— Только когда это не касается любви, — ответил он ей, тяжело посмотрев холодными голубыми глазами.
Под его взглядом она шагнула назад. Взгляд Эдди был таким же гневным и исполненным ненависти, как у его матери.
Фэйт открыла эмалированную стоявшую на комоде шкатулку и вытащила из неё кольцо Эдди на цепочке.
— Думаю, тебе следует хранить его у себя, пока между нами всё не прояснится, — произнесла она спокойно.
— Фэйт, ты не можешь позволить себе, проведя лишь один день с Таем, изменить своё будущее.
— Откуда ты знаешь, сколько времени я с ним провела?
— Ты думаешь, в этом городе можно сделать что-нибудь в тайне ото всех? — он шагнул к ней. — Мы с тобой помолвлены, но ты пошла гулять с другим мужчиной.
— Мы будем помолвлены только тогда, когда ты расскажешь об этом своей матери, и мы провозгласим тост, подняв с бокалами с шампанским в твоём доме.
Эдди остался стоять на месте, ничего не говоря.
Фэйт улыбнулась ему и бросила кольцо в карман его рубашки.
— Давай подождём с этим, хорошо? Когда ты будешь готов выйти со мной в общество, тогда я буду готова тебя выслушать. А пока, я думаю, нам следует… — она была не уверена, стоит ли продолжать.
— Что нам следует? Остаться просто друзьями? Это ты хочешь сказать, но не можешь набраться смелости? Мы провели с тобой последние четыре года, а ты даёшь мне от ворот поворот после всего лишь нескольких часов, проведенных со своим бывшим любовником? И это то, что я должен понять?
— Эдди, мне не нравится твой тон.
— А мне не нравится, что ты делаешь со мной. Мы всё спланировали. А ты посылаешь наши планы к чёрту, — он глубоко вздохнул и справился со своим гневом. — Фэйт, — произнёс он голосом человека, который даёт совет ребёнку, — ты одна из самых умных женщин, которых я когда-либо встречал. И сейчас тебе нужно поразмыслить над тем, что ты делаешь. Ты не можешь отвергнуть меня ради такого типа, как Тайлер Паркс.
— Что это значит? Думаешь, ты выше него?
— Не будь смешной. Я думаю о реальных фактах. Где вы будете жить, когда поженитесь? В лачуге на окраине леса? Ты собираешься залететь в первую брачную ночь и проработать всю беременность в закусочной Кинга?
— К вашему сведению, мистер Эдвард Уэллман, пока мы с вами прекрасно проводили время в колледже, Тай здесь зарабатывал деньги. И более того, он купил для меня дом.
— Дом? — переспросил Эдди подавленным голосом с расширившимися от удивления глазами. — Что за дом?
— Большой старый фермерский дом сразу за местечком Карсон.
Эдди задумчиво нахмурился. А когда он вспомнил дом, то ещё больше нахмурился.
Выражение его лица заставило Фэйт улыбнуться.
Она не хотела предавать доверие Тая и рассказывать кому бы то ни было о новом шоссе, но было приятно видеть, что Эдди знал этот дом и знал, что это не просто «лачуга в лесу».
Эдди пришёл в себя.
— Чем Тай занимался, чтобы заработать деньги?
Было что-то в его голосе, что не очень понравилось Фэйт. А ещё ей не понравилось направление, которое принял их спор. В жизни у неё было очень немного разногласий с Эдди. В детстве во всех делах зачинщиками были она и Тайлер. Они придумывали планы для каких-нибудь волнующих проделок, как, например, таких, когда они подкладывали монеты на рельсы — под тяжёлые колёса проходящих мимо локомотивов.
Эдди же всегда был их последователем, готовым выполнить всё, что они задумали, но лишь до того момента, пока дело не требовало приложения слишком серьёзных усилий. Тогда он превращался в стороннего наблюдателя, не принимающего участия в происходящем.
Она бы сказала, что знает об Эдди всё, но теперь он предстал перед ней своей другой стороной. Она вдруг разглядела, в нём черты его матери. Она никогда об этом раньше не задумывалась, но ведь неизбежно, что он унаследует хоть немного снобизма своей матери. Особенно её расстраивало то, что он направил этот снобизм против их общего друга. Принимая во внимание, что этот друг в детстве дважды спас ему жизнь, Эдди не следовало бы быть снобом. Но с другой стороны, когда ему в первый раз спасли жизнь, Эдди сказал, что если бы не Тай, то он вообще не оказался бы в том месте, так что в некоторой степени это была обязанность Тая. Тай въехал ему в нос кулаком. Во второй раз, когда ему спасли жизнь, Эдди сказал «спасибо».
Сейчас, слушая Эдди, ей пришла в голову мысль, что она хочет одного: чтобы он покинул её дом и больше никогда не возвращался. Вместо этого она сказала:
— Думаю, для нас обоих, было бы лучше взять тайм-аут этим летом и подумать, чего же мы на самом деле хотим.
Весь его гнев вдруг испарился:
— Я знаю, чего хочу, с того времени как мне исполнилось шесть лет, — тихо произнёс он. — Я хочу тебя с тех самых пор, как ты одолжила мне синий карандаш.
— Потому что твой сломался, — ответила она, улыбаясь воспоминаниям. — Ты открыл новую коробку карандашей, а синий сломался. Я думала, ты сейчас заплачешь, и одолжила тебе свой.
— И ты одолжила все карандаши — и твои, и мои — Таю, потому что у него их не было, — напомнил он.
Фэйт улыбнулась ещё шире. Их троих связывали крепкие узы. Она перестала сердиться на Эдди.
— Давай за лето решим, что будем делать, хорошо? Ты поговоришь со своей матерью и постараешься внушить ей мысль, что я смогла бы стать частью вашей семьи, а я буду…
— Что будешь? Проводить дни с Таем? Спать с ним? — он почти выплюнул эти слова.
И опять она сделала шаг назад.
— Он никогда не захочет больше видеть меня, так что твои опасения на этот счёт напрасны. Я думаю, что стану…
— Станешь что? — спросил Эдди, но на этот раз легче.
— Думаю, что устроюсь на работу, — Фэйт ни разу не задумывалась об этом, но внезапно осознала, что в последние два года была так поглощена идеей стать женой Эдди, что мысль найти работу стала для неё в новинку. Но сейчас ей эта мысль понравилась. Она могла бы начать покрывать долги за обучение в колледже.
— И что ты будешь делать? — удивился Эдди.
— Не знаю, — ответила Фэйт, приободрившись. — Возможно, стану консультантом по брачно-семейным отношениям, — положив руку на плечо Эдди, она подтолкнула его к двери. — Как бы я ни наслаждалась твоей ревностью, я хочу, чтобы теперь ты ушёл, и тогда я смогу подумать о том, чем займусь этим летом.
— А когда лето закончится?
— Не знаю, — сказала она. — Может быть, выйду замуж за мистера Такера.
Эдди слегка улыбнулся. Мистер Такер был разнорабочим, у которого не было зубов и которому было лет за восемьдесят. И он был самым большим бабником в городе.
— Могу я быть твоим посажённым отцом? — спросил Эдди с невозмутимым видом.
