— Для твоих людей это важнее, чем твой долг военного трофея?
— Кир, Кси были народом купцов и торговцев во времена моего прадеда. Но затем по стране прокатилась эпидемия и выкосила людей. Погибло так много народа, что закрыли горные тропы. Кси, которую ты завоевал, была в прошлом богатым краем.
Он повернулся, смотря на ворота и излучая ярость.
Я встала рядом с ним.
— Если эпидемия вернулась, мы должны помочь им и узнать как можно больше. Нам нужно отправить гонца в город Водопадов.
— Зачем? — скептически посмотрел Кир. — Болезнь останется там, где она есть, в кольце этих стенах.
— Нет. — Я потёрла рукой по вспотевшей шее. — Если они все больны, то их не смогут даже должным образом похоронить, Кир.
Он скривился, прекрасно зная, что это означает.
— Мы пошлём за помощью в город Водопадов. Они будут здесь через пять-шесть дней.
— Мы не можем ждать так долго. Если будем ждать помощи, то возможно найдём одни только трупы, и никто не расскажет нам, что произошло и как. Я должна ехать, Кир.
Он впился в меня взглядом.
— Я целитель, и этим людям, твоим людям, нужна моя помощь.
— Эти люди не стоят ни одной капли твоей крови.
Я пристально посмотрела на него, пока он не отвёл взгляд.
— Ты думаешь как влюблённый мужчина, военачальник.
Он обернулся, и в его глазах горело пламя.
— А я и есть влюблённый мужчина, трофей.
Мои щёки запылали, но я не ослабила своей решимости.
— Если бы твои люди обладали лекарскими навыками, ты бы помог им.
— Ты отдаёшь отчёт своим словам? — зарычал Кир.
— Прекрасно отдаю, Кир. Моему народу нужны твои люди для защиты, когда наши силы исчерпаны, для торговых связей, для нашего будущего. У моих людей есть всё, чтобы пережить зиму, но они должны собрать каждое зёрнышко с полей, чтобы выжить. Если это эпидемия, и если она распространится... — Я закрыла глаза от такой возможности. — Ты ведь отправляешь разведчиков, если не знаешь, с чем имеешь дело? Мы должны узнать, и единственный способ сделать это — это войти туда.
— Должен быть другой…
Я впилась в него взглядом.
— А если болезнь доберётся до Равнин? Что насчёт твоих людей? Воины-жрецы им помогут?
Он остановился, стиснув зубы, сгорбив плечи, сжав руки в кулаки. Начал проклинать, и слова полились из него потоком, слова, которые я на тот момент не знала. Он замолк, едва переводя дух.
— Должен быть иной путь.
Он продолжил подкрадываться ко мне и стал переубеждать. Я не ожидала, что будет легко, и легко не было. Пока он шёл, повторяя каждый свой аргумент, я опровергала их снова и снова, зная, что права. Я начала расшнуровывать куртку. Эти тяжёлые кожаные одежды были тёплыми, и у меня вспотела шея. Как же они носят это всё время?
Наконец Кир развернулся, чтобы посмотреть на меня, и ткнул пальцем в мою сторону.
— Мы можем отправить Гила. Он…
— Ты же не отправишь ребёнка делать работу взрослого?
Он вспыхнул, как огонь, политый маслом.
— Ты последний живой представитель рода Кси. Я не рискну твоей жизнью. Я не рискну всем, что мы пытаемся сделать для наших людей. — Он сделал шаг ближе, и я поборола желание сделать шаг назад. — Я не буду рисковать всем ради крошечной деревушки. Кто узнает? Кто увидит?
Он повернулся и направился к нашим лошадям.
— Небеса узнают.
Он остановился как громом поражённый, спиной ко мне, сжав ладони в кулаки.
Ком подкатил к горлу, но я добавила:
— Богиня узнает.
Молчание между нами стало гробовым. Не было слышно ни звука, даже перезвона колокольчиков в моей руке. Лишь ветер хлестал по траве и развевал мои волосы.
Напряжение сначала покинуло левую руку Кира, и он медленно разжал пальцы. Затем расслабились его спина и шея. Он сделал глубокий вдох. Я задела колокольчики пальцем, и нежный перезвон разнёсся по равнине.
Кир повернулся и пошёл обратно ко мне с печальным взглядом.
— Я должен был понять. С момента, как ты проигнорировала меня на рынке, я должен был понять. Во всей моей армии не найдётся больше чести и упрямства, чем в одной крохотной ксианке.
— Крохотной?
Я подняла бровь.
Он улыбнулся и поднял руку, чтобы погладить моё лицо.
— Кир, оставить этих людей будет такой же большой ошибкой, как…
— Как погрузить меч в грудь Дёрста.
Я кивнула.
— Мне не стоило этого делать, огонь моего сердца.
Кир провёл по моим губам большим пальцем.
— Все другие альтернативы ещё хуже. Выбора нет, Кир.
Я подошла ближе и обхватила его руками. Он обнял меня, и мы стояли долго-долго, храня хрупкий мир.
В конце концов, я отступила.
— Я должна поговорить с Гилом.
— Мы позовём его на сенель. — Кир посмотрел вдаль, в сторону армии. — Несколько дней задержки погоды не сделают.
Я открыла рот, чтобы поправить его, но захлопнула, когда он повернулся ко мне спиной.
— Пойдём, Лара. Давайте сделаем это как можно быстрее.
Я взяла его за руку, не сказав ни слова, и мы пошли обратно к лошадям.
***
Если Ифтен не уберёт этот самодовольный взгляд с лица, Кир сделает это за него.
Сенель был созван под той же ивой. Собрались все командиры, и Маркус успел приготовить тёплого гарта и обжарить хлеб. Кавадж подогревался на костре, и его аромат наполнил воздух. Но я с трудом глотала пищу, настолько напрягся мой желудок. Кир принял решение, и я готова узнать, с чем мы столкнулись. Если скоро уеду, то успею до заката осмотреть больных и поговорить с оставшимися жителями деревни. Пожалуйста, Богиня, пусть за теми воротами останутся ещё живые души. У ксиан есть свои истории, также как и у огненных, о целых городах, полных трупов и умирающих. Только не здесь, Госпожа луны и звёзд. Пожалуйста.
Но прежде, чем уехать, я должна ещё много о чём им рассказать, научить. Я не могу оставить целую армию неподготовленную к эпидемии. Но прежде чем я смогу научить их хоть чему-нибудь, я должна убедиться в серьёзности угрозы. Гил сидел рядом со мной с широко раскрытыми глазами, слушал и трясся всем своим худеньким телом от волнения.
Объявление Кира о том, что мы должны помочь деревне, было встречено недоуменными взглядами некоторых и полным презрением остальных.
— Оставь их гнить в грязи, — рыкнул Ифтен, и почти все его поддержали.
Заявление, что я поеду в деревню, вызвало лишь ухмылку на лице Ифтена. Он молчал, пока остальные протестовали и спорили, передавая символ Кира по кругу. Они приводили те же аргументы, что и Кир, и он терпеливо переживал всё снова, опровергая их аргументы, как это делала я. Только когда Кир закончил, наступила тяжёлая тишина.
