Если уж девушка идёт, то ему-то вовсе не след отсиживаться в безопасном месте!
Они выскользнули из теней точно там, где он помнил, была площадка. Сейчас заметённая снегом по щиколотку, да ещё и ветер вдруг взвыл и принялся срывать с них обоих шапки и перчатки. А наверху клубились не то облака, не то Первозданная Тьма.
Перчатки и так придётся снять, но сначала – оглядеться и обустроиться.
Темнотища – глаз выколи. Он начал с того, что расшвырял вокруг осветительных шаров – чтоб рассмотреть, что тут вообще есть.
Вокруг проступили деревья и каменные монолиты – кто знает, откуда они взялись тут и когда? Точно не Грифон. Некоторые торчали, будто пальцы, прямо в небо, у некоторых были сверху перемычки – будто ворота. Господин Пашот в своё время не смог ответить на вопрос любопытного юнца – что это за хрень такая несусветная. Мол, от древних людей осталось, всегда тут было.
И сейчас Грифон подвесил по шару в каждые из пяти ворот, и на пять отдельно стоящих столбов – тоже, на самый верх. Жийона тем временем оглядывалась и разминала пальцы.
- Нет, я здесь не была, я была в каком-то другом месте.
Грифон утоптал снег на площадке, чтобы не черпать ботами. Глянул на обувь Жийоны – нечто среднее между сапогами и ботинками, белое, на каблуках. Холодно в таком, наверное. Эх, был бы боевиком – растопил бы снег, а тут лучше не тратить силу на лишнее.
- Так, ставим защиту, - скомандовал он.
И вовремя – потому что из-под ворот потянулись. Услышали, голубчики.
С помощью Жийоны Грифон создал что-то вроде купола – ограждающее их и проницаемое для атакующих заклятий. Хорошо, руки помнят, что и как делать, давно не доводилось. Жийона же главным образом подпитала – если у неё много силы, то и хорошо.
- Сейчас подпустим поближе – и начинаем, да? – тихо спросила она.
- Верно. Три, два, один – пошли!
Серая масса, серая дымка – господин Пашот говорил, что это очень древняя нежить, уже утратившая свою природную человекообразную форму, осталась только смертельно опасная суть. Эта суть сунулась было к ним тонкими струйками - и тут же получила заряд, рассыпалась серым пеплом по снегу. Отлично продолжаем.
- Становись спиной ко мне, на тебе – половина круга, на мне – вторая, - командовал он.
Точно так же, как когда-то ему самому командовал господин Пашот. Только тогда не было такого мороза, пальцы того и гляди застынут и станут неповоротливыми. Надо торопиться.
Но непонятное явление в самом сердце их территории не могло не привлечь местных обитателей. И на месте развоплощённых тут же появлялись другие.
Пока сложно не было – просто малую толику силы, потом ещё одну и ещё, и ещё. Их плотно окружили, и Грифону удавалось разве что пробивать бреши в этой колеблющейся серой стене, издававшей глухое ворчание, неслышимое обычному человеку, но бьющее по ушам таким, как он и Жийона.
Жийона тоже прицельно била, но потом замешкалась, потёрла руку об куртку – и защита тут же затрещала, потому что в неё с размаху врезался серый ком, отдалённо напоминающий какое-то животное. Она тут же очнулась и развоплотила тварь, но потом пришлось латать дыру в периметре.
- Всё хорошо, поняла? Ты можешь. Дыши глубоко и бей, просто бей. Или ты – или тебя, говорили тебе такое?
- Говорили, - кивнула Жийона.
- Вот и славно, продолжаем.
Серое марево колебалось, наползало, и иногда в нём проявлялись какие-то отдельные знакомые черты. Парней, работавших на Бубона, и поймавших пулю или нож. Жертв тех парней – пули и ножи летали в обе стороны. Каких-то знакомцев, о которых Грифон слышал или знал, что они умерли – соседей, одноклассников, кого-то ещё. Он не уставал повторять себе – это не они, нет, я знал не их, я знал совсем других, живых, настоящих.
Неужели правду болтают о том, что все льенские умершие собираются здесь, и нет им хода на небеса? Нет, не может такого быть. Это иллюзия. Это нежить. Это просто смерть, как она есть – в её чистом виде. А он – её адепт, её проводник, но вместе с тем ещё и один из тех, кто следит за равновесием в мире, за тем, чтобы она не брала себе больше, чем положено.
Промеж глаз, по голове, под ноги, в корпус – сколько б вас ни было.
Но их всё равно было много, очень много. Ну и хорошо, пусть идут сюда. Двое некромантов – более опасные противники, чем прочие. И более желанная добыча. Поэтому – бьём.
А потом что-то затрещало, и Жийона привалилась к его спине, тяжело дыша.
- Кажется, я не могу больше. Не держу руки, - проговорила она едва слышно.
Грифону тоже было тяжеловато, ну да он всё же мужчина, а девушка, да почти без опыта – ясное дело, выдохлась. Чёрт, что делать?
Он немного подпитал защиту, чтобы держала и дала ему пару минут сообразить, и повернулся к ней.
Ледяная красавица представляла собой какого-то монстра – капюшон свалился, волосы всклокочены, в глазах – красноватые отсветы. Судорожно держится за свой амулет.
- Так, снимай амулет к чертям.
- Почему? – смотрит, не понимает.
- Потому что ты сама – сила. Первозданная, необыкновенная, чистая сила. Не сдерживайся. Бери всё, что есть, и гони наружу, на этих вот.
- Но там… там те, кого я знаю…
- Знала. Нет там твоих знакомцев. И моих тоже. Это нежить. И мы её упокоим. Неодолимая сила – помнишь? Держись. И снимай амулет.
Снять амулет замёрзшими пальцами удалось не сразу, но – она сунула его в карман куртки.
- Представь кого-нибудь, кого ненавидишь. Декана своего, урода. Сводного брата. Ещё кого-нибудь, у тебя таких в жизни достаточно.
- А… ты?
- А со мной ничего не будет, - покачал он головой.
То есть, Грифон на это надеялся. Некромант он или так, мимо шёл?
Жийона глубоко вдохнула… и раскинула руки. Из них плеснулся наружу мертвенный серебристый свет в виде закрученных в кольца щупалец силы – они на глазах распрямлялись и охватывали тварей, любых – и призрачные фигуры, и серое марево, и колеблющуюся дымку. Охватывали – и рвали, мяли. Втаптывали в снег. Хватали следующих.
Грифон засмотрелся - и подзабыл о защите. Потом понял, собрался, подпитал сеть, стащил через голову собственный амулет и тоже принялся хлестать щупальцами по серым теням – но его щупальца были короче и толще, такие, для ближнего боя. И до разъярённой Снежной Королевы, которой, наконец-то, дали врага, против которого можно выпустить всю свою силу, ему было как до луны – и всё пешком.
Кстати, луна показалась – и добавила света. Стало лучше видно и каменные монолиты, и заснеженные деревья, и нежить. Только… мерещится, что ли? Или правда ряды редеют?
За спиной Жийона со стоном опустилась прямо в снег. Он сам подсобрался – и снёс последних нападавших, оставив на снегу очередную кучку пепла.
Что? Последних? Правда?
Луна освещала площадку, обильно засыпанную пеплом, и стоящие вокруг монолиты. Осветительные шарики давно погасли, потому что никто их не подпитывал, не до того было. Грифон подумал – и сам опустился на снег. Хотелось закрыть глаза, свернуться, и позволить холоду взять себя. Это у боевиков, он слышал, после боя тело рвёт страшная боль. Некромантов забирает холод. И как боевиков учат терпеть ту боль, так же и некромантов – не сдаваться холоду. И не сдавать ему своих.
- Ты как? – он сам удивился, каким тихим и хриплым оказался голос.
Жийона ничего не говорила, только дышала.
- Не засыпай, поняла?
Она открыла глаза, смотрела невидяще – ох и хреново же ей сейчас, наверное!
Он вдохнул морозный воздух, натянул свалившийся капюшон, поднялся на ноги и потянул её наверх.
- Держись, Снежка, сейчас пойдём домой. Соберёмся с силами и пойдём. Держись за меня, слышишь? Дома тепло.
Она задышала сильнее, со стоном открыла глаза снова – теперь уже глядя более осмысленно.
- Всё? Их больше нет? – прошептала еле слышно.
- Нет. Здесь – нет. И здесь мы не сделаем больше ничего, пора уходить, пока мы это ещё можем. Держись за меня.
Она только дышала, и тогда он взял её руки и закинул к себе на шею.
