у меня.
И снова повисла тишина.
— А моё мнение не хочешь узнать?
— Нет, — ответил он без малейшего намёка на учтивость. — Ты сама мне вчера дала карт-бланш. Как ты там сказала? «Мне всё равно. Можешь решать всё сам».
Я нахмурилась, пытаясь припомнить, когда и про что я могла сказать нечто подобное.
— Я говорила это про учёбу! — возмутилась, сообразив.
— И про работу. Да и вообще. Раз я в роли твоей пары, то могу принимать за тебя решения.
Хотелось взреветь и отлупить его теми самыми платьями, которые он всучил мне минутой ранее.
— На дворе. Двадцать первый. Век, — прорычала я, отшвыривая платья на диван. — Равноправие! Чуешь, чем пахнет?
Он принюхался.
— Нет, — покачал головой. — Ужин ты мне не приготовила, это чую. А пахнет ещё чем-то?
— Пахнет личными границами. И свободой выбора.
— Да? — удивился он. — И какой он? Этот твой выбор.
— А такой, — я схватила его за руку и потянула в коридор. Толкнула спиной к стене, распахнула дверь. — Хорошего вечера, — вытолкала его на лестничную клетку. — И больше никогда не входи без стука, — захлопнула за ним дверь, даже не дождавшись ответа.
Руки тряслись и горели от злости. Щёки тоже полыхали.
— Да кем он себя возомнил⁈ — заорала, надеясь, что он услышит. Но даже если это и было так, ответа на мой выпад не последовало.
Подойдя на трясущихся ногах к кухонному окну, выглянула — машина Дэя мигнула фарами. А значит, возвращаться он не планировал. Тогда-то меня и окатило осознанием. Я его выгнала. Собиралась соблазнить, покорить сердце, а вместо этого оборала и прогнала. Да это злой рок какой-то.
— Жалеешь? — раздался мужской голос у меня за спиной. Я вскрикнула.
— Т-ты же… м-машину завёл.
— Не завёл, а разблокировал. И заблокировал. Мы ещё вещи твои не сложили. Зачем мне уезжать?
В груди у меня опять заклокотал гнев. Даже если в первый раз я прогнала его зря, то во второй это вполне будет уместно.
— Давай хоть поужинаем вместе. Или ты вообще не планируешь меня искушать, покорять или что там? Вышвыривание из дома — это не приём соблазнения. Так симпатию не пробудить.
Я сделала глубокий вдох и медленный выдох. Потом ещё один. Это помогло взять себя в руки.
— Поужинать можем. Но в холодильнике ничего не осталось. Ты же запретил мне выходить из дома, — напомнила ему.
— Во-от как… А мы, оказывается, послушные. И почему же тогда я узнал о том, что к тебе наведывался демон, только когда схватил его за глотку у подъезда?
— Ты схватил его за глотку?
— Значит, ты и правда с ним виделась и не стала мне говорить?
Правда или неправда — разница небольшая. Мы и знаем-то друг друга полтора дня, не говоря уже о том, какие обстоятельства свели нас вместе. Мы не в тех отношениях, чтобы друг перед другом отчитываться. Я, в общем-то, и не собиралась этого делать, а пошла в ответное наступление:
— Так поэтому ты пристал ко мне с переездом⁈
— Не переводи тему, — его взгляд вспыхнул огнём. — Либо скажешь словами, либо я сам найду ответ у тебя в голове.
А вот этого мне уже совсем не хотелось. Иначе вместе с ответом он может наткнуться на воспоминания о моём телефонном разговоре. И узнать, что я переименовала Толю в парикмахерскую.
— Встреча с Толей — это не «из ряда вон», — процедила сквозь зубы. — Поэтому я и не сказала.
— Не из ряда вон? Он демон.
— И мой одноклассник.
— И ещё он демон, — повторил Дэй ледяным голосом. Потом сделал глубокий вдох. — Ну всё. Поели, можно и собираться, — направился в зал. — Возьми самое необходимое. Остальное тебе привезут завтра.
— Я с тобой никуда не поеду. В прошлый раз это закончилось ночёвкой в какой-то деревне.
— В этот раз обещаю более комфортные условия.
— Всё равно не поеду, — упёрлась я, последовав за ним в зал. Пустые пакеты от одежды, валяющиеся на диване платья — у меня дома царил настоящий кавардак. И мне вдруг стало за него стыдно. Хотя, казалось бы, перед кем здесь стыдиться?
— Алиса, — демон повернулся ко мне и всем видом показывал, что его лучше не злить, — я не спрашиваю, поедешь ты или нет. Вчера мы с тобой уже определились, что тебе всё равно и я могу решать сам.
— Это касалось учёбы! — вспылила я.
— Это касалось всего. Если я говорю, что мы делаем так. Значит, мы так и делаем.
— А если я говорю, что не поеду. То это значит не поеду! — плюхнувшись на диван, я сложила руки на груди и отвернулась к окну. Если хочет, пусть ждёт. Но я своё решение не изменю. Разве мало, что мы видим друг друга каждый день? Зачем нам ещё и жить вместе?
Просыпаться в одном доме, потом завтракать, куда-то идти, ужинать — и всё это в несменной компании друг друга.
— Боишься, что я тебе понравлюсь?
— Боюсь, что это будут не лучшие, а худшие дни в моей жизни.
— Врёшь, — усмехнулся он и коснулся моего плеча. Комната пошатнулась. Я ухватилась за диван, чтобы не упасть, но и он куда-то провалился. Меня тряхнуло, а потом мир резко устаканился. Только свет стал ярче. И пространство больше. И стены — в белом мраморе…
— Чт-то это?
— Моя прихожая, — пояснил демон. — Знаю-знаю, слишком большая и слишком белая. Но мне нравится размах.
Я жалобно взвыла.
— Спальню тебе уже подготовили. Ужин тоже. Видишь, я погостеприимнее тебя.
— Я что теперь в плену?
— Зачем в плену? — удивился он. — Ты можешь свободно входить и выходить. Твои данные уже внесены в базу. Замок просто считает твою сетчатку.
Я поджала губы, стараясь не заплакать.
— Послушай, — Дэй присел на корточки передо мной и положил ладони на белую тумбу, куда я приземлилась аккурат пятой точкой, — у нас с тобой договор. Победишь, и я оставлю тебе жизнь. Проиграешь — отдашь мне её добровольно. Вроде бы просто, да?
Я молчала.
— Для демона — просто, — продолжил он. — Но ты человек. И игра на сердце — опасное развлечение. Так уж вышло, и мы наткнулись на твоего знакомого на набережной. И есть у меня подозрение, — он прищурил глаза, — что этот Толя уже знает больше, чем ему следовало бы. А что это значит? — он смотрел на меня выжидательно.
Но я лишь покачала головой. Людям чтение мыслей, увы, недоступно.
— А это значит, что с каждым днём будет прибавляться всё больше и больше зевак. Всем будет интересно посмотреть, кто же заставил меня ввязаться в подобный спор. И не
