его часть испытывала щемящую нежность и таяла от жаркого взгляда незнакомца, а другая, та, которая принадлежала мне, в ужасе пыталась взять контроль над собственным телом.
— Ты вернулся за мной, любимый, — «я» развернулась и потянулась, чтобы прикоснуться к мужчине, чье лицо скрывал глубокий капюшон плаща. Но руки встретили лишь пустоту.
Звонок будильника вырвал меня из странного сна, и я, тяжело дыша, приподнялась на локтях.
— Что это было? — пробормотала я и помотала головой, стараясь стряхнуть с себя странное ощущение. — Из?
— Что? — альтер эго отозвалось далеко не сразу.
— Ты это видела? Видела мой сон?
— Ты прекрасно знаешь, что я не могу видеть твои сны, — недовольно проворчала Из. — Что случилось?
— Я видела что-то очень странное. Впрочем… это неважно, забудь.
— По-моему, это ты очень странная сегодня.
Мне оставалось только пожать плечами. Рассказывать про то, что я увидела, расхотелось, хотя чувство вины слегка кольнуло где-то внутри. Я никогда и ничего не скрывала от Из, но в этот раз мне почему-то показалось правильным не делиться с ней подробностями посетившего меня сновидения.
Кем был этот незнакомец? Почему я не могла управлять собственным телом? Эти и другие вопросы роились в голове, пока я нехотя собиралась на завтрак. Сердце сжимала непонятная мне тоска. Чувство потери и пустоты поселилось где-то глубоко внутри. Я вспоминала, как мои руки пытались дотронуться до незнакомца. Такого желанного, но такого недостижимого. Изо всех сил напрягая память, я попробовала вспомнить его лицо, но в голове всплыли лишь его необычные глаза.
— Почему они светились в темноте? — еле слышно пробормотала я, но тут же, передернув плечами, покачала головой. — Нет, этого не может быть. Наверное, мне просто показалось.
Студенческая жизнь шла своим чередом, и я постепенно начала привыкать к академии. Размеренный ритм дней дарил ощущение безопасности, которое было мне так необходимо. Я наконец почувствовала себя как дома. Казалось, я провела в этом месте не неделю, а целый год.
Завтраки в компании Эм и ее невыносимых нянек, лекции, на которых я узнавала столько нового, даже домашние задания приносили радость. Уже давно я не чувствовала себя так спокойно. После смерти отца весь мир будто перевернулся с ног на голову, и долгое время я не могла найти себе места. А теперь, кажется, нашла.
Аштон и Зен по-прежнему следовали за Эм по пятам и нарочито игнорировали мое присутствие. Я делала вид, что это меня ничуть не задевает, но в глубине души негодовала. Что я им такого сделала? Я не понимала, чем я так насолила Аштону. С блондинчиком все было предельно ясно — он просто поддерживал друга в его глупости, но вот сам лохматый… Радовало хотя бы то, что в открытую мы больше не ссорились.
Я старалась сосредоточиться на учебе, но самым главным оставалось одно — найти брата. Поиски не двигались с мертвой точки, наблюдение за второкурсниками не дало мне абсолютно никакой зацепки. Учитывая огромное количество учеников, затея, ради которой я сюда приехала, стала казаться почти безнадежной.
Академия буквально трещала по швам от заполонивших ее студентов из Флориннии. По слухам, наши государства усиленно пытались наладить контакт, и программа по обмену являлась одним из пунктов дипломатической миссии. Я, как, впрочем, и большая часть зорринийцев, не была уверена, что из этой затеи выйдет что-либо стоящее.
Флориннийцы гордо вышагивали по коридорам, не удостаивая вниманием остальных студентов. Этот народ был известен своей холодной идеальной красотой и невероятным высокомерием. Поговаривали, что в их стране низшими считают всех, кроме людей. Именно поэтому в нашу страну уже который год стекался поток представителей иных рас. Сноркам — маленькому лесному народцу, анарам — горцам, населяющим Изумрудные горы, и даже лирронам нелегко жилось среди заносчивых флориннийцев. Все эти расы предпочитали бросать свои дома и бежать в более толерантную Зорринию, нежели терпеть такое отношение и дальше.
Одна только мысль о том, что приходилось переживать этим инорасцам, вызывала во мне волну возмущения. Я боялась, что если столкнусь с кем-то из флориннийцев, то не смогу удержать свое мнение при себе. Но одного конфликта все же не удалось избежать.
В библиотеке царила тишина, прерываемая лишь шелестом переворачиваемых страниц. Мы с Эм усердно готовились к лекции профессора Дамиано — искали описание птиц из наших родных мест. Для меня это вовсе не было проблемой, ведь я практически все свое время проводила в Темном лесу и любила наблюдать за его суматошной жизнью.
Свой выбор я решила остановить на лапиции — редкой птице, которая обитала лишь в наших лесах. Возле моего излюбленного местечка, где я обычно сидела в одиночестве с книгой, поселилась пара этих редких птичек. Много недель я осторожно, боясь спугнуть, наблюдала за пернатой семьей. Шло время, и у них появились птенцы. Из беззаботных птичек, порхающих с ветки на ветку, флиртуя друг с другом, они превратились в заботливых родителей. Воспоминания об этой маленькой семье грели сердце. Я знала наизусть каждое перышко и пятнышко лапиции, поэтому не беспокоилась о домашнем задании.
А вот у Эм с ним была настоящая беда. Девушка совершенно не знала, какой вид выбрать. Ее непоседливость не давала спокойно приняться за задание и поискать в библиотеке нужную информацию. Подруга постоянно отвлекалась, то и дело вскакивая с места, чтобы подойти к узкому окну и тяжело вздохнуть.
— Ты только посмотри на погоду! Как назло, сегодня ни одного облачка на небе. Я точно зачахну среди всей этой книжной пыли! — воскликнула Эм, взъерошив и без того лохматую шевелюру.
— Чем скорее мы закончим, тем скорее ты сможешь вырваться на волю, — посмеиваясь, сказала я.
Эм скривилась и шумно отодвинула стул, чтобы усесться на него верхом. Миссис Прошек недовольно покосилась на нас и цокнула языком. Памятуя о том, что мирной эта старушка лишь кажется, я шикнула на подругу, призывая ее к порядку.
— Посиди здесь тихо, а я поищу книгу о морских птицах. Наверняка где-то есть подробное описание.
— Я пойду с тобой!
— Сиди, — рыкнула я на Эм.
Та сникла, но продолжала жалостливо смотреть на меня своими огромными голубыми глазами. Перед таким взглядом просто невозможно было устоять, и я, сжалившись, неохотно произнесла:
— Ладно. Можешь идти в общежитие, я справлюсь сама. Возьму книгу на себя и принесу тебе в комнату, хорошо?
— Обожаю тебя! Ты моя спасительница! — пропела Эм уже на бегу. Она так торопилась убраться подальше из библиотеки, что забыла свою сумку.
— Чокнутая, — покачала я головой, улыбаясь. — Теперь придется тащить не только энциклопедию, но еще и ее вещи.
Продолжая
