и что вы забрали из этой шкатулки?
Экономка побледнела, но, сжав пальцы, учтиво ответила:
– Мне показал этот тайник его сиятельство. Сказал, что в случае чего я могу брать оттуда деньги на содержание дома. Что я и сделала, когда поступления от графа прекратились. Вы можете увидеть эту сумму в книге. Я записала ее в приход сразу после ареста его сиятельства.
Я кивнула. Да, точно, было такое в книгах. Я еще удивилась, как граф так точно рассчитал сумму необходимую для хозяйства… ведь деньги кончились аккурат после моего приезда. А если бы я не приехала?
Попой чую, что нечисто дело. Я подошла к книгам, и быстро пролистала страницы возвращаясь к той, самой последней записи о полученных деньгах… нет… все четко, так же, как все остальные цифры.
Но вот есть у меня ощущение, что эта хитрая штучка, госпожа Гизелла, пока я обедала, наведалась в кабинет, забрала деньги из тайника и вписала в книгу нужную сумму так, чтобы все было шито-крыто… Но спешка подвела ее, и она поставила шкатулку в нишу недостаточно аккуратно.
Только доказательств у меня нет. Но и доверия теперь тоже.
– Идите, – кивнула я на дверь, – я решу вопрос о вашей дальнейшей работе в доме завтра утром.
Госпожа Гизелла побледнела еще больше, судорожно сжала край белоснежного фартука, кивнула и ушла, затворив за собой дверь.
А у меня на душе заскребли кошки… не понимаю, почему? Я ведь все равно хотела ее уволить.
Вместо того, чтобы спать после тяжелого дня, я лежала в постели и размышляла. Сегодня я второй раз в жизни позволила себе делать то, что сама считаю нужным и правильным. И сделала первый шаг, чтобы стать настоящей хозяйкой поместья. Если я не растеряю этот настрой и дальше, то моя жизнь должна кардинально измениться. Я баронесса. И мне нравится быть такой… решительной, властной и поступать так, как считаю нужным сама. А не действовать по чьей-то указке.
Я уже засыпала, как в дверь тихонько постучали.
Странно, уже слишком поздно для каких-либо визитов. Я даже решила, что мне показалось, но потом звук повторился.
– Кто там?
Дверь слегка приоткрылась.
– Леди Лили, – раздался жалобный шепот экономки, – можно с вами поговорить?
Приперлась… И зачем она мне тут нужна? Я вовсе не желаю с ней разговаривать.
– Леди Лили, пожалуйста, умоляю, – заплакала госпожа Гизелла. Это было совсем на нее не похоже, и во мне шевельнулась жалость… Наверное, я еще не совсем прониклась духом властной хозяйки.
– Входите, – разрешила я и села, спустив ноги с постели. Госпожа Гизелла вползла в комнату и кинулась подать мне халат, в который я завернулась. – Садитесь, – кивнула я ей на табурет у туалетного стоила, а сама присела прямо на кровать… надо сюда кресла то ли занести… для таких случаев.
– Леди Лили, – экономка рухнула на табурет и, закрыв лицо ладонями, громко разрыдалась, – у меня не было выбора… Я не хотела, он меня заставил…
О чем это она? Ничего не понимаю.
– Госпожа Гизелла, объясните толком, что вы не хотели и кто вас заставил?
– Обманывать вас… королевский управляющий, – прорыдала она так, что я еле разобрала что именно она сказала, – я…я… и граф… мы были… любовниками… и он сказал, что все расскажет кому надо. И меня тоже арестуют и казнят, как заговорщицу.
Понятнее совсем не стало. Через два часа и два стакана воды удалось выяснить, что же случилось.
Госпожа Гизелла была влюблена в хозяина с тех самых пор, когда пришла работать горничной совсем молодой девчонкой. Граф тоже проникся к ней симпатией, приблизил к себе красивую, смышленую горничную. Но при этом, чтобы соблюсти приличия, она вышла замуж за садовника и даже какое-то время жила с ним, когда его сиятельство уезжал.
Все было хорошо до тех пор, пока граф не связался с заговорщиками. Это случилось очень давно, больше двадцати лет назад. И именно это поместье стало тайным центром заговора против короны.
Тогда-то Гизелла и стала экономкой, граф уволил всю прислугу и оставил только свою любовницу, ее сестру и мужа, справедливо рассудив, что эти трое никогда не пойдут против него.
Но и это было еще не все. Гизелла невольно стала частью заговора, поскольку выполняла роль связного. Граф оставлял ей в тайнике в шкатулке письма, которые нужно было разнести по адресам, так, как будто бы это простая хозяйственная почта. И Гизелла каждый раз после визита графа в поместье отправлялась в город за продуктами. Собственно для этого они и перевели все закупки туда, освободив крестьян от оброка. А вовсе не из-за жалоб старосты на голод и нищету.
В последний раз его сиятельство приезжал накануне ареста. Он снова шепнул своей возлюбленной, чтобы та заглянула в тайник. Но накануне его отъезда, Гизелла очень сильно заболела и несколько дней провела в постели. А когда встала, уже было поздно, графа арестовали.
В шкатулке лежала записка, в которой его светлость велел забирать всю свою семью и уезжать немедленно. Он уже знал, что заговор раскрыт и скоро за ним придут. Там же он написал, что оставляет ей на именном счете круглую сумму на новую жизнь. С учетом ее собственных накоплений, она могла бы устроиться очень хорошо.
Только вот Гизелла не уехала. Не смогла… И очень скоро за это поплатилась. Королевский управляющий откуда-то узнал о роли экономки в заговоре против короны и принялся ее шантажировать.
Поэтому-то она и задолжала всем, кому только можно, и мне соврала, что они не получали зарплату за полгода. На самом деле все деньги уходили шантажисту. И не только хозяйские. Гизелла опустошила все свои накопления и даже тот счет, что оставил ей граф, и теперь, если я ее уволю, они всей семьей пойдут по миру.
А в шкатулку она сегодня не трогала, наверное осталось с прошлого раза. И то, что ей довелось дотянуть до моего приезда – всего лишь счастливое совпадение, а не злой умысел.
– Леди Лили, – всхлипывала Гизелла, – пожалуйста, прошу вас позвольте мне остаться… здесь мой дом… я не хочу уходить… пожалуйста… я готова остаться хоть горничной, хоть кем… здесь память…
Я смотрела на Гизеллу… гордую и высокомерную экономку, которая внушала мне страх и пробуждала во мне комплекс неполноценности своим совершенством, и понимала, что мы с ней похожи. Поступаться собственными интересами ради любви – это так мне знакомо…
И вот что мне теперь с ней делать?
Через несколько дней я собралась в
