class="p">–О нет, прощай, прощай тиранство!
Уж лучше буду отлучён! Но не отдам я сердце
В рабство, чего б не требовал закон. Закончим спор наш
Резковатый, пока обиженных здесь нет. Я шаг, владыка, твой чреватый Предупредить хочу от бед. Валаг в воде манёврен, гибок, чего
Лишён природой люд. Остановись в дали ошибок,
Иной стратег нам нужен тут.
царь
–Прежде чем расставить сеть, мудреца, сынок, приметы
В голове надо иметь. А на что способен ты?
Калан
– Делать дамам комплименты,
Да ещё дарить цветы, между битвами в моменты.
Но сейчас цветочков нет. Подарю-ка нашей даме я засушенный
Букет. Съешь, родная, семя три и не бойся, быть
Не драме. Ну а ты, отец, смотри.
VIII
И мать, доверившись послушно,
Проглотила три плода. И тут же все вскричали
Дружно: «Не может быть! Вот это да-а!» В наряде ж царственной
Старухи блистала милая девица. Но кто-то здесь и прятал лица, как только Старости разрухи сменила юность наяву. Толкая светскую братву,
Причислить принца к колдунам. Но видя прежней вновь
Супругу, вдруг царь без чувств свалился там.
Она же трогала лицо, с сомненьем
Гладила и руку. На исхудавших в миг перстах
Болтались перстни да кольцо, мешая деве в волосах искать
Напрасно седину. Затем в объятиях царя делилась счастьем на двоих,
С небес слетевшее ко дну. С мольбой Калану говоря:
«Владыке б радостей моих.»
Калан
–Не спеши, моя родная,
Старика изменим тоже. Непременно
Хворь лихая плоть покинет, но попозже. К чему
Кошмарить нам народ? Подменной будет не доволен. В юнце
Царя не примет воин, коль старец вёл его в поход. Ну а сейчас, прошу, Друзья, слабонервным удалиться. И угораздило ж
Меня на такое вот решиться.
И, сдвинув стрелку на
Часах на единую минуту, он обратился
На глазах в голубую жира груду. Вот так явился враг
Пред ними, ведь в существе признали Хаша. Когда б вопел речами
Злыми, смешно глаза на всех тараща. Но смех утих и принц промолвил: «Врагам сюрприз я приготовил. Владыкой стану я их в точь, дабы
Прельстить их океаном и увести отсюда прочь
Из царства нашего обманом.»
царь
–Ты убедил меня, сынок,
Пока от битвы отказаться. Пожалуй, дам тебе
Я срок. Дерзай! Вражину увести, конечно, надо попытаться.
И, как царь, сказать я должен тебе: «Счастливого пути.»
Но как отцу? Мне страшно за тебя. Прошу, сынок,
Будь осторожен, дабы сберечь для нас себя.
царица
–Значит, сей вопрос решён?
К чему Совета болтовня? К чему умишка
Их возня? Коль слово царское – закон! А неудача вдруг
Постигнет? Твой гнев ведь долго не утихнет! Калан не знает эту
Местность. Найдёт ли город воровской? Здесь нужен спутник,
Ваша светлость. И даже знаю, кто всезнайка,
Возьми-ка деву ты с собой.
царь
–Как та прожорливая чайка, она же бросила птенца.
В стремленье голод утолить? Могли бы царского
Юнца валаги попросту убить!
С обидой дева посмотрела
И царю сказала смело: «Вы доверяете, сковав
Цепями. Ведь будучи на воле я, ваш поводок на шее чую. Да лучше
Сорняком мне быть с репьями, чем розой с выдранным шипом.
Сменившей сад на вазу золотую, чтоб всякий
Смел дотронуться потом.»
Калан
–Покинув птенчика в гнезде,
Другому выжить помогала. Вина её в благом
Труде, в котором мучилась немало. Неужто вам дороже
Лей, чем я, слепец, пока что в море? Казни тогда
Её скорей и причини невинной горе!
царь
–Ну если так? Другое дело. Тогда герой стоит пред нами.
Тогда знакомыми стезями ступай, сынок, с девицей смело.
царица
–И нет в Зариве девы краше! И как богата добротой!
Такой доверила б я даже по жизни путь пройти с тобой.
Калан
–Ловлю на слове, дорогая. Мелису в жёны я беру!
Совет
–Что-о? Да кто она такая? Плотва прибилась ко двору!
царица
– Ах, так! Так слушай, «мерзлота»!
Всех казначеев цареградских казны пугает пустота!
Так для чего указ издал? Те крохи из доходов рабских выходит царь
Для вас отнял!? Отдал налог гражданский люд, закон исполнив высший, ведь Снаряжений стражи ждут. И будут до-о-лго ещё ждать! Вот оттого-то воин
Нищий, что вы богатая все знать! Не мудрено вернуть богатство, уйти ж
Не может в никуда. Мы всё найдём, поверь мне братство.
А вор? Исчезнет навсегда!
совет
–Довольно, матушка царица, так не заслуженно чернить.
Никак нам с честью не проститься. Как без неё добру служить?
царица
–Я деву трогать не позволю! С презреньем вашим справлюсь я!
Когда погонит царь на волю с пустым карманом вас, «друзья»!
IX
Калан услышанным смутился и к царице обратился:
«Неужто правду говоришь? Полна изменою вода?»
царица
–Да что ты, милый? Ерунда…
Лукавством мать твоя полна. Ведь коль
Души не потомишь, то страх не ведает она. Зато теперь
Волнует их иное. Теперь о шкурке о своей трясясь,
Заботится гордей, и он оставит
Вас в покое.
Калан
–Да ты же враль, моя царица! Да разве можно так обидеть?
Ты ж погляди на эти лица, да их же просто больно видеть!
царица
–Навет, дружок, на пользу
Только, ныряет «Некто» и в казну. Да не смотри,
Сынок, так горько! «Мурену» знаю здесь одну. Кару коварен, мастер
Лгать и так хитёр, что не впоймать. Но если честь им дорога? То вора схватит Их рука! Ну, а сейчас, сынок, по «коням», там пир заждался
Уже нас. Ещё не время нашим козням, забудем
Бремя хоть на час.
И все на остров поспешили,
В тени дерев найдя приют. Где не однажды они
Были, балы устраивая тут. На славу слуги постарались. Под каждый
Вкус и аппетит здесь яства моря все собрались. И золотистый стол
Янтарный посудой дивной был накрыт. Но без бузы не может
Двор. И, как в денёк, на дне базарный там
Зашумел их старый спор.
Но видя хмурые их лица,
Обняв Мелису, как родную, просила с умыслом
Царица открыть историю былую. Так люд узнал и о Гаале,
И об узниках в опале, и какой Калан герой. И ор поднялся там
Тако-ой. Теперь другими двор глазами смотрел на принца
Восхищаясь. Когда б он крепкими зубами морской
Орех ел, наслаждаясь.
Калан
–Но сказать ты позабыла,
Как тебе досталось смелой. Как огня толкала
Сила в путь последний, в море предков. Да хоть зови меня мегерой!
Но не возьму тебя с собой. Тебе не нужен смертный
Бой ради царственных объедков!
царь
–Что-о?
