Холли на мгновение замерла, отходя от шока.
Под кроватью опять зашипела Баст.
Холли торопливо натянула джинсы и выбежала из комнаты, стараясь не наступить на подозрительный участок пола. В коридоре она обессиленно прислонилась к двери и посмотрела на груду чемоданов: хотелось стащить их вниз, вызвать такси и уехать в аэропорт.
«Слишком много странного. Барбара попала в больницу с неизвестным диагнозом, я стала владелицей дома, в котором мне не позволяют жить одной, пришлось переехать к родственникам, которые понятия не имели о моем существовании А у моей тети роман на стороне…»
В конце коридора открылась дверь, и Холли вскрикнула от неожиданности.
Аманда удивленно распахнула глаза, полускрытые крошечными очками в прямоугольной оправе. Девушка прижимала к груди книгу под названием «Туманы Авалона».
— Не пугайся, это я, — сказала Аманда.
— Извини. Я что-то нервная.
— Понятно — на новом-то месте!
Аманда махнула Холли рукой, приглашая к себе. В комнате преобладали мягкие золотистые, кремовые и сиреневые тона, массивная кровать была накрыта зеленым покрывалом, расшитым ирисами. На пробковой доске над антикварным столом теснились записочки и фотографии. Из раскрытого гардероба на пол вывалилась груда обуви и лиловый халат, а книжные шкафы ломились от романов в жанре фэнтези.
— Класс! — искренне восхитилась Холли.
— Мама хочет все переделать… А я против. Видела, что она сотворила с холлом? Как будто заходишь в «Баскин-Роббинс».
Холли поперхнулась смешком.
— Я бы не стала здесь ничего менять. — Она замялась и сменила тему. — Знаешь, мне кажется, что Баст не глухая.
— Не может быть! Мы ее выбрали, а потом выяснилось, что она не слышит.
Холли неопределенно взмахнула рукой.
— А такое впечатление, что слышит… Наверное, она хорошо понимает визуальные сигналы.
— Мы ее проверили у ветеринара. Мама хотела взять другую, но Николь сказала, что тебе нужна именно Баст… О, я сейчас тебе свою покажу! — Аманда присела на корточки у кровати и тихонечко позвала: — Фрейя! Кис-кис-кис! Иди сюда!
Крупная рыжая кошка вылезла из-под покрывала, замерла в царственной позе и вопросительно мяукнула. Аманда подхватила ее на руки.
— Вот, познакомься. Мою красавицу зовут Фрейя.
— Какая огромная!
Холли осторожно погладила кошку, которая приняла ласку с достоинством и снисходительностью герцогини.
Холли расплылась в улыбке. Она встречала таких лошадей — гордых и надменных с виду, но в глубине души жаждущих внимания и привязанности.
Аманда любовно приласкала кошку, а Холли на мгновение смутилась под странно внимательным и напряженным взглядом Фрейи.
— Надеюсь, тебе здесь понравится, — сказала Аманда.
Холли проглотила комок в горле.
— Я тоже на это надеюсь.
Фрейя мяукнула еще раз и свернулась клубком.
Руки в Небо, ноги — в Ад
Чары Деверо творят,
Солнце вызовем в ночи,
Чтоб затмить огонь свечи.
Устремив к Богине взор,
Помощь просит род Каор!
Наши мольбы воплоти,
Злые силы укроти.
Сиэтл, середина августа
В Сиэтле почти все время шел дождь.
Говорят, со временем к этому привыкаешь — если только не забывать брать с собой зонт или дождевик.
На четвертый день Холли забралась на чердак с чашкой горячего чая, слушая стук дождя по крыше и перебирая старые вещи отца, которые лежали в старом моряцком сундуке с инициалами «С. С»: школьные альбомы, спортивные награды и фотографии — целая груда старых снимков! Судя по ним, папа отлично жил в Сиэтле вместе с Мари Клер и их родителями, Дэвидом и Марианной. На фотографиях он улыбался, что-то делал вместе с семьей и выглядел при этом вполне счастливо, но в какой-то момент внезапно перевелся в Калифорнийский университет в Беркли, где и встретил маму.
— Привет, — раздался над головой голос тети.
Холли виновато вздрогнула: она не спросила разрешения подняться на чердак.
— Что делаешь? — мягко поинтересовалась Мари Клер, вглядываясь в пожелтевшую фотокарточку. — Это он в колледже, на предпоследнем курсе, я тогда была на первом. Не могу поверить, что его больше нет, — сказала тетя, уже не сдерживая слез, и потом добавила шепотом: — Он даже не попрощался с нами.
— Вы с ним долго не общались… — с трудом выговорила Холли.
Тетя присела рядом, взяла в руки кубок детской бейсбольной лиги, потом осторожно поставила его на пол.
— Не знаю почему. Дэниел разругался с мамой, а потом уехал, и больше мы не виделись.
Она вздохнула и взяла в руки снимок, на котором отец Холли, в черных джинсах и свитере, стоял у бассейна, скрестив руки на груди.
— Я помню этот день, — пробормотала Мари Клер. — Они с мамой поссорились, и он уехал. Мой старший брат… — Тетя протянула фотографию Холли. — Теперь это все твое.
— Нет, что вы… — Холли осеклась.
Они помолчали.
— У нас многое… непросто, — внезапно сказала Мари Клер, нервно теребя кольца, и покраснела.
Холли догадалась, что тетя имеет в виду свой роман, и пришла в ужас от мысли, что придется его обсуждать.
Не дождавшись ответа, Мари Клер сказала:
— Кстати, девочки сегодня идут гулять и хотят взять тебя с собой.
Теперь замерла Холли.
«Новые знакомые в новом месте, этого еще не хватало! — испуганно подумала она. — Я же вернусь доучиваться в Сан-Франциско, я здесь не останусь».
— Я лучше дома посижу, — сказала Холли. — Я еще… не готова.
— Тебе надо развеяться, — ласково улыбаясь, ответила Мари Клер.
За ужином оказалось, что взять Холли с собой хочет Аманда. У Николь обнаружились какие-то дела, и она выпросила у матери машину, хотя пообещала родителям, что обязательно встретится с Холли и Амандой.
Дядя Ричард отвез их в «Полкусочка», популярную среди сиэтлской молодежи кофейню в модном квартале Хилл-стрит. Он поцеловал Аманду в щеку, ласково пожелал Холли хорошего вечера и убедился, что у них достаточно денег.
— Если будут трудности с возвращение звоните, — шепнул он на прощание.
«Николь может не приехать?» — возмущенно подумала Холли, слегка шокированная понимающим взглядом, которым обменялись Аманда с Ричардом, и их спокойными улыбками, ясно говорившими о том, что проблемы подобного рода случались и прежде. Похоже, Аманду с отцом ни во что не ставили. Николь сходило с рук безответственное поведение, а Мари Клер — неверность.
