Гадарт уронил лист пластика, а Туан, спрятала лицо ладонях, чтобы не видеть, вероятно, как мои мозги сейчас размажут по стенке. Терон смотрел на меня сначала как на насекомое, потом явно заинтересовался моим болезненным видом, которого пять минут назад ещё не было. Затем вновь увидел меня в роли большой гусеницы, закусил щёки и едва слышно выдал:
— Ты понимаешь, что я могу раздавить твою голову, даже не прикасаясь к ней.
Забавно, что именно об этом я тоже подумала секунду назад. У дураков мысли сходятся. Это заставило меня усмехнуться и придало немного сил.
Я прочистила горло и постаралась придать голосу максимальную твердость.
— Конечно. По сравнению с твоей силой я просто желторотый цыпленок. Очень много доблести для здорового мужика раздавить цыпленка. Особенно, со всеми твоими телекинетическими примочками.
Он усмехнулся, обведя присутствующих взглядом. Все резко начали заниматься своими делами, суетливо прятать глаза, нарочито шуршать планшетами и совершать другие нелепые движения. Театр абсурда. Тер подошел ко мне и как-то чересчур просто спросил. Ну и перепады настроения:
— Намекаешь на мою жестокость?
— На твою бесчестность.
На заднем плане все фигуры вновь тревожно замерли.
— То есть, если бы я не пользовался своим телекинезом, то что? — Он пожал плечами. — Ты могла бы со мной справиться?
Я с вызовом посмотрела на него. Больше от злости. Знаю, что мои карие глаза сейчас горели решимостью и бравадой. Хотела выдать адекватный ответ, но, наконец-таки, потеряла дар речи.
Посол ждал ответа, но мне так и не удалось порадовать его.
— Если бы я не знал, что ты ни на что не способна, то подумал бы, что ты вызываешь меня на честный поединок.
На его физиономии нарисовались сожаление. Видимо, мои умственные способности окончательного его разочаровали. Что ж, меня они тоже разочаровали, да.
— Да.
Я, кажется, произнесла это вслух, подытоживая свои собственные мысли. Это был вовсе не ответ на его вопрос! Я просто вслух закончила свою мысль. Я попятилась назад. Нащупав рукой вход в рубку, медленно, словно под дулом пистолета, уплыла в коридор, а затем, резко развернувшись, и вовсе побежала.
— Что это сейчас было? — Услышала я бормотание Терона. Через несколько поворотов коридора меня отпустило. Я прислонилась к стене и начала хватать воздух.
— У меня тот же вопрос: что это сейчас, мать вашу, было? — Я спрашивала у пустого пространства.
«Не ругайся, дитя. Раньше ты никогда не ругалась». Моя собственная голова решила мне ответить.
— Раньше я жила в относительно цивилизованном обществе. А тут все словно из каменного века. Только в хай-тэк упаковке.
Я решила поговорить сама с собой. Раз хоть кто-то здесь стал отвечать на вопросы.
«Ну, ну. Просто ты вытаскиваешь наружу все самые тёмные стороны Терона. И это хорошо».
— Это плохо! Может, мне не надо с ним общаться?
«Надо. Он тоже должен познать их. И пройти. Вместе с тобой». Голос в голове был глубоким и шелестел, словно листва на ветру. Тут я сообразила, что разговариваю вовсе не с самой собой.
— Ты кто вообще такой?
«Мне тяжело говорить с тобой на расстоянии. Я, наконец, нашёл нужную вибрацию, нужную частоту, где ты слышишь меня без вреда для себя. И я сожалею, что причинял тебе боль. Приди ко мне». Голос стал растворяться.
— Стой! Кто ты? Господи, столько вопросов… Почему Терон думает, что я вру?
«Он сопротивляется своей судьбе. Выстроил вокруг себя щит из чистой кинетической энергии. Не пропускает твои вибрации. Не позволяет себе распознать свою ллеирт. Этот щит обманывает его, когда на тебя он смотрит. Признайся он, что ты действительно слышишь Старейшин, значит признать, что ты можешь оказаться ему ровней. Заставь его привести тебя ко мне». Голос всё утихал и, наконец, покинул меня совсем.
— Бред какой-то.
Через пару часов блуждания по нижним коридорам корабля, где я откровенно пыталась спрятаться, я всё же отправилась к Туан. Она работала в отряде стратегических разработок вместе с Гадартом, и сейчас я нашла их в общем офисе стратегов.
Она злобно прищурилась и поманила меня к себе, заставив присесть рядом с ней.
— Ты понимаешь, как это всё выглядело? — Зловеще прошипела Туан. — Это шутка или ты окончательно сбрендила? Зря я взяла над тобой опеку. Тебя нужно было отправить в медотсек на психиатрическую экспертизу.
— Ч-что? Пойми ты, это вопрос жизни и смерти! Рано или поздно эти ваши старейшины меня доконают своими радио-передачами. И никто, никто не хочет даже пальцами пошевелить, чтобы помочь мне! Но теперь я слышу голоса в голове и это хорошо. Хоть что-то сдвинулось с мёртвой точки и…
— Ты бросила императору вызов!
— Какой вызов? А, да перестань, никто не мог воспринять это всерьёз.
— Это, конечно, так. Зато Гарт напомнил мне положение о дуэлях Регламента Планетарных десантных войск Тиграра.
— Каких дуэлях, что ты несёшь?
— Я несу? Я несу? — Туан сорвалась на визгливый шёпот. — Ты, как идиотка, выдала «да», когда Тер съязвил, что ты бросаешь ему вызов. И он просто промолчал.
Гарт знает все Уставы наизусть. Регламент Планетарных десантных войск Тиграра гласит, что если рядового офицера галактики Ахраг вызывает на поединок разумный представитель низших цивилизаций, офицер обязан вступить в переговоры с таким существом, вежливо разъяснить ему преимущества мирного решения конфликта и указать на субординацию. Если этого не произошло или не удалось, то автоматически считается, что офицер обязуется защитить честь Ахрага и принять вызов без применения боевого оружия или же с оным для фактического установления субординации. Статья 457, пункт 72, подпункт эрго.21. Так вот Тер ничего тебе разъяснять не стал. А значит…
Какие ещё низшие цивилизации? — Подумала я. Но не суть.
— Туан. Туан, прости, но вы с Гадартом поспешили. Терон не рядовой офицер.
Туан с сожалением смотрела на меня.
— Ты, возможно, удивишься, но со времен Военной академии, он был и остается до сих пор обычным триарием Планетарных десантных войск Тиграра. Да, он император, и главнокомандующий. Но со времен академии Терон так и не озаботился формальностями и не повысил себя в военном чине.
— А как он вел войны?
— Ахвишемы напали еще когда он был на третьем курсе. Император был убит почти в самом начале. Терон принял на себя всё: правление, ведение войны. Кажется, с тех далеких времен к нему несколько раз подходили с вопросом, что надо было бы уладить формальности, но у него каждый раз оказываются какие-то более важные дела. — Туан закатила глаза. — На самом деле, нам кажется, он бережёт свой чин в память о том, что будучи триарием, выиграл войну,
