там, в подземном заведении Леона в разноцветных лучах неонового света.
К счастью, Ашера там не оказалось.
Нам принесли еду, и я буквально проглотила ее, хотя мой желудок болел и протестовал, сжавшись после нескольких дней незапланированного голодания. Когда появилась Алисия с тарелками сочных, жирных гамбургеров, я увела разговор от Ашера и не упоминала о нем до конца обеда.
Покинув заведение, Джейс перевернул бейсболку обратно, чтобы закрыть глаза от яркого солнца.
– Ты сегодня придешь на занятия Голдштейна?
Я не планировала, но почему бы и нет? Единственное место, куда мне еще нужно попасть, это Париж.
В конечном счете.
В итоге я вернулась в кампус вместе со своим соседом по квартире. В какой-то момент он переплел наши пальцы, и, хотя я позволила ему взять меня за руку, я ослабила хватку, потому что не хотела, чтобы он неверно истолковал наши отношения.
* * *
Вместо того чтобы вернуться в нашу квартиру в кампусе после занятий, я заявила, что мне нужно собрать вещи Мими. Хотя это было правдой, настоящей причиной, по которой я хотела уехать обратно, стало… наше держание за руки.
Тепло его кожи задержалось на моей, словно паутинные нити, и зародило во мне глубокое беспокойство.
– Увидимся позже в «Трэпе»? – спросил Джейс, провожая меня до метро.
– Не сегодня. Мне нужно привести в порядок некоторые дела дома, а потом улететь в Париж. Мюриэль хотела, чтобы ее похоронили там.
Мне не нравилось использовать Мими, чтобы избежать этой неловкой ситуации. Нам с Джейсом следовало сесть и пройтись толстым перманентным маркером по тем линиям дружбы, которые нельзя пересекать. Мы не дети. Мы взрослые. И взрослые поступки предполагают честность.
Я повзрослею после поездки.
– Хочешь, поеду с тобой?
– В Париж?
Он пожал плечами.
– Или в твою квартиру. Могу помочь упаковать вещи в коробки. – Когда я закусила губу, он добавил: – Я умею обращаться с картоном.
Мне следовало ответить на его улыбку или, по крайней мере, сжать его руку и поблагодарить. Вместо этого я сказала:
– Сегодня четверг. Твоя самая занятая ночь.
– Мне не обязательно идти на работу. Только не когда ты во мне нуждаешься. – Его изучающий взгляд встретился с моим. – Ты нуждаешься во мне?
– Эм… – Я еще сильнее закусила нижнюю губу.
Моя отчужденность омрачила выражение лица Джейса и в конце концов убила его энтузиазм.
– Думаю, нет.
– Джейс.
Он начал пятиться.
– Джейс, ты же знаешь меня. Мне нравится разделять части моей жизни. Это я и делаю. Всегда так поступала.
– Поэтому ты так и не представила меня ей? Чтобы сохранить порядок в жизни? Или потому, что ты меня стыдилась?
– Стыдилась тебя? Почему я должна тебя стыдиться?
– Потому что я стипендиат, а мой брат – бывший заключенный.
– Джейс, я не стыжусь ни тебя, ни твоего брата. Я восхищаюсь вами обоими.
Он перестал отступать, но сохранил дистанцию между нами.
– Тогда почему?
– Потому что так и не представилось подходящего времени. А Мими была затворницей. И… – Я растерянно взмахнула рукой, мои кольца сверкнули в лучах полуденного солнца. – Отлично. Пойдем со мной! Я покажу тебе, куда ездила по выходным.
Он глубокомысленно фыркнул.
– Пас.
Моя рука вновь опустилась. Его отказ меня одновременно и ошеломил, и нет. Я бы тоже не приняла собственное предложение.
– Это вышло…
– Не знаю, какие секреты ты пытаешься утаить, но мне грустно, что ты чувствуешь необходимость скрывать что-то от меня. – С этими словами Джейс развернулся и пошел по кварталу, обойдя мать, одетую так же чопорно, как и ее малыш.
У меня заныло в груди, и я сжала руки в кулаки, впиваясь ногтями в ладони. Возможно, мне следовало сделать настоящее приглашение, а не отмахнуться простым сообщением. Просто чтобы Джейс увидел, что мне нечего скрывать. Прежде чем отправиться в промозглый и темный район Нью-Йорка, я послала ему сообщение, в котором была всего одна строчка: мой адрес на юге Парк-авеню и номер квартиры. У меня имелись секреты, но не в доме, который я делила с Мими. Мои секреты похоронены в Мюррей-Хилл, в кварцевой резиденции, спрятанной за узкой зеленой дверью.
Джейс, вероятно, слишком горд, чтобы приехать прямо сейчас, но на случай, если он передумает, все в его руках.
Джейс так и не приехал после смены. Не то чтобы я действительно ожидала его появления. Я ждала сообщения, но последние слова в нашем чате сказаны мной. На следующее утро, несмотря на то что мое тело весило не меньше грузовика, а настроение по консистенции и цвету напоминало небо – мрачное, угрюмое, серое, – я вытащила себя из постели.
Пока пила кофе и жевала крекеры, от которых болели зубы, я осмотрела коридор, где вчера потеряла перо. Его нигде не было видно, что могло означать только одно: Ашер к нему прикоснулся. Если только он не подобрал перо кухонными щипцами и не выбросил в мусорное ведро, что вполне реально, учитывая, как архангел злился.
Я вытащила еще один крекер, пластиковая упаковка хрустнула, и я снова уставилась на урну, золотистую каплю на темном каменном островке. Жестокое напоминание о женщине, которую я потеряла.
Дрожь охватила мои запястья и пальцы. Чашка выскользнула и разбилась на мелкие осколки в горошек возле моих ног в носках. Синие точки танцевали поверх белого. Вместо того чтобы пригнуться и собрать осколки, я просто стояла на месте.
Мою грудь сотрясала дрожь, она расширилась, а затем сжалась так сильно, что я вздрогнула.
– Это чашка, Селеста, – пробормотала я себе под нос.
Но это не просто чашка. Как и прах, фарфоровый чайный сервиз был частью женщины, которую я любила.
Не знаю точно, сколько времени я так простояла, окруженная осколками фарфора, которые торчали, словно корпус яхты, потерпевшей кораблекрушение. Мелкая лужица кофе растянулась и впиталась в мои носки, и вскоре теплая жидкость стала прохладной, а затем холодной.
Мне нужно лететь в Париж. Положить останки земного тела Мими рядом с мальчиком, которого она лелеяла, даже если их это и не воссоединит. Я попятилась, оставляя мокрые следы по всей квартире. Дойдя до своей спальни, сняла носки и бросила их в корзину для белья, затем стянула остальную одежду и пошла в душ. Вскоре меня окутал густой белый пар – единственное облако, к которому я когда-либо прикасалась. Вытирая полотенцем порозовевшую от жара кожу, я забронировала билет первого класса на вечерний рейс в Париж, затем снова проверила сообщения, чтобы узнать, не написал ли Джейс ответ.
Пусто.
Надев черную рубашку с
