американцем, он смог вместо этого отправить меня в Ильверморни. И это было замечательно, у меня только хорошие воспоминания о школе, я и не знал, чего был лишен, но это в очередной раз показывает, какой контроль Малфои имели над моей жизнью.
Брови Гермионы сдвинулись к переносице, когда он закончил. Она злилась. Так типично, так по-малфоевски, подонок Люциус. Разбрасывал свое золото, чтобы управлять жизнями людей. Она покачала головой и положила ладонь на руку Уикхэма на столе.
— Ужасно, — сказала она. — Мне очень жаль. Это было совсем несправедливо по отношению к тебе.
Он ответил на прикосновение, взяв ее за руку, и задумчиво продолжил:
— После того, как мы с Драко разошлись по разным школам, наши личные отношения тоже стали далекими. Мы виделись иногда, если возвращались на каникулы в одно и то же время, но я старался как можно чаще оставаться с друзьями в Америке, а Малфои часто бывали во Франции или на одной из своих вилл. — Гермиона закатила глаза. — Когда мы все-таки встречались, было неловко, и наша дружба как бы угасла. Но когда началась война, я был рад расстоянию. Я не возвращался в Англию все время, пока Волдеморт набирал силу. Мне жаль, если это кажется трусливым, но я не считал, что это моя борьба. И я определенно не хотел, чтобы меня заставляли связываться с Пожирателями смерти.
— Думаю, ты поступил правильно, — кивнула Гермиона. — Одно дело сбежать в Америку во время войны, но ты уже был там, и даже не по собственному выбору. К тому же, если бы ты вернулся домой, тебе бы угрожала опасность от нечисти, живущей в особняке Малфоев.
— Вот именно, — согласился он. — Ведь и мой отец едва выжил. Ему это удалось только потому, что он старался не высовываться, но столько раз висел на волоске. Будучи полукровкой, я определенно стал бы целью, — он вздохнул. — А затем, после того как Волдеморт был убит, — его взгляд на мгновение метнулся к Гарри, — пришло время забрать сумму, которую Люциус обещал моему отцу. Но, конечно, к тому времени Люциус умер, и мне пришлось попросить об этом Драко. Это был, мягко говоря, неудобный разговор.
Гермиона покачала головой, и Джек снова вздохнул.
— Люциус хотел, чтобы я изучал финансы и управление имуществом — чтобы я мог занять место отца, понимаешь? Он отложил сумму на оплату обучения и стажировки в Гринготтсе, но меня это не интересовало. Я не хотел быть еще одним слугой богатой семьи, особенно Малфоев.
Гермиона энергично кивнула, и он грустно улыбнулся.
— Я хотел поступить в маггловскую медицинскую школу и стать врачом. Делать что-нибудь, чтобы помогать людям. Поэтому я попросил единовременную выплату, которой мог бы распоряжаться по своему желанию. Драко согласился, но потом оказалось, что сумма была намного меньше, чем мне обещали. Это положило конец моим надеждам на медицинский факультет. И все же это было лучше, чем ничего. Я поехал в Америку и сделал что мог с инвестициями в недвижимость. Вот как я оказался связан с этой группой. Но я все еще чувствую боль потери, что не последовал своему истинному призванию.
— Но почему он так поступил? Почему он не дал тебе то, что обещал, или хотя бы достаточно, чтобы поступить в медицинский? Как будто он не мог себе этого с легкостью позволить! — Гермиона почувствовала неоправданно большую вспышку гнева.
Уикхэм покачал головой и пожал плечами.
— Не могу знать наверняка. Он не делился со мной своими рассуждениями или решениями, но я всегда чувствовал, что это как-то связано с тем, что я выбрал маггловскую карьеру. Что он почему-то не одобрил. Или, может быть, он был зол, что я отказывался от работы с его семьей.
— Ну, это полное дерьмо. Он не имел права решать за тебя. Мы не в средневековье живем, и ты не его крепостной. Но это так на него похоже. Родился привилегированным, всю жизнь ему говорили, что он лучше всех. Конечно, он хочет всем и всеми управлять, гад такой. И к тому же высокомерный, — Гермиона почувствовала, как вспыхивает ее гнев, и позволила себе повысить голос. Что за скотина! Она не могла поверить, что на секунду думала о нем иначе.
oOo
Джинни услышала Гермиону на другом конце паба, коснулась руки Гарри и пошла в направлении подруги, размышляя, не пора ли спасать ее от Уикхэма. Грейнджер в целом могла справиться сама, но сегодня она выпила немного больше обычного, а он показал себя сладкоречивой сволочью.
— Ну, как тут у вас дела? — спросила она, приподняв брови при виде того, как непринужденно Уикхэм держал за руку Гермиону.
— Да просто обсуждаем, какой Малфой мудак, — выкрикнула Гермиона, и Уикхэм усмехнулся.
— Я думаю, что Гермиона чувствует себя моей защитницей, узнав всю историю моего общения с Драко Малфоем, — сказал Джек, потянувшись, чтобы заправить локон ей за ухо.
Джинни посмотрела на него, и его легкая улыбка дрогнула.
— Забавно, потому что я думала, что Малфой нам начинает нравиться, — ее взгляд переместился на Гермиону, которая покачала головой и убрала руку от Уикхэма, а затем спросила, не возражает ли он, чтобы все рассказать Джинни. Он согласился, и Гермиона представила двухминутную версию его истории.
Джинни, будучи более трезвой, чем ее подруга, и в гораздо меньшей степени обеспокоенной своими чувствами к определенному человеку, увидела несколько нестыковок в повествовании, которые заслуживали дальнейшего изучения. Но она решила держать язык за зубами, пока Гермиона не будет лучше настроена, чтобы их услышать.
— Он думает, что он такой классный, с его ухмылкой и способностью приподнять одну бровь, — бормотала Гермиона. Она была пьянее, чем Джинни думала. Стало ясно, что пора домой. — Его машины, его лицо, одежда и его мнение меня бесят. Я скажу ему кое-что, Джек. Я спрошу, почему он так с тобой поступил. Почему ты считаешь, что вправе решать, что полностью функционирующий автономный человек может делать со своей жизнью, а, Малфой?! Я спрошу его на вечеринке Тео, и добьюсь ответа.
Джинни смотрела со смесью недоумения и веселья. Ее подруга, казалось, была очень воодушевлена идеей очной ставки.
— О, нетнетнетнет, Гермиона, прошу, не надо, — Уикхэм придвинулся ближе и обнял ее за плечи. — Мне очень нравится, что ты так злишься за меня, но это дела давно минувших дней. Я в порядке. Если ты поднимешь эту тему, это только заставит всех нас чувствовать себя неловко.
Гермиона выглядела угрюмой, но согласилась.
Джинни присела рядом и еще раз взглянула на Уикхэма. Ее беспокоило его панибратство, особенно когда Гермиона была так
