— Ниэль, не смей!!
Тщетно. Мой крик, эхом разнесшийся по залу и ближайшим коридорам, не был услышан той единственной, для которой он предназначался. Мне было уже плевать, что все карты пришлось раскрыть разом раньше времени. Сейчас, когда Хелли была в реальной опасности, притворяться уже не было никакого смысла. Но вместо того, чтобы быть рядом, я только в бессильной ярости сжимал кулаки. Я не мог ей помочь.
— Ты знаешь правила, малышка, — покачала головой Геката, — Что ты готова отдать взамен?
— Что угодно! — твердо ответила магичка, тряхнув волосами, — Назначь цену, Хранительница Душ, и я заплачу ее. За них обоих.
— К сожалению, они слишком долго провели на грани, — грустно улыбнулась богиня, оглядев лежащих перед ней эльфов, — Их души почти ушли в царство Дарка.
— Верни их! — шагнув вперед, яростно прошипела эльфийка, заставив ударить по пентограмме силовой волной, в надежде хоть немного ее повредить. Идиотка, что она вытворяет?! — Я готова отдать за них все, что угодно, только верни их мне!!!
— Что угодно? — вскинула бровь Геката и, протянув руку, неожиданно прикоснулась к животу Хелли, — Даже твое еще не родившееся дитя?
— Что? — испуганно отшатнулась эльфийка. Но, поймав взгляд внимательных глаз и спокойный кивок, машинально положив руку на живот поверх корсета, очень тихо переспросила, — Что ты сказала?
— Ты не знала, что носишь под серцем дитя? — тихо и спокойно ответила богиня, — В тебе бьется новая жизнь. Я готова забрать ее в обмен на жизнь братьев де Рен.
Сердце глухо забилось в груди, видя, как эльфийка шокированно глядя на Хранительницу Душ, продолжает прижимать уже две ладони к собственному плоскому животу, словно желая защитится. Хелли… мой демоненок… ждет ребенка?
Моего ребенка.
В этом я не видел даже смысла сомневаться. До той ночи тела эльфийки не касался никто. А после… а после я не дал никому и на метр подойти к ней. Она была моей, моей и останется. Только теперь… она уже не одна. Мой маленький глупый демоненок, кто бы мог подумать, насколько я рад это услышать…
— Я… — медленно выдавила из себя эльфийка, поднимая взгляд на Гекату, которая спокойно ждала ее ответа. Это неуверенное слово заставило меня похолодеть и сжать кулаки так, что когти пробили ладони насквозь. Она не посмеет так поступить! — Я согласна.
Силовая волна из переплетения всех стихий и тьмы ударила по пентаграмме, разрушив стены вокруг. На пол сыпались камни и куски железа, пол ходил ходуном от мощнейших заклинаний, а собственный животный рык заглушал все остальные звуки.
Но проклятому рисунку на полу, как и эльфийки в нем, было просто наплевать! Внутри клокотала животная ярость, застилая глаза кровавой пеленой и, если барьер был хоть немного поврежден, одним Хранителем в этом мире стало бы меньше.
Боевая ипостась уже давно сменила обычную, самые древние и сильные заклинания сотрясали воздух… но похоже, и этого было недостаточно. Истратив практически всю силу, я в отчаянье пал на колени, когда понял, что Хранительницы Душ уже нет в этой комнате, а купол, вызванный ритуалом и заклинанием, начинает исчезать. Когда пыль осела, и лишние звуки перестали бить по напряженным нервам, я смог расслышать хриплые стоны, а затем почувствовал запах крови.
Когди вошли в пол сгромким хрустом.
Эта упырева магичка поила оживших эльфов своей кровью, чтобы заживить их раны и влить им свою силу, читая срывающимся шепотом древнее заклинание. Она возвращала к жизни их тела, души в которые вернула Геката, обменяв их на часть меня. На мою плоть и кровь.
И если принцесса Селениэль хотела умереть более легким способом, то у нее это не получится.
Я лично отправлю ее к Хранительнице Душ.
Такого я не прощу даже ей.
Селениэль
Это было странно… и больно. Тот странный туман лип к ногам, мешая двигаться дальше, заползая под одежду и потихоньку замораживая сердце. Паника металась в душе, мешая связно мыслить. Я всеми силами пыталась отсюда выбраться, чувствуя, что еще немного и меня поглотит туман.
Иногда я видела сквозь рваные скользкие клочья золотистое свечение, где-то далеко, и изо всех сил пыталась идти к нему на встречу. Но свечение пропадало и я падала, не находя сил идти дальше.
Я слышала пение. Тихое пение моего брата, которое помогало подняться, найти в себе силы, чтобы не поддаться желанию упасть и раствориться в этом месте навсегда. Иногда, помимо этой песни звучала и другая, волшебная, помогая мне, но ненадолго. Тело выкручивала боль, такая сильная, что я кричала, уже не сдерживаясь. Иногда боль и отчаянье были настолько сильны, что я падал на колени, желая лишь одного — умереть. Умереть, чтобы это все, наконец, закончилось.
Но… но я знала, что там меня ждут. И теплый комочек под сердцем, еще единый и неразделенный, давал мне силы встать. Только ради этого я упрямо шла дальше, выворачивая себя наизнанку, и продолжала бороться со склизким туманом и пустотой вокруг себя. Я должна была выжить…
Последний рывок отозвался тянущей болью в душе. Неожиданно вырвашись из пут скользкого ледяного тумана, я поняла, что наконец-то дышу по настоящему…
— Ниэль! — раздался рядом смутно знакомый возглас, — Давай, девочка, дыши! Маркус, зелье!
— Я знаю, — спокойный голос эльфа мгновенно перекрыл всю суету вокруг, а моих губ коснулось что-то холодное, похожее на стекло, — Давай, ты должна это выпить.
И я выпила, чувствуя, как желудок собирается вывернуться наизнанку, отказываясь хоть что-то принять. Сил не хватало даже на то, чтобы открыть глаза и пошевелиться. Собственный голос не слушался меня, а тело болело все и сразу, словно много часов меня били тяжелыми дубинами.
Множество чьих-то рук касалось меня, вокруг витала целебная магия, от которой становилось только хуже и, не выдержав, я провалилась в забытие.
Через большой промежуток времени это повторилось опять, а затем еще раз, еще и еще… Я не осознавала, кто находится рядом, чем меня поят, и где я нахожусь. В голове металась лишь одна мысль — я должна была выжить, любой ценой. Ради них… ради моих детей.
Мне не хватало сил всего для одного рывка. Мне нужно было всего лишь чуть-чуть сил и поддержки, чтобы я могла сбросить с себя это оцепенение, но мне не торопились помогать. Я ждала его, этого голоса, который приказал бы мне вернуться, даже зная, как я ненавижу приказы. Я хотела слышать его, еще не помня, что я натворила, но его не было. Голоса отдалялись каждый раз все дальше, а я возвращалась в темноту, опять начиная чувствовать опустошенность и противные щупальцы сизого тумана…
