его жандармы назвали Разрывателем Пространства и по его душу ждали инквизицию. Теперь же он как ни в чем не бывало разговаривал со спутником Ким-Ли.
Судя по всему, с Чандлером.
Я резко затормозила и свернула с другую сторону, понадеявшись, что тот меня не заметил. Что бы ни означало его появление на катке, мне это сразу не понравилось, поэтому я принялась выглядывать Рори, решив, что нам уже пора домой. Увидела Ким-Ли – она как раз разговаривала с моим братом и тоже мне помахала.
Именно тогда-то раздались пронзительные свистки, доносившиеся со стороны рынка.
Я замерла и закрутила головой, принявшись выглядывать опасность. Люди на катке тоже остановились, а кто-то рядом со мной выругался довольно грязно.
Внезапно на меня накатило дурное предчувствие. Что-то надвигалось – вязкое и темное, от чего мне и брату стоило держаться как можно дальше.
– Ким-Ли! – воскликнула я, потому что ее с Рори заслонили от меня люди, кинувшиеся со всех ног прочь с катка.
«Но отчего такая паника?» – стукнуло мне в голову, и тут же, словно в ответ на мои мысли, в небо взмыло кроваво-красное пятно, которое стало увеличиваться в размерах, будто где-то на берегу заработал огромный проектор.
Затем искаженный, словно через неисправный громкоговоритель, мужской голос заявил, что все должны оставаться на своих местах.
Проверка документов.
Магия запрещена.
Сопротивление запрещено.
Любые попытки препятствовать досмотру будут пресекаться, а потом караться по всей строгости закона Ровейны.
После этого тут и там на льду реки неподалеку от катка стали появляться синие вспышки, которые разрастались в кольца холодного огня, а из них принялись выходить люди в черных одеждах.
– Святая инквизиция! – процедил кто-то рядом со мной, и его слова прозвучали, как ругательство.
Дальше стало происходить вовсе не то, что всем приказано было делать.
Вместо того, чтобы оставаться на местах и приготовиться к проверке документов (которых у нас с Рори с собой не было), люди стали разбегаться кто куда – причем на коньках, многие из которых, подозреваю, были прокатными.
Часть ринулась к выходу, возле которого тотчас же образовалась давка. Часть – к тому самому рынку, несмотря на то, что именно там свистели жандармы. Еще несколько проделали собственные дыры в сетке и теперь на полном ходу неслись на тех самых коньках по замерзшей реке прочь от «святых» инквизиторов.
Уж не знаю, в чем была причина, но народ явно не горел желанием встретиться с ними лицом к лицу всего лишь для проверки документов, хотя вышедший на лед толстячок в каракулевой шубе зычным голосом потребовал прекратить панику, заявляя, что угрозы нет никакой.
Я почему-то подумала, что это был тот самый господин Брамс, владелец катка.
Но толпа снесла и его. Где-то в ней были Ким-Ли и, к моему полнейшему ужасу, мой брат.
Я тоже поддалась всеобщей истерии, решив добавить и себя к царившему хаосу. Искала Рори, уверенная, что Ким-Ли и Чандлер уж как-нибудь выберутся сами, а я не могу, не имею права потерять брата!
– Рина! – услышала его перепуганный голос.
– Рори! – в отчаянии воскликнула я, пытаясь понять…
Увидела. Толпа оттеснила его от Ким-Ли, увлекая девушку за собой.
– Увидимся в Убежище! – крикнула она, когда я схватила брата за руку.
Ну что же, прежние навыки пошли мне на пользу, да и лезвия коньков, к удивлению, словно приклеенные вцеплялись в лед, когда мне это было нужно.
Я тащила Рори в сторону, при этом крепко держась на ногах. Мне вовсе не хотелось, чтобы нас затоптали в толпе, в которой каждый обут в коньки с острыми лезвиями.
К тому же лед в нескольких местах успел окраситься в красное.
– Сюда, Рори! За мной! – бормотала я, пробираясь к нашей дыре.
И пусть именно с той стороны вначале раздавались свистки жандармов, я интуитивно чувствовала, что лучше они, чем инквизиция.
Даже святая.
А знак в небе у них совсем уж ужасающий!
Наверное, там было изображено чье-то лицо, но сейчас мне казалось, что на нас с братом смотрели пустые глазницы черепа. Поэтому глядеть в небо я перестала, сосредоточившись на том, что происходило вокруг.
Нас совершенно бесцеремонно толкали, брат несколько раз спотыкался, но я не давала ему упасть, волочила за собой. Тут кто-то схватил за руку уже меня, и я увидела того самого темноволосого парня, которого ловили жандармы.
Закатила глаза – его мне только не хватало для полного счастья!
– Уходите! – воскликнул он.
– А что мы, по-твоему, делаем?! – огрызнулась я.
Тут с его руки сорвался синий огонь, и передо мной вспыхнул магический круг.
– В портал, живо! – приказал он, и в его казавшихся мне темными глазах я увидела синие отблески магического пламени.
– Но я…
– Обычный портал, – произнес он быстро. – Никаких дел с Отступниками. Позже я тебя отыщу.
– Почему ты нам помогаешь? – не удержалась я от вопроса. – И зачем тебе меня искать?!
– Неужели ты не понимаешь?! – удивился он.
Искренне так удивился, хотя я никак не могла понять. Память тоже не спешила меня радовать – ни Рины Одридж, ни моя. Из нее не всплывало ни единого знакомого лица из прошлой жизни, на кого он мог быть похож, как произошло с Маркусом Блекстоном или Алексом Вельским.
Тут Рори совершенно некстати вырвал свою руку из моей и кинулся в портал. Не успела я и ахнуть или же его удержать, как брат исчез. А я… Я шагнула следом за Рори, решив, что вот я его поймаю и задам за такое непослушание!
Уж и не знаю, что я ожидала увидеть на другом конце и во время перехода, но ничего не произошло.
Миг! – даже быстрее биения сердца – и я оказались рядом с братом в незнакомом мне месте. Портал схлопнулся за нашими спинами, а я ошарашенно уставилась на усыпанный снегом бок двухэтажного деревянного дома, и на то, как по пустой улице меланхолично цокала копытами лошадка, таща за собой пустую телегу.
– Маги! – изрек крестьянин, кажется, обращаясь к той самой лошадке.
Та фыркнула презрительно, после чего они потеряли к нам интерес.
Но я знала тех, у кого этот интерес мог появиться.
– Коньки, живо! – приказала брату. – Ну-ка, садись и дай мне ногу!
Меня не оставляло ощущение, что этот самый портал инквизиция может отследить, и вот тогда-то все для нас с Рори будет
