— Я же велела меня не трогать.
Он низко зарычал.
— А совсем недавно умоляла не отпускать. Определись уж, Рыжик.
Его голос звучал совершенно по-звериному, и Вон понимал, что для Фейт это, скорее всего, уже слишком.
— Я плохо контролировала себя, когда проснулась. — Настороженно глядя на него, она все же не отступала. И вдруг удивила еще сильнее, сделав шаг вперед. — И ты это знаешь.
Ягуар снова зарычал, хотя и был приятно удивлен. Эта женщина только выглядела хрупкой, но на деле имела стальной характер.
— А ты уверена, что я могу рассуждать логично?
— Нет. Но ты же не зверь.
Он подался вперед, упираясь руками в стену по обе стороны от Фейт. Стоит только наклониться ближе — и она окажется полностью в его власти.
— Вот здесь ты ошибаешься, девочка. — Он едва ли не задевал губами ее ухо. — Я самый что ни на есть настоящий зверь.
Прежде чем она успела что-то сказать, он отстранился и прошел на кухню.
Он услышал, как пару секунд спустя она выдохнула:
— Ты серьезно?
Он оглянулся через плечо:
— А ты как думаешь?
Она подошла ближе.
— Твои глаза... они не совсем человеческие.
Большинство людей не обращали на это внимание, думали, что дело лишь в диковинном цвете радужки.
— Зверь во мне сильнее обычного.
Так стало с той недели, которую Вон провел в облике зверя. Даже у детеныша ягуара больше шансов выжить в лесу, чем у десятилетнего мальчишки. Но столько времени в шкуре хищника, да еще в юном возрасте, навсегда его изменили.
Словно подбодренная его спокойным тоном, Фейт сделала еще один шаг вперед.
— Что это значит?
Вон налил кофе в кружку.
— Молоко? Сахар?
— Не знаю.
— Вот, пробуй. — Он поднес кружку к ее губам, глядя, как Фейт делает глоток.
Закрыв глаза, она вдохнула аромат кофе, оценивая его вкус. Вон никогда прежде не видел, чтобы женщина делала это с такой сосредоточенностью, невольно вкладывая в каждый жест присущую ей от рождения чувственность.
— Нравится?
— Добавь сахар, — велела она, по-прежнему не открывая глаз.
Обычно Вон редко подчинялся чужим приказам, но сейчас все было по-другому. Для него это стало чем-то вроде игры, хотя Фейт, конечно, считала иначе. Жаль. Она заинтриговала кота, а заинтересованный хищник отказов не терпел.
— Вот. — Он дал ей попробовать подслащенный кофе.
И она снова принялась смаковать запах и вкус.
— Теперь молоко.
— Готово.
Минуту спустя она открыла глаза.
— Очень... необычно. — Фейт будто бы подбирала нужное слово.
— Нравится?
— Нравится? Пси такими категориями не мыслят, — покачала она головой. — Впрочем, у меня никогда не было возможности для сравнения вкусовых нюансов, так как мне не давали пищу со столь разными вкусами. Я... предпочитаю кофе с сахаром, но без молока.
Он налил ей новую кружку, забавляясь тем, как Фейт жонглирует словами, лишь бы избежать малейшего намека на эмоции.
— Вот.
Отдав ей кофе, он подошел к холодильнику и открыл дверцу.
— Ты голодна, и я тоже. Как насчет бекона и яиц? — Вон достал продукты.
— Ладно. — Фейт стояла прямо за его спиной.
Конечно, он слышал, как она подкрадывается, но позволил ей считать иначе. Она все еще была напугана, а Вон при необходимости умел ластиться не хуже, чем кусаться. Он выложил хлеб и все нужное для яичницы на стол и закрыл холодильник.
— Вперед, Рыжик. Пришло время для урока кулинарии.
Она поставила свою кружку рядом с его.
— Я готова.
Он провел костяшками пальцев по ее щеке и улыбнулся, когда Фейт вздрогнула.
— Точно?
Вблизи он убедился, что ее сливочная кожа не такая бледная, как у большинства рыжих, она едва уловимо отливала золотом, что делало Фейт еще более соблазнительной.
— Кто твои предки, Фейт НайтСтар? Откуда эти волосы и такая кожа?
— Среди НайтСтаров много рыжих — в Пси-клане подобная пигментация волос очень распространена. А кожа стала результатом комбинации генов отца и матери. — Фейт взяла яйца. — Мне необходимо поесть.
Он показал ей, что делать с первым яйцом, а дальше предоставил действовать самой.
— Так ты стопроцентная американка?
— Нет. Моя мать родилась на территории бывшего Узбекистана и в детстве переехала в Америку. А отец — он из НайтСтаров — англо-итальянец, хотя его прапрадед был азиатского происхождения.
— Знаешь, то, как вы, Пси, смешиваетесь... осторожнее с огнем, сладкая! — Он перехватил руку Фейт, которую та слишком близко поднесла к конфорке.
Фейт высвободилась из его хватки.
— Благодарю. Кажется, яичница уже готова.
— Угу. — Вон перевалил ее на тарелку. — Если положишь бекон в ту сковороду с крышкой, то можно поджарить его без брызг.
— Откуда ты столько знаешь о кулинарии? В книгах о верах, которые я читала, хищные самцы изображались слишком доминантными, чтобы заботиться о подобных бытовых мелочах.
— Я не говорил, что люблю готовить. Но умею — при необходимости.
— Так что ты там начал про Пси?
— То, как вы перемешиваете расы — это поражало бы, будь оно результатом обычных человеческих браков. Но вы думаете лишь о хорошей генетике. Если только твои родители не поддались страсти и не зачали тебя при обоюдном удовольствии? — Он наблюдал, как сосредоточенно Фейт готовит элементарный завтрак, и находил это весьма возбуждающим. Ему отчего-то казалось, что Фейт любому занятию отдает себя всю.
— Ты же знаешь, Пси не испытывают страсти и удовольствия. — Она сняла бекон с огня.
Вон снова провел пальцами по ее щеке.
— Если тело хоть что-то чувствует, страсть всегда можно разбудить.
***
Лукас глядел, как Саша расхаживает по спальне. Он наслаждался этим зрелищем, хоть его пара и не была абсолютно голой. За несколько месяцев вне Сети его практичная Пси успела без памяти полюбить всякие кружевные женские штучки.
— Поверить не могу, что ты убедил меня оставить Фейт наедине с Воном. — Саша уперла руки в бедра, едва прикрытые крохотными белыми трусиками, и прищурилась. — Вчера вечером он вел себя как дикое животное.
— Мы и есть дикие животные, милая Саша. — Интересно, не собирается ли она наконец снять эти трусики? — Иди же сюда.
— Уже шесть утра. Нам стоит съездить проверить, удалось ли Вону сдержаться и не свести ее с ума окончательно.
— Я думал, Вон тебе нравится.
— Нравится, но для Фейт он слишком напористый — мы все равно что оставили ее с разъяренным тигром.
— Вон бы с тобой поспорил.— Лукасу нравились словесные перепалки со своей парой — он обожал видеть огонь в глазах, в которых когда-то была лишь холодная отстраненность Пси.
