Эллог чувствовал мое неприятие этой ситуации, мой невольный страх в его присутствии. Да и виделись мы от силы несколько раз за пять месяцев со дня предательства овергов.
Со временем, когда я анализировала все тогда случившееся, все эмоции и ощущения, пришла к выводу, что капитан понравился мне ещё при первой встрече. Именно оттого этот подсознательный страх. Мне казалось, что эти проклятые звездочки нам помешали, без них был шанс нормально узнать друг друга. А, может, и не только это. И все перечеркнуто воздействием инопланетной особенности.
А потом был вечер, на который я явилась в сопровождении телохранителей. Они, казалось, безумно очарованы голосом современной знаменитости. Я же почувствовала себя варваром, не разбирающимся в искусстве. Ну не воспринимала я эти звуки, которые издавала синяя женщина в блестящем костюме. Мне, наоборот, казалось, что это какой-то гипноз. Все присутствующие слушатели выглядели странно. Я же весь вечер напряженно размышляла, как мы теперь с капитаном будем общаться, прошло ли у него все, или он все еще увлечен мною? И поначалу не обратила внимания на странности, которые можно было заметить практически с самого начала вечера. Потому что я, хоть и корила себя за глупые мысли, все равно думала о драге. Этот вечер мое сознание занимал только он.
Только через некоторое время я обратила внимание на телохранителей и их странные лица.
— Роу, — пыталась позвать драга, но не смогла добиться от него ответа.
Тогда же, уже без лишних раздумий, послала сигнал тревоги Эллогу, как мы когда-то договаривались с ним. Пусть это окажется моей мнительностью, и так все и должно быть в современном мире на концерте звезды такого уровня. Лучше перестраховаться, чем опять попасть в переделку. Хватит с меня приключений. Хочется, чтобы все было ясно, понятно и просто.
Эллог, в один из редких моментов наших встреч, прикрепил мне маленькую органическую штучку. Она по виду напоминала родинку, но являлась чем-то вроде передатчика и подавала сигнал лично капитану. Ее не снять, как браслет, так что на случай опасности меня всегда найдут, если телохранители вдруг не справятся.
Так вот, предупредив драга, ожидала, что же будет дальше. Шестое чувство шептало, что сегодня о спокойном завершении вечера можно только мечтать.
А потом мне так захотелось спать. Ну, просто не могла сдержаться, зевала и чувствовала, что глаза закрываются сами по себе. Я понимала, что это все подозрительно, что не могу я вот так вот просто уснуть в практически полном представителей разных рас зале. Тем более, все они вели себя странно. Понимаю, увлеклись концертом, но не до такой же степени!
«Яна» произнес его голос.
Улыбнулась. Ну и пусть думает, что хочет. Мы давно с ним обсудили этот вопрос.
«Яна?» казалось, он меня зовет.
«Что? Не могу глаза открыть!»
И почему он так настойчиво будит меня? Устала я. Не хочу ничего, кроме как спать.
«Яна, пожалуйста». Сейчас голос Эллога звучал встревоженно.
«Ну что такое?»
«Говори со мной. Просто говори, и все» — он уже командует. А еще минуту назад его голос звучал умоляюще.
«О чем ты хочешь поговорить?»
В самом деле, я и сама недавно хотела побеседовать с этим мужчиной. Но не сейчас. С ним нет гармонии, единения. С ним плохо.
«Плохо» мысленно произнесла я.
«Яна! Яна? Ответь же мне, что с тобой? Что они успели сделать? Яна? Что? Как плохо?»
Странный у нас разговор. Да и мешает.
«Нет, Яна, не вздумай отключаться. Иначе найду, и буду круглосуточно рядом. И плевать на твои земные заморочки!»
Это еще что за новости, возмущенно подумала я. Земные мои заморочки ему не нравятся! Да от всего того, что связано с его расой, вообще сбежать хочется.
«А я, между прочим, приспосабливаюсь!»
«Правильно, Яночка. Возмущайся, злись, кричи! Но не отключайся, не смей!»
Странно. Как приказ может звучать похоже на мольбу. Это только Эллог может так. Он манипулирует мною!
«Нет!» мысленно прокричало мое сознание, и отключилось.
Очнулась опять в космосе. Да что же такое? Почему со мной вечно что-то происходит. А тот странный разговор с драгом? Приснилось, что ли?
Голова раскалывается. Попыталась подняться, не могу. Глаза открыла с трудом. Лучше бы я этого не делала.
— Она очнулась. Что-то ты дозу не рассчитал, Декор, — послышался рядом мужской голос.
Ушастые! Все, вы меня достали! Сколько можно?
Но додумать не успела, сознание начало заволакивать в туманную дымку.
«Эллог!» надеясь, что он услышит, звала я.
«Мне страшно. Вокруг туман, и звезд нет. Где ты?»
Но он не отвечал. А мной с каждой минутой все больше овладевала паника. Глаза не открывались, тело не слушалось. И этот проклятый туман ощущался, как нечто материальное. Он был вокруг, он давил на меня.
«Эллог!»
Я звала его долго. Было страшно, и его имя было единственным, что не позволяло сойти с ума.
«Эллог! Спаси меня! Этот туман пожирает все вокруг! Он скоро проникнет в меня!»
Не знаю, сон это был, или бред, но в очередной раз я смогла открыть глаза только при странных звуках. Сирена? Тревога?
Рядом кто-то спорил, бегал и кричал. Лаборатория, доктора. Где я? Ушастые опять рядом. Что я здесь делаю?
Сознание путается. А потом я увидела, как ко мне приближается оверг. И так гадко от этого стало.
«Эллог!» вопило мое сознание, уже не надеясь на ответ.
«Я здесь, Яна! Все будет в порядке! Держись! Мы скоро!»
А ушастый все ближе. И выражение его лица мне очень не нравится.
«Эллог» в панике мысленно орала я.
И увидела его звезды. А оверг вдруг исчез. Это хорошо. Теперь никакого тумана.
— Яна? — звал он меня.
А я не могла ответить. Тело не слушалось. Глаза вновь закрылись. Лишь беспомощные слезы сбегали дорожками по щекам.
— Я сейчас вернусь, — произнес его голос.
Я так надеялась, что это не сон. Что он рядом, спас меня. Потому, когда наконец смогла сконцентрироваться и открыть глаза, почувствовала облегчение. Он рядом.
— Яна? Я знаю, милая, тебе сейчас очень плохо. Но ты должна меня выслушать. Яна? Ты понимаешь?
Я была пристегнута ремнями безопасности к креслу. Кораблик какой-то маленький, и мы падаем. Куда? Что происходит?
Хорошо хоть, что туман больше не заволакивает мое сознание.
— Что происходит? — шепчу, так как говорить нормально сил нет.
В глазах драга было столько разных эмоций. И нежность, которая меня поразила. И тревога, от чего и я забеспокоилась. И вина, сожаление, понимание.
— Что? — спрашиваю еще раз.
А он держит мою руку в своей и говорит.
— Ты будешь жить.
