“Как самочувствие после вчерашнего заплыва? Надеюсь, не простудилась? Такой-то прыжок. Повторить не хочешь?”
БЛАГОДАРНОСТЬ В КАРМАН НЕ ПОЛОЖИШЬ
Первым делом, с вытянутыми руками мчусь на улицу и выбрасываю "подарок” в мусорный бак. Туда же следом отправляется и постельное белье. По-хорошему, надо бы кровать тоже расхреначить на щепки и выкинуть, но пока повременю. Зато обнаруживаю возле подъезда красную мазду. Мою мазду. Ту, которую я жду из автосервиса уже не первый месяц.
Перевожу дыхание, возвращаюсь в квартиру и завариваю крепкий кофе. Новообретенная машина и телефон гудят противным ультразвуком на заднем плане, но сильно не мешают. Цветочки напрочь перебили остальные подарки. Все, с этого дня ненавижу красные розы.
Пью кофе и чувствую, как трясутся руки. Ева сидит рядом и молчит. Да и что тут сказать? Вложенная записка говорит громче слов. За мной продолжают следить. Не удивлена, но ситуация от этого не становится менее пугающей. И сделать я ничего не могу. Даже представить не представляю, как мне найти этого чокнутого.
Что ему от меня нужно? Чего он ко мне привязался? И чего ждать дальше? Если бы я знала… Чувствую себя беззащитной мышкой, пущенной в террариум к змее. И в данном случае, Петербург тот самый террариум. Прячься и пытайся остаться в живых, а если нет — станешь завтраком.
— Надо что-то предпринимать, — Ева внезапно подскакивает с места. Едва не проливаю на коленки кружку. Еще немного и стану заикой.
— Например?
— Посмотрим, — выплевывает она и улетает в комнату.
— Ну, круто… — все, что могу сказать.
Отставляю кофе и залезаю с ногами на подоконник. Как хорошо, что дома всегда имеются в загашнике сигареты. Выстреливаю одну и закуриваю, попутно скашивая глаза на красную машину. Точно под окнами. Специально или случайно?
Беру телефон со стола и сажусь обратно. Нужно ведь отвлечься, да? Набираю номер.
— Так и знал, что не обойдется без лишней болтовни, — вот тебе и привет.
И я тогда обойдусь без любезностей.
— Про машину я вчера не сказала ни слова.
— Это проблема?
— Для меня да.
— Нашел данные, пока собирал документы для паспорта.
Говорит, как само собой разумеющееся!
— Ага, и каким-то образом узнал, что она в ремонте, надавил на оболтусов, работающих там и пригнал в мой двор?
— Не я. Мой человек.
Блеск. Громко выдыхаю клуб дыма. Молчание.
— Неужели следующий вопрос не очевиден? Зачем?
— Машина, чтобы больше не вызванивать меня по ночам. Телефон, чтобы была на связи. Я тебя нанял. Помнишь?
— А паспорт?
— Довесок, чтобы не возникло проблем при работе.
— Холодный расчет? А я-то думала, твое ледяное сердце решило оттаять.
Молчание, а затем такое недовольное:
— Ты чего-то ждешь? Ответа? Я что, должен тебя переубедить?
Что за тон, ну вот что за тон! Врезать бы этой наглой роже хорошенько.
— Поверь, уж от тебя я точно ничего не жду, — раздраженно вешаю трубку. Напыщенный индюк! Хотела поблагодарить, да как тут выдавить из себя спасибо?
Правда оттаиваю достаточно быстро, и очень скоро совесть начинает призывно чесаться. Не то, чтобы очень, но… может смс написать? Тут же отгоняю глупую мысль. Ага, щаз. Обойдется.
Придумать что-то еще не удается, звонит телефон. Знакомые циферки. Совершенно не пафосные и от того вообще не запоминающиеся. Иначе позвонила бы я вчера точно другому брату.
— Сегодня что, как-то не так сошлись звезды? Ты взяла трубку, быть не может!
— И тебе привет, — хмыкаю я… и следом начался часовой разговор с Димой.
Он злился. О, да… И волновался, это заметно. Не хотелось мне отчитываться, но пришлось. Я, конечно, не стала рассказывать во всех красках, что именно делала вчера, но невероятную историю о том как по дурости утопила телефон, поведала. Про инкуба, разумеется, умолчала. И про Стаса тоже.
После долгих тирад и призывов воззвать к моей совести, пришлось-таки покаяться и пообещать о встрече завтра. Вообще-то, Дима хотел встретиться сегодня, но сегодня была не готова я. К тому же, в голове назрел дикий план, в который этот Данилов ну никак не входил.
Зато входил другой и часам к восьми вечера, клятвенно пообещав Еве всегда быть на связи, красная мазда уже подъезжала к высоким воротам. Удивительно, но меня даже впустили. Не ожидала, честное слово.
Станислав Николаевич встречал меня лично у парадных дверей. Одет почти как вчера: брюки и поло. Только цвета другие.
— Не напомнишь: я вчера что-то говорил о том, что рад гостям?
Игнорирую колкости. Варвара, спокойствие. Вылезаю из машины с бутылкой вина.
— Я всего лишь хотела сказать спасибо, — искренне, насколько это вообще возможно, улыбаюсь я.
— Пожалуйста. Это все?
Варвара, спокойствие. Не нужно разбивать ничего и ни о чью голову.
— Вроде того, — уже без улыбки и всякой вежливости всучиваю Станиславу бутылку, разворачиваюсь на каблуках и иду обратно к машине.
— Подожди.
Вот это да. Недоуменно оглядываюсь через плечо. С каким же трудом ему даются слова, аж лицо перекосило. Какое зрелище!
— Не люблю пить в одиночку.
— Сочувствую. Алкоголик из тебя никакой.
Понимаю, что это такая попытка как бы смягчить обстановку, но не могу удержаться, чтобы его не побесить. Иду к машине, берусь за ручку и…
— Заканчивай, ты меня поняла. Пошли в дом.
Разворачиваюсь, облокачиваюсь спиной об машину, и вызывающе складываю руки на груди. И вызывающе — это я не о позе. Никто мне не скажет, зачем я вырядилась в свой любимый наряд? Да-да, тот самый. Кожаные брюки и жилет на молнии.
— Это такое приглашение? Или приказ?
Нисколько не удивлюсь, если у моего собеседника вдруг пойдет дым из ушей. Он же терпеть не может, когда ему перечат. Но вот же ошеломляющая новость — меня встречает почти что спокойствие. Почти что.
— Приглашение. Второго не будет, — отвечает Станислав и уходит вглубь дома.
Вот так-так. Заинтригована. Оставляю машину в покое и, поправляя высокий хвост, иду за ним. Высокие каблуки громко стучат по полу. Стягиваю ботильоны и прохожу в гостиную, прилегающую к столовой.
Станислав (может пора уже звать его просто Стасик?) уже нашел где-то штопор и два бокала. Жестом предложил сесть, учтиво наполнил их и передал один мне.
С ногами заваливаюсь на белоснежный П-образный замшевый диван. Хозяин дома садится неподалеку. Не чокаясь, отпиваем. Вижу, как морщится его лицо.
— Паршвое? — закусываю губу я и сама морщусь.
Хотя мне-то вино как раз нормальное. Еще бы, отдала за него почти тысячу. А вот моему собутыльнику такая дешевка явно не по вкусу. Конечно, мы же привыкли только к лучшему.
— Бывает и хуже. Я сейчас, — Станислав уходит и возвращается с другой бутылкой и еще двумя бокалами. Ну да, по одной этикетке понятно, что такое точно не найдешь в круглосуточном супермаркете.
— А вот теперь попробуй это, — Открывает, наливает, протягивает.
Черт, а разница-то есть!
— Ничего, съедобное… — отвечаю я, хотя на деле мне нравится.
— Еще бы, стоит приблизительно как твой процент от возвращения той шкатулки.
Я же пила!
— Прекрасно, — откашлявшись, хриплю я.
Станислав Николаевич садится на диван и выжидающе смотрит на меня.
— И что дальше? Будем сидеть, и рассуждать о винах? Зачем приехала?
Если бы я знала.
— Пришла вылакать твой погреб, — опустошаю бокал и призывно протягиваю для добавки. — Знала бы о нем, сделала бы это еще вчера.
— Не увлекайся, крепкое.
— Не переживай, волосы держать не потребуется, — отвечаю я и осушаю вторую порцию.
На самом деле, я нервничаю. Дико нервничаю. Рядом с этим человеком мне не по себе. Он другой, словно из другого мира. Прямолинейный, строгий, немногословный… Такой разбешайке (по желанию заменить на другое, менее приличное слово) как я точно не собеседник.
Так я думала, а потом поняла, что мы опустошаем уже вторую принесенную им бутылку и разговариваем. Нормально так, без холодных взглядов и сцеженных слов. К этому времени я уже хорошо так набралась. Чувствую легкие вертолётики, так что пью медленно и мелкими глоточками. Станислав, хоть тоже выпил достаточно, свеж и бодр. Только более многословен.
