class="p1">— Эдвар?!!..
Омада, столица Олом,
Дом Четвертой царственной четы.
Пять лет спустя…
Открытое в утро окно спальни для свежего летнего ветерка преграды не составляло. И воздушные шторы в его высоком прямоугольнике то надувались, словно паруса корабля, то вновь опадали, с шелестом скользя оборками по паркету назад. Какая же благодать… Но, руки его сильные — не чета невесомым шторам и осторожному ветерку. Он действовал куда более уверенно и умело. А потом к рукам присоединились и бесконечно бесстыдные губы. И я не выдержала — в кольце из крепких мужских объятий развернулась, таки на спину и сонно взглянула мужу в глаза. Его собственный взгляд тут же приветственно прошелся от самой моей макушки до бедер, едва прикрытых одеялом:
— Воистину, когда одна роскошь разворачивается от тебя, тут же дается другая, еще более заманчивая.
— Да-а, — запустив пальцы в темные волосы мужа, скорректировала я направленность первого его поцелуя. — Говори еще, не прекращай.
— Долгожданная…
— О-о… продолжай.
— Страстно желанная…
— Милый… о-о, милый! Про-дол-ж-ай…
— И самая моя любимая часть, которая заставляет тебя хотя бы на время по-мол-чать… Сладкая…
— Ляля! — требовательный стук в дверь оборвал наш неизбежно томительный поцелуй, а следующий крик и вовсе ввел в изумление. — Ты уже проснулась?! Я войду?! У меня важный разговор есть!
— Вара Риза, — Киш отчаянно уперся лбом мне в плечо.
— А ты опять хоронился от нашего управлея? — прямо в ухо мужу прошипела я. — И опять возвращался сюда через тайную дверь в гардеробной. Поэтому няня думает, тебя здесь нет.
— Но, там столько бумаг скопилось на подпись, — скуксился Киш и с тяжким стоном перевалился на постель. — Тебе, кстати, привет от брата. Бесценная моя, я его вместе с Архом вытаскиваю из охранки в последний раз.
— А Арх то мне кто? — ошеломленно подскочила я на локте. — Мне и родственного идиота хватает. Надо всучить им какую-нибудь плесневелую записку и отправить по ней за кладом в Мэлиз. А что? На западе континента их еще никто не знает.
— А мы ведь только с Мэлизом наладили отношения.
— Ляля — засоня! — напомнила о себе в этот момент забытая няня Риза.
Пришлось о ней вспоминать:
— Нянюшка, заходи!
А дальше жизнь наша понеслась по уже выверенному за годы супружества распорядку:
— Ваше Царственное Высочество, и ты здесь?! Ой, да ладно! Тут так тут. Даже и хорошо!
И вот надо было мне в этот самый момент задуматься, приглядеться, но неудобно это сделать из-за ширмы, да еще и спешно одеваясь. Вот и упустила свой шанс. Зато Кишмаил вовремя насторожился. Он мою благонравную и многодеятельную за эти годы изучил превосходно:
— И что же такое знаменательное у нас произошло в это утро, уважаемая вара Риза?
А той лишь отмашка для повествования и нужна была:
— Ночевали мы вчера с Даэлем во дворце после Праздника апельсинов. Ребенку ведь бабушку надо видеть, даже если она вдовствующая Царица, любит ведь родное дитя. Даже при таких занятых его родителях, которые со служб не вылазят. Один из своего Артефакторного ведомства, другая из профессорского кресла в академии. А дитё ведь…
— Нянюшка!
— Да и слова не скажи, — многообещающе сверкнули на меня старческие глаза. — Ну нет, так нет! Сами знаете всё. А я продолжу! И был у нас разговор с матушкой Царицей об камне их волшебном, том, что точной копией спрятанного в «Песни богов» и все изменения в роду отражает.
— Нянюшка, вот не в труд тебе мотаться через всю столицу по жаре, когда у нас еще две молодые няньки при дите? И покороче свой рассказ никак? Вот прямо: «Был разговор и… разошлись»?
— Нет, ляля! — и опять этот сверкающий взгляд, которым теперь и мужа моего зоркого ослепило.
— Киш, а тебе не пора?
— Нет!
— Да бес с вами!
— А вот и нет! — взвилась эта… эта… интриганка! — А, Кишмаил! Отгадай-ка загадку! Откуда камень рода заблистал зелеными огнями, если брат твой старший, Царь наш, еще не женат, у второго и третьего братьев жёны одной уж рожать скоро, другая травками год лечится? Шох ты ж! Угадаешь ли?!
И какая дура провозгласила сегодняшним утром, «что жизнь наша понеслась по уже выверенному за годы супружества распорядку»?
— Ми-лый?
— Погоди, мне надо подумать, — рухнул он всей немалой своей мощью в хлипкое, любимое мое креслице.
— О чем? Часто ли врет этот бесов камень? Да?
— Нет! Куда тебя запрятать на десять месяцев, чтоб ты не сорвалась как с Даэлем в животе на поиски открытий по пескам!
— Да я что, смертельно заразной для людей в эти месяцы, вдруг, стану, чтобы меня запрятать?
— Нет! Но, принимать у тебя снова роды в какой-нибудь таверне типа «Путника» я больше не смогу, бесценная моя. Я и так с той поры начал седеть!
Уф-ф! Вот так мы и живем! А что? Весело всегда у нас и познавательно. А с мужем я еще договорюсь… Ну, хотя бы на ближайшие месяцев шесть… семь… или восемь. Я знаю проверенное средство для его уговора. С него все и началось у нас пять лет назад. И раз уж его данный метод так безоговорочно распаляет, я так и быть, в это время обязательно «по-мол-чу»…
Конец
