Мы обменялись несколькими вежливыми фразами со стоявшими рядом гостями, прежде чем в зале появился виновник торжества. Его высочество был одет в темно-синий фрак, из нагрудного кармана которого торчал уголок шелкового платка. На его одежде не было ни единого знака отличия, и подобная скромность аттестовала его самым лучшим образом.
Он пришел один, и дамы в зале сразу оживились, хотя любая из нас, уверена, прекрасно понимала, что провинциальные кокетки вряд ли могут рассчитывать на серьезный интерес принца королевской крови. Но даже просто удостоиться внимания столь важной персоны было весьма почетно.
— Говорят, его высочество совершенно свободен, — прошептала за моей спиной жена лорда Мэйси.
— Именно так, дорогая, — так же тихо откликнулась леди Рассел. — Надеюсь, он уже оправился от своего прошлого брака и готов к новым отношениям.
Я едва сдержалась, чтобы не усмехнуться. Я не любила предаваться сплетням и ничего не знала о личной жизни брата короля. Но у обеих беседовавших женщин были дочери на выданье, и если подобные разговоры улучшали им настроение, то было бы жестоко над этим смеяться.
Мэр не обманул, и на балу играл настоящий оркестр. Было так странно и так восхитительно слышать такую музыку в нашей глуши.
Бал открыли первыми вышедшие в центр зала герцог Анзорский с женой хозяина, а также сам хозяин, пригласивший леди Снорк. В третьей вставшей в колонну паре оказалась Шарлотта, которую вывел танцевать Генри — старший сын леди Снорк. Я услышала удивленно-восторженный шепоток зрителей — не все из них знали Лотту и теперь спрашивали у других, кто эта девушка в розовом платье. Я была рада, что она удостоилась приглашения на танец одной из первых — ей было решительно необходимо добавить уверенности в себе.
Впрочем, вскоре и я сама оказалась в числе танцующих — моей парой стал седовласый элегантный барон Уолтерс, — и мои мысли сразу переключились на танец. Я редко бывала на подобных мероприятиях и была не очень сильна во всех тех па, что нужно было изобразить. Но барон оказался хорошим партнером, и я прекрасно провела эти пятнадцать минут.
После каждого танца был небольшой перерыв, дававший возможность отдохнуть и освежиться прохладительным напитком. На сей раз Лотта тоже не отказалась от нескольких глотков вина.
— Ты превосходно выглядела в танце, — я посчитала нужным это сказать, и она ответила мне благодарным взглядом.
Я ничуть не преувеличивала то впечатление, что моя падчерица сегодня производила на окружающих. Из всех молодых девушек на балу она (хоть я и не могла быть в этом беспристрастной) была самой элегантной и интересной.
Я давно уже отыскала в толпе Мэйбл Кросби и не без удовлетворения отметила, что столичное платье подруги Лотты отнюдь не сделало ту красавицей. Более того, оно казалось слишком тяжелым для столь юной девушки и старило ее.
Когда раздались первые такты второго танца, зал замер, ожидая выбора его высочества. Первый танец был данью уважения хозяйке, второй же уже мог свидетельствовать о предпочтениях герцога Анзорского. Кто ему больше нравятся — брюнетки или блондинки, тростинки или девушки с пышными формами?
Когда его высочество пригласил на танец Шарлотту, я мысленно похвалила его за хороший вкус. Лотта покраснела, смущенная, но наверняка польщенная таким вниманием. И я почти слышала, как заскрежетала зубами мисс Кросби.
Я сама этот танец предпочла пропустить — мне хотелось полюбоваться Шарлоттой. Ее движения поначалу были осторожными, выверенными, а от каждого слова герцога она еще больше смущалась, но уже спустя несколько минут она освоилась и даже начала улыбаться.
— Ваша дочь просто красавица, леди Карлайл! — сказал лорд Барлоу. — Уверен, Майкл гордился бы ею.
Мне были приятны его слова, и я искренне поблагодарила его и за комплимент, и за прекрасный вечер.
Из десятка танцев Мэйбл Кросби два простояла у стены, Лотта же была ангажирована на все без исключения. Со щек моей падчерицы не сходил румянец, а зеленые глаза сияли куда ярче тех драгоценных камней, что были в ее сережках.
Я так увлекалась наблюдением за молодежью, что вздрогнула, когда передо мной вдруг оказался его высочество.
— Леди Карлайл, надеюсь, вы не откажете мне в следующем танце? — под темными волосами на его высоком лбу блестели капельки пота — все окна были распахнуты настежь, но даже вечерняя прохлада с улицы не могла победить духоту в зале.
— Разве кто-то смог бы отказать вам, ваше высочество? — я вложила свою руку в его.
Танцевал он превосходно, и на протяжении всего танца у меня не возникло ни малейшего ощущения неловкости.
— Долго ли вы собираетесь пробыть в наших краях? — я понимала, что этот вопрос ему наверняка сегодня задавала каждая партнерша, но не смогла придумать ничего более оригинального.
— Это будет зависеть от многих обстоятельств. Я прибыл сюда по делу. Может быть, вы слышали, что в литонской библиотеке были найдены старинные рукописи с доселе неизвестными заклинаниями. Его величество поручил мне их изучить и по возможности опробовать на практике.
— Вот как? — сразу же заинтересовалась я. — Должно быть, это очень увлекательно?
Герцог улыбнулся:
— Я почему-то думал, что вы скажете «опасно».
Я чуть смутилась:
— Да, и это тоже. Но я надеюсь, вы не станете применять те заклинания, которые покажутся вам сомнительными.
Он заверил меня, что проявит осторожность.
— Проблема в том, ваша светлость, что некоторые из рукописей написаны на древнеэлайском языке, и чтобы их расшифровать, потребуется немало времени.
Мой интерес от этого только вырос. Моя бабушка знала этот язык в совершенстве — именно его она предпочитала использовать для того, чтобы делать записи самой. «Если ты хочешь что-то скрыть от чужих глаз, дорогая, запиши это на элайском — в нынешней Эрландии его уже почти никто не помнит», — частенько говорила мне она.
Музыка смолка, танец закончился, и его высочество проводил меня до окна.
— Благодарю вас за доставленное удовольствие, — поклонился он и направился к мэру, собиравшемуся объявить о завершении бала.
— Я и подумать не могла, что буду столько танцевать, — с трудом переводя дыхание, сказала подошедшая ко мне Шарлотта. — Боюсь, мои туфельки после этого бала придется выбросить.
Она была счастлива, и это счастье невольно передалось и мне самой. Прежде я и подумать не могла, что мне будет так приятно слышать похвалы и восторги в ее адрес. И право же, это стоило тех драгоценностей, что мне пришлось продать.
23. О пользе знания элайского языка
Ржание лошадей и стук колес кареты разбудили Нэйтана. А быть может, он вовсе не спал, дожидаясь нашего возвращения.
Он встретил нас на крыльце, и я не стала ругать его за то, что вылез из кроватки в столь позднее время. Напротив, я велела миссис Томпсон принести нам чаю с пирогами.
Я видела, что Шарлотте не терпелось рассказать о бале всем, кто был готов ее слушать, и порадовалась, что одним из них оказался ее маленький брат. Прежде, чем сесть за стол, Лотта прошлась по комнате, чтобы и наша старшая горничная, и дворецкий, и уже принесший чай лакей могли полюбоваться ее нарядом.
— Ах, какая музыка там была! — воскликнула она. — Я никогда не слышала ничего прекрасней! Если я и завидую жителям Эмберли, то только потому, что у них есть возможность слушать настоящие оркестры хоть каждый день.
— Должно быть, вы много танцевали, мисс Карлайл? — мистер Эванс спросил это с улыбкой, заметив, что ей хочется об этом говорить.
Девушка чуть покраснела, должно быть, засомневавшись, прилично ли настоящей леди хвастаться, и я вывела ее из этого затруднительного положения.
— Мисс Карлайл была приглашена на все без исключения танцы, — сказала я, в кои-то веки получив от падчерицы не враждебный, а благодарный взгляд. — На балу она произвела фурор. Ни одна другая дебютантка не вызвала столько интереса.
— Ох, нет, Рэйчел преувеличивает, — совсем засмущалась она.
