- Тут уж только тебе решать, - твёрдо ответил Криспин и отошёл, чтобы что-то сказать солдатам.
У меня же возникла мысль, что надо попробовать себя в кузнице, так как исчезающие воспоминания пугали. Вдруг я и это забуду? Страшно представить, что я могу потерять те умения, что составляли мою суть столько лет! От такой мысли бросало в дрожь. Нет! Определённо надо начать с них! Научиться шить и расставлять красиво чашки меня и тут могут научить, а вот восстановить мои навыки уже никто не сможет!
С решительным видом я направилась дальше по двору, чем ближе подходила к кузне, тем больше крепла моя уверенность.
Двери были распахнуты, так как солдаты занесли те мешки, что я велела, а также и заказанные дрова были припасены. Кристиан не забыл о своём обещании, что не могло не радовать.
Я ещё раз обошла помещение, будто впитывая атмосферу. Я и раньше всегда любила пройтись по новым местам, прикоснуться к вещам, чтобы почувствовать их. Видеть – это, конечно, прекрасно, но тактильность тоже нужна. Люблю ощущать гладкость наковальни под ладонью, шероховатость шлифовального станка, остроту оружия, что изготовила сама. Возможно, у него нет рта, но хорошему мастеру может поведать многое.
Мой первый клинок вызывал какие-то мистические чувства, первобытную радость, гордость творца, что сотворил его, чистый восторг девушки, что смогла такое сделать. Всё это я ещё помню.
Подойдя к пустому очагу, я посмотрела в его пустую глубину. Нестерпимо захотелось создать в нём живое тепло огня. Руки сами потянулись к дровам, которые я стала разжигать, уже мечтая о том, что скоро смогу заняться любимым делом.
Треск огня и запах древесины заставлял меня глубоко вдыхать воздух, так как этот запах был просто потрясающим, даже жар огня имел свой запах. Я смотрела в разгорающееся пламя и опять не могла насмотреться.
Огненная стихия так изменчива и так вечна! Языки пламени извиваются, меняются, уклоняются, будто танцовщица восточных танцев, будто искушая неподготовленного зрителя, маня его к себе.
Я любовалась огнём, но умом понимала, что уже давно смотрю на пламя, а глазам абсолютно комфортно. Никакие круги не расплываются, если отвести взгляд и посмотреть на другие предметы. Странность? Или это особенность местных жителей? Или тот дар, о котором твердит маг? Я не понимала сути этой способности и мне было, в общем-то, всё равно почему так происходит.
- Опять возле очага? – раздался от дверей голос Криспина. – Он тебя притягивает словно мотылька.
- На огонь можно смотреть вечно.
- Это слишком долго для одного и того же занятия, - отозвался он и подошёл ко мне, встал прямо за моей спиной.
Я чувствовала тепло, исходящее от мага, казалось, что от него идёт запах сухой земли, сухой и пыльный, но очень приятный, совсем не раздражающий. Обонятельные галлюцинации? Или это мне всё кажется. Разве так бывает?
Я обернулась и ещё раз глубоко вдохнула воздух, чуть наклонившись к магу. Нет, всё тот же запах. Снег вокруг, а мне сухая земля мерещится. Скучаю, видимо, по солнцу и теплу.
- Я плохо помылся? – чуть иронично осведомился маг, отчего я даже вздрогнула, так как уже и забыла о нём, сосредоточившись на своих ощущениях.
Щёки заалели. Как-то нехорошо это со стороны выглядит. Стою и нюхаю мужчину, будто и вправду что-то там чувствую.
- Нет, я такого не говорила.
- Воспитанные леди никогда и не скажут, но ты так выразительно принюхиваешься, что мне становиться чуточку неловко за себя, - в голосе мага слышался смех, который он пытался скрыть.
- А воспитанные лорды не могут не заострять внимание на такой мелочи?
- Могут, хоть я и не лорд, но мне интересно. Ты довольно вдумчиво меня обнюхала. Никто и никогда со мной такого не делал. Ты первая!
Ну что тут можно сказать?! Степень неловкости, безусловно, зашкаливала.
- Извини, нечаянно получилось.
- Да? А мне так не показалось, - улыбнулся он так ласково и лукаво, что щёки мои опять вспыхнули.
Я осторожно отступила от него на несколько шагов в сторону очага.
- Решила начать с кузницы? Я так и думал, что не выдержишь. Она тебя чем-то приворожила.
- Просто…
Даже не знала, как закончить эту фразу. Как ему объяснить мою тягу?
- Не надо придумывать ответ, раз тебе нравится, то занимайся, - сказал он, не дожидаясь ответа, и вышел на улицу.
Я была ему очень благодарна, что не стал вытягивать ответ из меня, так как сказать ему о себе ещё была не готова. А буду ли когда-то готова? Даже самой себе не могу ответить на этот вопрос.
Когда дрова превратились в угли, сердце сладко замерло в груди. Я взяла одну заготовку и поместила её в самое сердце жара. Снопы искр взметнулись и осели на окружающих поверхностях.
Когда металл раскалился, я взялась за молот. Его мерный стук успокаивал меня, будто сердце этого места он вдыхал жизнь в новое изделие.
Я ещё только начала, но уже знала, что хочу сделать.
Не знаю, сколько прошло времени и что происходило снаружи, но когда я, наконец, закончила, то на улице было уже темно, спина и руки гудели с непривычки, меня даже потряхивало от усталости и хотелось есть, а ещё больше пить.
Давно я так не увлекалась, что выпадала из жизни на неопределённое количество часов.
Зато в руках у меня был тонкая и лёгкая сабля, которую можно крепить за спину, с идеальным балансом и подходящего мне веса. Я даже смогла небольшой фирменный знак кузнеца изобразить.
- Лиса, если ты сейчас же пойдёшь отдыхать, я тебя свяжу и отнесу! – раздался рассерженный голос мага. – Восемь часов работать без перерыва, а ты ведь не крестиком вышиваешь! Слабая как мышка, а работаешь за кузнеца.
Я хотела возмутиться, что со мной всё в порядке, но при повороте головы всё перед глазами поплыло, и я бы осела на пол, но знакомые руки привычно меня подхватили.
- Да что же это такое! – было последнее, что я услышала от Криспина.
Всё, опять темнота.
Глава.19
Аси- лиса
Выплывать из темноты было тяжело, будто в густой смоле пыталась пробраться, а она не хотела меня отпускать. Тяжело дышалось, казалось, что у меня на груди валун лежит, и я его пытаюсь приподнять каждым вздохом, чтобы отвоевать для себя немного кислорода.
Голова налилась болью, уши были будто ватой заложены. В целом, ощущение того, что я очень больна. Сухость во рту доставляла дополнительные неудобства. Очень хотелось холодной воды, чтобы её можно было пить и не останавливаться.
Я бы попросила воды, но вокруг никого не было. Я ощущала, что одна в этой темноте. С течением времени все эти неудобства стали проходить. Даже не знаю, как объяснить, но они будто выцветали, как рисунок на солнце. И уже не доставляли столько проблем.
Меня пугало это онемение, ведь оно распространялось не только на тело, но и на душу.
Я будто переставала чувствовать окружающее пространство.
Никак не могла прийти к решению: к лучшему это или нет? Но одиночество точно не радовало. Я чувствовала, что умираю. Опять. Что-то не в чести я у богов, уже двух миров. Из одного пропала и в этом не задержалась. Нет мне нигде места.
Так как время я определить не могла, то не могу сказать, сколько длилась эта агония, но в один из дней вдруг появилось новое ощущение. Я почувствовала прохладу, мятный запах распространялся вокруг меня, слабый, но вполне определяемый. Что это? Приятно, но непонятно. Пыталась уловить направление, в котором нужно двигаться, чтобы стать к нему ближе. Когда мне это удалось, запах стал сильнее. Это радовало. Появилась цель, к которой я стремилась, разбавляя моё тоскливое существование.
И вот, в один прекрасный день, я смогла открыть глаза. Случилось это столь неожиданно, что я сама удивилась и даже заплакала от облегчения. Это была тихая радость. Слёзы просто текли из уголков глаз и скатывались по вискам на подушку.
- Ну-ну, полноте плакать, теперь пора радоваться, вытащил я вас всё-таки, но до чего же вы тяжёлая пациентка, - раздался приятный баритон, я чуть повернула голову, чтобы посмотреть на того, кто со мной говорит.
