не нравилось. Оно носило пренебрежительный характер, который словно намерено он усиливал интонациями.
Дайте стрелу и лук, и я поражу вас в самое сердце. – страх слабел, а ему на смену пришла злость за собственную слабость – Может матершинных стишков ему почитать?
- Что-то ничего в голову не лезет. – ответила я.
Кусты и ветер растрепали прическу и платье. Хотелось уйти куда-то в сторону и привести себя в порядок, а не приглаживать волосы под оценивающим взглядом восьмого принца.
- Вы это делаете не для меня, а для себя. – развалившись на скамье заявил он – Те кого послали за мной не оставляют свидетели. Мы выманим и отвлечём их, а мой слуга их всех перебьет.
Хорошо вы устроились, в укрытии скалы и кустов, а я танцуй тут на ветру как живая мишень. – подумала я, чувствуя, как заколки давят на кожу и неприятно оттягивают волосы.
- Имя у вашего слуги есть?
- А тебе оно зачем?
- Хочу отблагодарить его, в случае если выберемся от сюда живыми.
Он как-то странно посмотрел на меня, словно не веря или не понимая, и отмахнулся:
- Тебя оно не касается. – высокомерно заявил принц и неожиданно смягчив голос добавил – Этот человек приносить смерть и если хочешь вернуться домой, постарайся держаться от него подальше.
Делать не чего. Пришлось петь. Вот только в голову ничего не приходило, кроме песни сирены, которую я исполняла на корабле. Сейчас она пришлась как нельзя кстати, учитывая, что мы заманивали на смерть других людей.
Голос предательский срывался из-за ветра и холода, да и взгляд принца не располагал к расслабленности. Отступив к фонарям, я отвернулась и принялась выпутывать заколки из волос.
- Иди ко мне. Иди ко мне… - медленно покачиваясь начала я, тихо, давая горлу согреться – Иди в мои объятия на дне...
На принца я не смотрела. Закрыв глаза, растворилась в слышной мне одной музыке. Волосы, освободившись от оков заколок, оказались в объятиях ветра, что затих, мягко перебирая пряди.
Песня, начиналась мягко и маняще, с каждой новой строчкой приобретала угрожающий оттенок, закончившись кровавым пиром сирен, где голос почти рычал, нагло насмехаясь над незадачливой жертвой.
Вспомнив, что мы тут убийц приманиваем, а не топим неудачливых путников, я повернулась и первым кого увидела, был слуга принца. Тот замер на границе света и тьмы. Глаза его странно блестели, но я почти сразу об этом забыла, безмолвно ахнув, прижав руки к губам.
- Вы ранены!
Словно опомнившись, он опустил голову, пряча лицо за полями соломенной шляпы.
- Ерунда.
- Ерунда?! Вы весь в крови!
Подлетев, я попыталась осмотреть раны, но тут же ощутила, что меня мутит от вида крови.
- Это не моя кровь. – он осторожно отстранил мои руки – Прошу, вы запачкаетесь.
Движение вышло скованным, он словно берег правую сторону. Причина быстро обнаружилась, в виде обломанного дверка стрелы, торчащая чуть ниже ключицы.
- Вам нужен врач. – покачала я головой – Скорее, нужно спуститься в город.
- Ты всех убил?
Хэчиро стоял в стороне, под прикрытием скал, сжимая в руке кинжал.
- Да. – глухо отозвался мужчина – Спустимся по другой тропе.
Собирая на ходу волосы в косу, я старалась быстро перебирать ногами и не запинаться о корни. Наш проводник сильно хромал, но шел быстро, рассекая кусты, а затем и высокую траву, словно корабль морскую гладь. Нам с принцем оставалось лишь поспевать за ним.
По крутой тропе, едва не скатившись кубарем, мы спустились к полям. Город окружала каменная стена, с небольшими башенками, по которой прохаживались стражи. До нас доносились голоса и музыка, свет тысяч фонарей украл звезды с неба.
Должно быть в городе праздник – закончить мысль я не успела.
Когда до ворот оставалось метров триста, наш проводник запнулся, но быстро выпрямившись пошел быстрее только для того, чтобы через минуту покачнувшись свалиться в траву. Ветер пробежал по полю, покачивая волнами высокую траву, скрыв мужчину. Принц тут же бросился к нему и зашипел на меня, чтобы пригнулась.
В лунном свете, поле превратилось в серебристое море, по которому неслись подгоняемые ветром волны. Вокруг никого, только несколько крупных птиц кружили над нами, бесшумными тенями.
Пройдя вперед, я вцепилась в плечо проводника и с трудом его перевернула. Его рука соскользнула на землю, открывая жуткое кровавое месиво. Отшатнувшись, чувствуя, как перед глазами все поплыло, я отвернулась, пытаясь прийти в себя.
- У него бок рассечён!
Стараясь не смотреть на рану, сняла пояс и оборвала одну из нижних юбок. Сосредоточившись на дыхании, свернув прижала к ране. Хэчиро перехватил пояс и помог перевязать рану.
- Это все ты виновата.
- Я?!
- При мне он бы не стал красоваться и сказал о ранах как есть! – огрызнулся восьмой принц.
Неожиданно сильный, для такого тщедушного тела, он взвалил на спину раненного и быстрым шагом направился к стене. Мне оставалось лишь поспевать следом, удивляясь самоотверженности принца. Едва ли этот человек простой слуга, пусть и самый верный. После повешенной в Холодном камне служанки, с трудом верилось, что кто-то из господ хоть пальцем пошевелит ради своих слуг.
Нас заметили издалека и поспешили на встречу. Я ожидала увидеть стражу, а на деле нас окружила толпа оборванцев и попрошаек. Вопреки ожиданиям, принц не прогнал их, а передал раненного и пошел рядом. Укрыв нас серыми плащами, странные провожатые ввели нас в город.
Стоило пригнуться, ссутулиться и попытаться сойти за одного из бедняков, но я глаз не могла оторвать от происходящего вокруг. По улицам сновали люди, мужчины, женщины, дети, разных возрастов и достатка. Я видела, как скандальная барышня бранила мужа, а тот виновато опускал глаза, с улыбкой разводя руками. Как крупный мужчина, нес дочь посадив на плечо, а она верещала от радости, поддерживаемая матерью. Как совсем юная парочка, скромно прогуливалась вдоль улицы, едва касаясь друг друга кончиками пальцев. Как разряженная женщина, вышагивала рядом с представительного вида стариком, держа того под локоть. Парочка молодых людей, скрыв лица масками, шли держась за руки, то и дело склоняясь друг к другу, шепча какие-то глупости и хихикая.
Похоже в городе нравы куда свободнее, нежели во дворце.
Мы свернули с улицы в проулки и вынырнули словно в другом городе. Изменились дома и публика, свет стал приглушенный, а музыка тише. Прохожие исчезли, лишь вереница бесконечных паланкинов самых разных мастей, от вычурных с золотыми львами
