернулась в надежде увидеть Лути, но рядом лежал хозяин комнаты с книгой в руках. Я закашляла, и он проснулся:
― Как ты?
― Мне очень холодно и хочется пить.
― Сейчас.
Он вскочил с кровати и направился к столу. Выпавшая из его рук книга грохнулась на пол.
― Что ты читаешь?
― Да, так, всякую ерунду, чтобы лучше спалось. Вот, выпей.
Он протянул мне стакан с какой-то мутной жидкостью.
― Что это?
― Лекарство от простуды.
― Уверен?
― На все сто. Пей.
Я отхлебнула маленький глоточек — сладко. И я выпила весь стакан:
― Вкусно. Можно специально болеть, ради такого лекарства. М-м-м…
― Понравилось?
― Очень!
― Хочешь похожего, но это уже будет десерт?
― С удовольствием!
Дмитрий обошел кровать, что-то взял с тумбочки и еле заметным движением ноги пихнул книгу под кровать, а потом отошел к столу. Видимо, он решил, что я не замечу этого. Как же! Моей наблюдательности можно позавидовать.
― А о чем ты спорил с Лоренцо под моим окном, когда Лути спрыгнул?
― Почему ты спрашиваешь?
― Он скользкий тип. О чем вы могли разговаривать, ты вроде как с ним не в ладах?
― Мы разошлись во мнениях.
― По поводу?
― Не сошлись в рабочих вопросах.
― Вы вместе работаете?
― Можно и так сказать… Держи, только осторожней.
Дмитрий принес мне небольшую тарелочку с чем-то красивым и потрясающе пахнущим.
― Что это?
― Тирамису. Пробуй!
Он протянул мне маленькую ложку. Я отломила кусочек десерта и положила ложечку в рот. О, Великий Дракон, какая же это вкуснота! В Рэдинии были сладкие блюда, но чтобы такие — взрывающие голову? Нет, такое я пробую впервые. Я забрала у Дмитрия тарелку и начала быстро поглощать сладкий кусочек.
― Как же это вкусно! Можно еще?
― Не боишься испортить фигуру?
― Нет, зачем мне ее портить, это же вкусно.
Я села чуть выше, Дмитрий учтиво подложил подушку мне под спину.
― Хочешь попробовать мой любимый десерт?
― Конечно! А что у тебя?
― Шоколадный торт с фундуком.
Дмитрий снова принес на небольшой тарелке кусочек дивно пахнущего блюда. Я его съела еще быстрее, чем первый — изумительно!
― Не ела никогда такого. Ты сам сделал?
― Нет, это от шеф-повара.
― Я так счастлива сейчас. Правда, я не ощущала себя так хорошо уже давно.
― Как твое горло?
― Не болит… И голова прошла. Это тоже были лекарства?
― Нет, но иногда они помогают лучше.
Мне стало жарко и я начала высвобождать ноги из-под одеяла:
― Мне очень и очень хорошо! Я даже готова петь.
― Ты умеешь?
― Нет, но сейчас
