Беру за руку.
— Антер, — говорю. — Ты же сам хотел поучаствовать.
— Простите, госпожа, — пресно. Да что ж ты обо мне думаешь, радость моя?!
— Антер… — говорю. — Я действительно хочу её свести.
— И для этого вам нужны подробности? — не выдерживает. — Может, рассказать в деталях? Как стоял, или, точнее, висел, закрепленный за руки-ноги, на какой минуте кричать начал, когда сознание потерял? Сколько крови натекло? Вам это удовольствие доставляет? Как Амире выжигать?
— Боже… она что, сама?..
— Вы бы видели её лицо…
Кажется, начинает дрожать. Отпускаю виртуальное окно, хватаю руку уже двумя:
— Тихо, — шепчу, — тихо, не надо.
Вдыхает резко. Останавливается, прикрыв глаза.
— Простите, госпожа.
— Давай я сама дальше поищу… — предлагаю.
— Приказываете уйти?
— Как хочешь, — говорю. — Можешь оставаться.
Остаётся. Ищем долго. Находим две клиники. Потом сверюсь со своей базой, когда горе моё видеть не будет.
— Когда поедем? — спрашивает. С такой надеждой, как же он её ненавидит!
— Сначала попробую навести справки, что за компании, какое качество, какие побочные…
— Да хоть какие!
— Не переживай, — говорю, — обещаю. Всё уберём.
Кивает. Ненавижу Амиру.
АнтерА я-то размечтался, что чуть ли не завтра повезёт меня удалять эту гадость. Теперь сомневаюсь — повезёт ли вообще? Или это был способ выяснить, что и как Амира делала? А смысл? Приказала бы — я бы всё равно рассказал.
Промолчала о том, придётся ли мне самому себя наказывать. Просто жутко становится, как представлю, что прикажет нечто подобное…
Спать вроде рано, но от меня ничего не требуют. Сижу в комнате, размышляю о том, сходить ли к комбайну или дожидаться, когда хозяйка сама покормит. Вроде бы разрешила пользоваться. Но… как-то не по себе. Подожду лучше.
Выглядываю на лестницу. Кажется, она в гостиной — мне отсюда не видно, но там свет горит. Вдруг слышу… Ох, кто бы мог подумать, что она умеет так ругаться! Это не таринский язык, какой-то из древних. Русский что ли. Уже не помню, но смутно понимаю, ничего ж себе! Что стряслось?
После некоторых колебаний спускаюсь, сидит перед виртуальным окошком, рука возле рта — то ли теребит нервно губу, то ли ноготь грызёт, спрашиваю тихо:
— Что-нибудь случилось, госпожа?
— А? — смотрит. Кажется, слегка смущается.
— Плохо, Антер. Я тут проверяла, кому эти салоны принадлежат. Один Корнелю, и мы туда не полезем. Если он узнает, что я первым делом тебе надпись свела, не отстанет…
— И что? — не понимаю, хотя смутно призна<strong>ю</strong>, что она права. Тот мужик с цепким взглядом, что купил меня и подарил ей, очень заинтересуется. А вдруг у него есть власть отменить свою дарственную? Вот чёрт…
— Садись, — похлопывает по дивану рядом с собой, несмело подхожу, но любопытство сильнее — сажусь. — Понимаешь… Корнель тут очень важная шишка. А отпускать на волю рабов не принято. Поэтому лучше в поле его зрения не мелькать, иначе потом можем получить хорошие проблемы на голову.
— Да что он, за всеми операциями следит? — пытаюсь протестовать.
— Антер, ведь он тебя мне сам подарил. И я у них тут человек новый, я ж пару недель, как приехала. Тоже на виду. Вдруг он там указания оставил, если я тебя приведу — сразу же ему сообщить?
— Да что ему за дело до меня? — бормочу.
— Не знаю. Не так сразу. Ты у меня второй день, понимаешь? Нужно переждать, пусть всё успокоится, пусть о тебе забудут… Тогда обязательно поедем и сведём. Пожалуйста, поверь мне, я очень хочу её убрать, но не у Корнеля в салоне.
— Хорошо, — говорю, — а второй? Их же два?
Опускает глаза, закусывает губу, поворачивает ко мне окно. Кажется, я повторяю то, что недавно заставило меня спуститься с лестницы. Даже забываю извиниться перед хозяйкой.
Вторым салоном владеет Амира.
Туда я не пойду, даже если меня нажатием на кнопки пульта гнать будут.
— Ты, наверное, голодный, — вдруг сообщает Ямалита, складывая виртуальное окно обратно в сетевик и убирая сетевик в сейф. Неопределённо веду плечами.
— Запусти комбайн? Твоя программа так и называется "Антер", он тебе выдаст то, что уже можно. А то я объелась в кафе, как-то не подумала, что ты у меня ничего не ел.
— Конечно, госпожа, — поднимаюсь.
— И вообще, мог бы и сам пойти и поесть! Я ж тебе сказала, не стесняйся.
— Хорошо, госпожа.
Настроение ужасное. Может, она знала, что всё именно этим окончится?!
Тамалия
Вечером снова долго не могла заснуть. Насыщенный день, Антер в соседней комнате… Продолжаю запирать, понимая, что так к свободе не приучить. Но выхода пока не вижу. Мне придётся играть свою роль, а ему мотаться между хозяйкой, которая обещает не наказывать, и хозяйкой, которая ничем не отличается от всех остальных…
Так, для начала нужно убрать из обихода слова "приказываю" и "наказание". Свободные люди их не используют, общаясь между собой. Будем работать с подсознанием. А сложно это, оказывается! Никогда бы не подумала. Но ведь нельзя <strong>приказать</strong> вольно мыслить. Здесь противоречие уже внутри фразы…
Когда он отправился спать, я наконец-то закрылась у себя в спальне и прочитала то, что передала Лерка в помаде.
Задание состояло всего из одного слова — Мантиро. Если не ошибаюсь, это посол, точнее, "посолша" Тарина в Земном Альянсе. Представительница. То есть мне нужно максимально разузнать её положение в местной структуре. Займусь. Хоть бы намекнули, почему они ею вдруг заинтересовались, что стало известно.
Вспоминаю подробности вступления Тарина в Альянс. Кажется, тогда первый и единственный раз три Главы побывали за пределами родной планеты, для подписания документов. Все предварительные договорённости и последующие соглашения заключала Мантиро.
Политики вели целые баталии в студиях и на пресс-конференциях о допустимости существования в наше время рабства, о правомерности наведения порядка на Тарине силовыми методами, о необходимости объединить человеческие планеты после того, как оказалось, что люди в космосе не одиноки и далеко не все космические цивилизации настроены к ним дружелюбно. Пели красивые речи для зрителей, отдалённых от Тарина на сотни парсеков, кормили их рекламными баснями о самобытности планеты и о том, что в нынешние цивилизованные времена рабы — совсем не то, что в древности, а просто особая категория людей, которые не могут жить самостоятельно в силу сложившегося уклада. С элитными, может, так и есть, а как быть с бывшими свободными?
Верхушка Альянса якобы разрабатывает долгосрочную программу по приведению Тарина к галактическим нормам, но кто их знает, не получают ли они свою долю прибыли с такой замечательной площадки для легализации рабов?
