Посмотри на меня (СИ) - Амврелий

Наводить красоту, чтобы хоть как-то сгладить производимое впечатление трупа, даже не попыталась. Волосы в хвост, джинсы и толстовка. Не знаю, куда меня собрались выгулять, как больное животное, которому не хватает радости в жизни, но пусть ему станет стыдно.

Макс только посмотрел на меня с укором, говорить ничего не стал. Ну и ладно, не очень-то хотелось.

Местом, в которое меня привезли, оказался небольшой бар. Вывеска гласила, что заведение открыто до двух часов ночи, но Скифа это нисколько не смутило: ключами, что захватил из бардачка, быстро открыл двери и пропустил меня вперед. Пока я разглядывала обстановку, он отключил сигнализацию.

— Это что, твоё? — сделала единственный вывод, наблюдая за этим безобразием.

— Нет, лучшего друга, который доверяет настолько, что дал допуск в любое время дня и ночи, — Макс закрыл двери изнутри и прошёл к барной стойке.

— Повезло тебе с друзьями, — такое доверие вызывает зависть. — А хозяин не боится, что ты опустошишь его запасы?

Я с трудом взгромоздилась на высокий стул. Всегда их недолюбливала — жутко неудобная мебель.

— Нисколько, — он недолго искал нужную бутылку, — во-первых, Сашка — запасливый тип, а во-вторых, мне на ум не приходит ничего, что могло бы выбить меня из колеи так сильно, что я решу пить в таких количествах.

— А меня, значит, спаивать можно? — не могла примириться с его действиями.

— Просто хочу, чтобы ты немного расслабилась, — передо мной с глухим стуком поставили прозрачный стакан с янтарной жидкостью и парой кубиков льда, заполненный на четверть. — И ненадолго забыла о призраках.

— В таком случае, место ты подобрал не очень удачное: за одним из столиков сидит посланник с того света, — понизив голос, поставила его в известность. — Он с такой тоской смотрит в окно, что мне так и хочется подойти, и узнать, что у него за печаль. Но, боюсь, что на сегодня мой лимит исчерпан.

— Да, мне никогда не удастся понять, каково жить вот так: видеть постоянно то, что незаметно другим.

Бутылка с виски на стойке, лёд поставлен сюда же, а Макс уже усаживается на соседний стул.

— Каждому своё, — у меня не было желания пробираться через дебри рассуждений. — А мне, к примеру, не понять, как можно работать с трупами. Я, как никто другой, знаю, что тело после смерти — это всего лишь материальная оболочка, которая когда-то была человеком. И от этого мне становится ещё страшнее. Или каким образом пережить то, что имеешь отношение к чужой смерти? Каково людям, которые по роду своей деятельности отнимают жизни? Ты же бывший военный, — припомнила то, что мне о нём известно, — приходилось убивать?

— Почему ты подняла именно эту тему? — он не спешил отвечать.

— Не знаю, — пожала плечами, грея в руках стакан, из которого не сделала ни глотка, — захотелось.

— До того, как стать кабинетной крысой, я служил в спецназе, — признался после недолгого молчания. — Но нас нельзя ставить в один ряд с теми, кого мы ловим.

— Оу, — его лицо осталось бесстрастным. — Их называют элитой, насколько я помню. Могу предположить, что на твоём счету есть убитые. А почему так нелестно отзываешься о сегодняшней должности? — посчитала, что мы не в тех отношениях, чтобы вытягивать из Скифа подробности.

— Потому что я не хотел протирать штаны, сидя в офисе, когда могу участвовать в более важных операциях.

— Раскрывать дела, на которые все давно плюнули, а потерпевшие и их близкие потеряли всякую надежду на справедливость — это не есть важно? — я не согласна с подобными ярлыками.

— Тебе не понять. Это совершенно разные вещи и другие масштабы. Я — потомственный военный, мои отец и дед в верхах, и меня хотели утянуть за собой. Но ещё до армии я определился, что такая жизнь не для меня. Не хотел этого.

— Так что же занимаешься?

Его слова вызывают лишь недоумение. Сомневаюсь, что Скифа загнали в ловушку, как меня. Что могло заставить мужчину, так рьяно желающего участвовать в операциях по устранению преступников, поиску террористов и чем ещё они там занимаются, отказаться от этого? Если он рос в семье военных, то и характер у него должен быть ещё тот: где сядешь — там и слезешь. Теперь мне становится более понятно, почему он настолько упёртый.

— Личные причины, — отговорился распространённой фразой. — Как бы там ни было, теперь я нянчусь с экстраординарными детишками.

— Спасибо, мне очень приятно, — едко отозвалась на уменьшение собственного возраста. — В таком случае, тебя можно причислить к педофилам. Именно так называют тех, кто спит с маленькими девочками.

Сказала и моментально прикусила язык. С чего ляпнула это? А ведь даже не пила. Наверное, стресс.

— Хм, — Максим усмехнулся вылетевшим словам, — приметила?

Я же, пристыженно замолчав, отпила из стакана. Во рту моментально разлилась горечь, а по горлу прокатилась огненная жидкость, вызывая желание выплюнуть её обратно. Но сделанного не воротишь.

— Таня — неплохая девушка, — не оправдывался, просто делился мыслями. — Мы сошлись на том, что ни одному из нас не нужно было серьёзных отношений, только секс. Используем друг друга при необходимости.

— Как мило, — скривилась от такой трактовки, — никогда не могла понять подобные отношения, — сказала скорее для себя, чем для Макса. — По ней не скажешь, что у Тани нет на тебя далеко идущих планов.

— С твоим приходом её собственнические инстинкты обострились, — ему эта тема разговора нравилась определённо больше предыдущей. — Молодая, привлекательная, такие способности проявляет — даже, если между нами нет привязанностей, всё равно она помечает свою территорию.

— И тебя это нисколько не смущает?

Потому что меня — да. Я вообще не понимаю, почему продолжаю об этом говорить. Потому что лучше это, чем серийные убийства?

— Раздражает слегка, но не критично.

— Внушает спокойствие. Значит, я могу не опасаться, что меня проклянут, когда узнают, что ты провёл вместе со мной почти всю ночь? — я только сейчас об этом подумала. — Лишние проблемы с ведьмой не входят в мои планы.

— Не беспокойся: если что — я заставлю её отменить наложенное, — Скиф откровенно веселился.

— Ха-ха, — не стала подыгрывать. — Кстати, возвращаясь к теме ночи: ты как проник в мою квартиру?

— Вера, — укорил меня, — неужели ты думаешь, что я, имея за плечами такую работу, не научился попадать в закрытые помещения?

А, ну да, спецназ, блин. И семья военных. Кто знает, что он там умеет…

— Ох, простите меня великодушно, у меня в голове не накладывался образ военного на взломщика.

— Никогда