Небо светлело, ветер с моря все так же безразлично трепал мне волосы, а ноги у меня отваливались. Я плелась по западному тракту к дворцу, стараясь придумать способ, чтобы побыстрее восстановить Теней. Как назло, кроме ритуального костра в голову ничего не лезло. Больное воображение охотника тут же нарисовало картинку: офигевшие феи молча взирают на огромное кострище, сложенное из стволов пятидесятилетних дубков, в центре тронной залы. Жаль, что этого не будет.
Сзади послышался стук колес и ржание лошади. Купцы? Что-то рано сегодня. Через несколько вдохов со мной поравнялась телега и запряженная в нее чалая лошадка, которой правил щупленький мужичок неопределенного возраста в огромной соломенной шляпе.
- Красавица, - о, это он, конечно, загнул, - тебя подвезти? - лучше поднести.
- Подвези, - еще раз внимательно оглядев мужичонку, отозвалась я. Он натянул поводья, дождался, пока я заберусь в набитую какой-то утварью тележку, и так же неспешно покатил дальше.
- Ты девонька из дворца что-ль? - оглянувшись через плечо, поинтересовался он.
- Из дворца, - я с досадой оглядела драное платье и свои босые ноги. Если Черная Дева узнает, как я обошлась с ее творением, она меня убьет.
- На фею непохожа, - продолжал дедок.
-Так я и не фея, - прошмыгнуть бы в замок пока слуги не проснулись.
- А во дворце, что тогда делаешь? - чего он любопытный-то такой? - на служанку тоже непохожа.
- Я с делегацией врайтов приехала, - пробормотала я, пытаясь отцепить колючку от того, что осталось от подола.
- А как же, слышал, слышал, - непонятно чему усмехнулся он. - Как звать-то тебя?
- Даяна, - да как же ее отодрать-то? Со стороны мужичка донесся ехидный смешок, боль разорвала затылок, и я провалилась во тьму.
Очнулась от того, что ужасно хотелось пить и как не парадоксально в туалет. Стоило открыть глаза, и голова взорвалась болью. Пару медленных вдохов, попробовала убрать с лица упавшие пряди, чтобы оглядеться, но руки замерли на полпути. Твою мать! Я тряхнула гудящей черепушкой, откидывая волосы.
Сырая холодная камера, где-то под потолком окошко, прямо передо мной железная дверь, в левом углу ведро. Ни койки, ни воды. На руках браслеты. Цепи от моих наручников тянулись по полу сквозь толстое кольцо, вбитое в камень, и дальше наверх, к потолку, через стену. Что за хрень? Я подергала руками. Бесполезно, сидят, как влитые. А самое отвратительное то, что это какая-то вариация оков олиналя, потому что теней я не чувствовала.
Я поднялась с третьей попытки, длины цепей хватило ровно на то, чтобы добраться до ведра.
Вернувшись на место, я выпустила когти, слава яйцам, на них наличие наручников не повлияло. Почему? Это уже другой вопрос. Я попробовала найти замок, отверстие, хоть какую-то щелочку и ничего. Браслеты были словно монолитные. Втянула назад когти и прислушалась. Тихо. Как то уж слишком тихо для города. Подняла глаза к окошку - день. Мда, скорее всего я уже не в Норции. Вот, интересно, это кто ж настолько туп или смел, чтобы похитить теневого? Кому жить надоело?
Хотя сама тоже хороша - сколько раз убеждалась, что нельзя расслабляться. Видимо, меня жизнь так ничему и не научила.
Как-то незаметно для себя я снова отключилась. Проснулась от звона цепей. Скрытый в стене механизм противно скрипел и спустя пару вдохов, мои руки оказались поднятыми над головой. Дверь отворилась, и в нее бочком протиснулся необъятных размеров мужик, неся в руках миску и чашку.
- Уважаемый не подскажите, где я нахожусь? - детина никак не отреагировал. - Ладно, не соизволите тогда сказать, кто именно меня похитил? - в ответ донеслось лишь сопение. - Мужик, ты просто тупой или прикидываешься? - начала выходить из себя. - Он все также молча поставил передо мной еду и вышел. Я скрипнула зубами, с тоской оглядев фрукты.
Цепь снова заскрежетала, и я смогла опустить руки. Так, ну фрукты я даже нюхать не буду, а вот вода. Я взяла чашку, осторожно принюхалась, попробовала кончиком языка и, решив, что опасности нет, одним глотком опустошила чашку. Ну вот, теперь можно и подумать. Я повертела головой. Осмотр помещения принес ноль целых ноль десятых результата. Кроме, пожалуй, приторного удушающего запаха.
Остаток дня я провела, считая кирпичи и трещины в стенах. Пару раз пробовала дотянуться до окна, но длина цепей не позволяла даже встать в полный рост. Ладно, сначала все-таки узнаем, кто же этот смелый идиот.
Когда на небе зажглись первые звезды, механизм снова пришел в движение, я подобралась, насколько это было возможно в подобном положении, и приготовилась удивляться ну или удивлять. Дверь бесшумно открылась.
- Ну как тебе здесь нравится? - раздался от входа знакомый голос.
- Неплохо, со вкусом у тебя беда, конечно, да и с чувством цвета тоже, но так все вполне неплохо, - я в упор смотрела на ухмыляющуюся рожу феи и скалилась в ответ.
- По-прежнему дерзишь? - мужчина напротив выгнул бровь, делая шаг в мою сторону, - Это даже хорошо, твоя дерзость тебе пригодится, да и мне будет не так скучно.
- Ну, если твои апартаменты выполнены в том же духе, боюсь, даже я не смогу тебе помочь Станис.
- Напрасно, - он подошел еще на шаг и вцепился рукой мне в шею.
- И что ты от меня хочешь? - игнорируя боль, устало спросила я.
- Сделать то, что ты сделала со мной, - проскрежетал он, я вопросительно вздернула бровь, - Унизить и сломать.
- Желаю удачи, - я рванулась, но цепи не позволили уйти далеко.
Фея занес руку и отвесил мне оплеуху, рот наполнился кровью. Я плюнула теплым сгустком ему в лицо. Какое-то детское изумление отразилось на его лице. Бывший посол откинул голову и начал ржать.
- Больной урод, - прокомментировала я, глядя в его полубезумное лицо. Он рассмеялся громче.
- Благодаря тебе, - выдавил он, снова сжимая узловатые руки вокруг моей шеи.
- Я-то здесь при чем? - кое-как выдавила я. - Я могу понять ненависть Сибиллы и Кэссиди, но твою...
-Ты! - взревел он раненным зверем, - ты мерзкая, грязная, рожденная против правил и воли богов. Ты! - пальцы сжались сильнее, воздуха практически не осталось. - Ты животное, скотина и падаль, низшее существо. Нет! - он снова отвесил мне пощечину, отпуская горло, - Не смей терять сознание, когда я с тобой говорю! - я с наслаждением вдохнула, - И ты напрасно думаешь, что понимаешь причины ненависти к тебе Сибиллы.
- Так просвети меня, - прохрипела я.
