не позволю тебе меня убить,– сказал Вертер, спокойно глядя в любимое лицо, искажённое гримасой отвращения. – Ты сгинешь, тварь, а моей дочери потом придётся отвечать за убийство отца. Ей такая карма ни к чему.
– Неужели,– раздался едкий насмешливый голос,– и как же ты мне помешаешь?
Дали поудобней взяла пистолет обеими руками и пристроила палец на курке.
– Ты не успеешь,– Вертер криво усмехнулся,– даже не пытайся.
Тварь по всей видимости делила память с сознанием носителя, поэтому знала о том, с какой фантастической скоростью способен двигаться отец Дали. Насмешливая улыбочка стекла с её физиономии. Пару секунд она обдумывала сложившуюся ситуацию, а потом новый план созрел в больном воображении паразита. Отступить, по всей видимости, тварь не могла чисто физически. Такой уж её создал Сабин.
– Так это ты обо мне заботишься,– попробовала она зайти с другой стороны. – Может быть, тогда сам всё сделаешь? Расплатишься за все жизни, которые отнял.
Это был неплохой шанс потянуть время. Антону уже давно пора бы было догадаться, что всё пошло не по плану. Так что его появления можно было ожидать в любую минуту. Вертер протянул руку ладонью вверх, как бы предлагая отдать ему оружие. Не то чтобы он действительно собирался застрелиться, просто это была замечательная возможность обезоружить тварь, а уж там Творец с ней разберётся. Увы, планам Вертера не суждено было осуществиться и вовсе не потому, что план был негодный, просто на него не осталось времени.
В течение переговоров с паразитом Вертер не отрываясь смотрел в глаза кривляющейся твари, зацепившись взглядом за две крохотные звёздочки на дне колодца. Он словно бы мысленно разговаривал со своей дочкой, пытался её поддержать, придать ей уверенности и силы. Вдруг звёздочки на мгновение мигнули, как будто прощаясь, и Вертер похолодел. Он отчётливо осознал, что времени у спасателей больше нет. Совсем. Может быть, несколько секунд, не больше.
Холодный ствол наконец лёг в его руку. Паразит отказался от мысли состязаться с Вертером в скорости. Стрелок на автомате проверил заряд и снял пистолет с предохранителя. Горькая усмешка скривила его губы, когда он осознал, что на самом деле ему ничего не грозило, тварь не умела пользоваться оружием. Но сейчас это было уже неважно, потому что Вертер понял, что должен сделать.
– Не бойся, милая,– сказал он звёздочкам,– я знаю, как тебя спасти.
Вертер улыбнулся, приставил ствол к виску и спустил курок. Звук выстрела разорвал тишину, но ещё громче был вопль, который с трудом можно было принять за звук, вырвавшийся из человеческого горла. Выполнив свою миссию, паразитическая тварь, сидевшая в теле Дали, аннигилировалась сама по себе. Именно об этой возможности намекал другу Антон, говоря, что не готов заплатить такую цену. Но не ему было решать, судьба распорядилась по-своему.
Когда Антон и Марго примчались в комнату, на полу лежали два тела, Вертера и его дочери. Дали была в глубоком обмороке и едва дышала. Антон отнёс её в спальню, потом оторвал рыдающую Марго от тела брата и отправил её к той, кому ещё можно было помочь. А сам склонился над другом, которому помочь так и не смог. В глазах Вертера не было страдания, в них царила безмятежность, а на губах застыла улыбка. Наверное, он умер счастливым, с радостью заплатив своей жизнью за жизнь дочери. Он не торговался, цена его вполне устраивала.
***
Пожалуй, впервые за всю свою жизнь Роб молился так истово. Если честно, то это вообще был первый раз, когда он сподобился помолиться по-настоящему. Тот набор текстов, который он ежедневно пропевал, согласно предписанному ритуалу, можно было назвать молитвой только с очень большой натяжкой. Правда, время от времени Роб всё же обращался с просьбами к Всевышнему, но это были скорее просто пожелания, типа, «было бы неплохо…». Зато теперь он молился так, как будто от результата зависела сама его жизнь. Впрочем, может быть, действительно зависела.
Его личный опыт столкнулся лоб в лоб с текстом учения, которому до сего момента он верил беспрекословно. Дело в том, что, вопреки словам учителя, Роб совершенно точно знал, что Всевышний существует. Это не имело никакого отношения к вере, просто личный многократный опыт общения с высшей силой. Можно сколько угодно изучать умные тексты и истово верить тому, что в них написано, но если вы пережили что-то на собственном опыте, то это становится вашим знанием раз и навсегда. Таким знанием, от которого вы не откажетесь даже на страшном суде.
Первый опыт общения с Всевышним Роб получил в Катманду. Однажды вечером он, как обычно, отправился походить ко́ру вокруг ступы Боуднах. Жара спа́ла, и народу было много. Бесконечный поток молящихся подхватил Роба и понёс по часовой стрелке вокруг ступы под монотонное пение мантр и аромат тлеющего санга. В толпе в основном были местные, но попадались и туристы, а ещё странные типы, изображавшие то ли юродивых, то ли святых.
Мужчины, женщины и дети разных возрастов деловито накручивали круги коры, перебирая чётки и бормоча мантры. Были там и старички, которые еле плелись, опираясь на палку или костыль, и мамочки, тащившие на руках деток, и кучки школьников в одинаковой форме, ну и, конечно, монахи в бордовых рясах. Людской поток закручивался вокруг белого пупка ступы, создавая ощущение электричества, бегущего по бесконечному замкнутому кругу. Казалось, если всем этим людям раздать лампочки, то те обязательно начнут светиться, настолько мощным был этот поток.
Сделав, как положено, три круга, Роб поднялся по ступенькам внутрь, и, обойдя ступу, уселся помедитировать со стороны, противоположной входу. Там было сравнительно тихо. Энергетический поток, раскручиваясь у подножия ступы, поднимался по пологой спирали к её вершине и остроконечным конусом устремлялся в небо. Роб и сам не знал, откуда ему пришло это видение, но оно было очень чётким, не оставлявшим сомнения в своей реальности. Он прикрыл глаза и почувствовал, как оттуда, сверху, прямо в его макушку словно бы вливается ответный поток яркого белого света, и его тело, пропитываясь этим светом, наполняется невыразимым блаженством.
Роб сидел на ступеньках, не в силах пошевелиться, боясь спугнуть это потрясающее ощущение единения со всем миром. Ему тогда подумалось, что это, должно быть, волшебный город Катманду наконец открыл ему свою душу. Много позже, уже покинув столицу Непала, Роб осознал, что это было на самом деле. Со временем такое слияние с Всевышним стало для него если не обыденным, то довольно частым опытом. Он научился сам его инициировать, не полагаясь больше на счастливый случай, а позже
