пришлось слегка напрячь пресс и приподнять ушастую голову. Затем снова лениво откинулся, растянулся — и с истинно кошачьим пофигизмом принялся вылизывать пушистые кулачки.
Клава вспомнила всё, что происходило с ней накануне. И попаданство, и «переквалификацию» в суккубу. Покраснев, она забарахталась, при этом стараясь не помешать коту, сдвинулась на самый край постели и откинула одеяло.
— Мамуль? — недовольно подал голос Персик, оказавшийся внезапно накрытым с головой.
— Извини, я просто проверила, — отозвалась Клава, вернула одеяло на место. Задумалась еще крепче.
Кровавых пятен, что обожали описывать в любовных романах, на простыне не нашлось. Вообще всё постельное белье выглядело так, словно только что из прачечной — пахнет свежестью, хрустит, как накрахмаленное, ткань белее снега. Неужели Флавиан, прежде чем сбежать от нее утром, поменял белье, и при этом умудрился ее не разбудить? Чудеса! Кстати, почему это он сбежал, не простившись? После всего, что было! Клава обиженно надула губы.
— Персик, ты не переживай, но нам, похоже, придется здесь задержаться, — начала она с осторожностью. Всё-таки кошки очень привязаны к дому, к привычной обстановке…
— Ладно, мамуль, — легко согласился любимец.
— То есть ты не против пожить здесь? — удивилась она.
— Тут интересней, чем дома, — заявил кот. — Мне не нравится тот парень, который дрых с тобой сегодня вместо меня. Еще мне не нравится мрачный прозрачный мужик на кухне. А так всё замечательно, мамуль. Пумочка хорошая. Ты меня понимаешь и не переспрашиваешь по пять раз, о чем я тебе пытаюсь промяукать. Я даже как-то умнее стал, кажется. И лапки у меня…
— Что — лапки? — насторожилась Клава.
— Вот! — Персик гордо показал ей «пятерню» с растопыренными пальчиками и острыми коготочками. — У меня получилось вытащить кости из рыбки! Я сам всё сделал, не плевался и язык не уколол! А скоро вообще научусь кушать с вилкой и ножом, как Пумочка. Здорово, правда? Скажи, мамуль, я уже совсем большой котик, да?
Персик, довольный своими достижениями, прижался к хозяйке, требуя погладить по спинке, от загривка до хвоста. А Клаву до мурашек проняло осознание: коту здесь вправду лучше, чем в родном мире. Начать с того, что здесь в его распоряжении дом с садом. Да и весь городок выглядит безопасным — гуляй, сколько хочется, гоняйся за бабочками без страха попасть под машину. Дома ждет лишь запертая на целый день тесная квартира, скука и одиночество, пока Клава мается на работе. Снова мяуканье вместо осмысленной беседы? Клава и раньше не сомневалась, что Персик разумный зверь, но теперь он доказывает это на словах и на деле! Он и прежде любил изображать белочку, беря в лапки игрушку или наслаждаясь раздиранием ненужных бумажек. Но удержать столовые приборы?!
Вчера в разговорах она выяснила, что разумные звери в Академии, даже не превращаясь в оборотней, в среднем живут до сотни лет. Это еще относительно мало: маги-профессора могут похвастаться полутысячелетней биографией! Половину обычного кошачьего срока жизни в своем мире Персик уже прожил, а значит, самое большее через десять лет ей предстоит с ним попрощаться навечно. Так имеет ли она право стремиться вернуться домой — и тянуть его за собой? За него решать его жизнь, отказываться от предоставленного сказочно удачного шанса?
Да что говорить, они оба изменились! Они оба теперь совсем не те, что прежде. Причем «прежде» — это всего-то сутки назад. Ужас! Как они могут возвратиться к привычному существованию? Не получится делать вид, будто ничего не было!
Попытка осознать все изменения Клавиному мозгу не давалась легко, аж голова разболелась. «Всё равно пока я не могу вернуться, — решила она, досадливо плюнув на слишком сложные размышления. — Вот накоплю достаточно энергии — и опять подумаю хорошенько. Возможно, тогда я тоже, как Персик, поумнею и сумею найти лучший выход. Хотя это вряд ли, кот-то у меня всегда был умницей.»
Под ворчание любимца она всё-таки вылезла из постели, оставив кота вальяжно потягиваться то вдоль кровати, то по диагонали, и поспешила сперва в туалетную комнату, потом оделась и спустилась вниз.
Как объяснил Персик, искать мисс Пуму следовало в ее домашней лаборатории в подвале. Проголодавшись после бурной ночи, Клава, конечно, предпочла бы наведаться сперва на кухню. Вот только оставаться там наедине с призраком Основателя совершенно не хотелось. Потому, сбежав по лестнице со второго этажа в гостиную-холл, Клава сразу же юркнула в неприметную дверцу, за которой пряталась темная крутая лестница, ведущая в «некромантские подземелья».
— Там плохо пахнет, поэтому я не остался с Пумочкой, а пришел к тебе, — поморщился Персик, пока заботливая хозяйка, перед тем как уйти, устраивала ему уютное гнездо из одеял.
Клава фыркнула: вот и проговорился! Выходит, кот не собирался ее так быстро прощать, просто не хотел оставаться в одиночестве, пока «Пумочка» ушла заниматься своими делами. Вот ведь пушистый предатель!
Обоняние суккубы оказалось не таким острым, как кошачье, потому Клава ничего особенного в атмосфере подвала не учуяла. Немного химических запахов от банок и бутылей, стоящих плотными рядами на стеллажах. Довольно прохладно и не слишком светло: один тусклый светильник над лестницей, чтобы не пересчитать ступеньки, спускаясь вниз, и пара ярких ламп над низким рабочим столом некромантки.
Еще сверху, от двери, Клава заметила, что на столе лежит длинный большой предмет в рост человека, накрытый полотном светлой ткани. Сквозь материю просвечивали разноцветные огоньки, зажигаясь по очереди в загадочном строгом порядке. Поэтому Клава решила не доверять своим глазам, которые уверяли, что под покрывалом, судя по складкам и очертаниям, скрывается труп. Тем более запахом гнилого мяса не тянуло. Пусть Пума подрабатывает в морге — не станет же она брать работу на дом! Наверняка ткань укрывает от пыли какой-то редкостный аппарат, которым некромантка очень дорожит. Ну, или робота.
С усилием поборов в себе внутреннее инстинктивное отвращение, Клава спустилась — и с середины пролета окликнула Пуму. Та настолько увлеченно химичила над разноцветными колбами в дальнем углу подвала, что не услышала топающих шагов.
— Доброе утро!
От неожиданности золотисто-песочная шерсть на загривке большой кошки встопорщилась дыбом. Но оглянувшись и сдвинув на лоб устрашающего вида очки-лупу с автоматическим-магическим-лазерным наведением, мисс Пума коротко рассмеялась:
— А, это ты? Доброе! Говорят: «ранее утро добрым не бывает», поэтому сейчас добрее некуда — час дня на дворе.
— Ух ты! — смущенно пробормотала Клавдия. — Я проспала.
— По уважительным причинам можно, — снова посмеялась Пума. Вернулась к своему занятию, продолжая разговор: — Флавиан скоро вернется, обещал на обед сводить тебя в центральную столовую Академии.
— Ух ты! — снова повторила Клава.
Она понимала, что выглядит глупо, но не
