Лил не грозило стать ни той, ни другой, зато она двенадцать лет провела вдали от сестры, приезжая лишь летом на каникулы. Ей оставался последний год учёбы, когда Мариана вышла замуж. Лилиане даже не довелось побывать на свадьбе, поскольку тётушка не сочла нужным посылать за ней экипаж. И вот теперь Лил ехала к ничего неподозревающему о подмене маркизу Виктору Стейну, за которого ей предстояло выйти замуж вместо сестры. О Викторе ходило много слухов, поговаривали, что он был рабом разных пороков: пьянство, кутежи, распутное поведение… И лишь его богатство помогло окончательно не отпугнуть всех потенциальных невест, а точнее, их родителей или опекунов…
Трёхэтажный особняк, сложенный из светло-серого камня утопал в зелени огромных старых лип. Сквозь их густую листву с трудом проникал свет заходящего солнца и в подъездной аллее было темно как в каменном туннеле. Карета, обогнув фонтан в виде обнажённой девушки с кувшином, остановилась перед парадным входом. Странно, но никто не спешил встречать уставшую с дороги невесту. Кучеру, лакею и горничной Нати пришлось самим выгружать вещи госпожи. Лилиана, твердя про себя, что теперь она Мариана, поднялась по лестнице, ведущей к парадному входу и открыла массивную дверь. В просторном холле было пусто, однако откуда-то доносились приглушённые голоса. Послышались торопливые шаги, кто-то очень спешил. В холле появилась худощавая женщина средних лет в белых чепце и переднике, её глаза округлились от волнения, а лицо было бледным как мел.
- Ваше сиятельство, как хорошо, что вы приехали! — женщина подбежала к Лилиане и сделала учтивый реверанс. — Молю вас, помогите нам, образумьте вашего жениха.
- Что случилось? — заволновалась Лил, опасаясь, что женщина вот-вот упадёт в обморок, настолько бледным было её лицо.
- Он надумал метать ножи в живую мишень!
- Этого не может быть! — воскликнула Лилиана, а про себя подумала: "Неужели мой жених настолько жесток?".
- К сожалению, это так. Просто, Его сиятельство много выпили, а друг Его сиятельства маркиз Ревьер надоумил его метать ножи в яблоко на голове у служанки. Никто не хочет идти, а я никого не могу заставить. Неужели мне придётся идти самой!
Женщина едва не плакала.
- Как тебя зовут? — мягко поинтересовалась Лил, лихорадочно обдумывая ситуацию.
- Роза, Ваше сиятельство.
- Я кое-что придумала, Роза. Принеси комплект одежды горничной, который подойдёт мне по размеру.
- Зачем?
- Если будешь задавать вопросы и тянуть время, то сама пойдёшь к графу с яблоками, — пригрозила Лил.
Пока Роза бегала за одеждой, Лил мерила шагами холл, размышляя о том, как раз и навсегда отучить жениха от подобных жестоких забав. Девушка и сама умела превосходно метать ножи. Её научил этому управляющий их поместьем и страстный охотник Лука. Озорница Лилиана гораздо больше любила играть с деревенскими мальчишками в салочки и лазить по деревьям, чем степенно прогуливаться с тётушкой по саду. Последнее было повинностью Марианы.
- Леди Мари, что вы задумали?! — возмутилась горничная Нати.
Всю дорогу Лилиана изображала из себя перед слугами, чтобы те ничего не заподозрили, капризулю-неженку сестру и ужасно от этого устала.
- Роза, покажи Нати мои комнаты, пусть разбирает вещи, — приказала Лил вернувшейся с одеждой женщине.
Когда Роза отвела Нати наверх, а лакея и кучера определила на служебную половину, она помогла Лил переодеться. Пряча тёмно-рыжие волосы под кружевной чепец, Лил раздумывала, насколько хорошо запомнил Виктор Мари за те пару раз, которые её видел?
- Давай яблоки. Господа уже заждались, — приказала она Розе.
- Может не надо? — неуверенно пискнула та, тем не менее вручая Лил увесистое серебряное блюдо с яблоками.
- Сама пойдёшь? — хитро прищурилась девушка.
Роза отрицательно замотала головой в ответ, да так, что чепец едва не слетел с её головы.
- Провожай.
Они прошли вглубь холла за лестницу, ведущую на второй этаж, и остановились перед высокими двустворчатыми дверями. Роза глазами преданной собаки, всё-таки не готовой следовать за хозяином на верную смерть, смотрела на Лилиану. Вот-вот заскулит. Не видя больше смысла медлить, девушка толкнула дверь ногой.
Главным украшением просторного помещения, в котором она очутилась, были развешанные по стенам чучела голов диких зверей. С одной стороны оскалил пасть волк, с другой грозил клыками кабан. Над большим камином развесил рога лось. В углу так и вовсе стоял медведь в грозной позе готового к нападению хищника. Окажись Лилиана здесь одна, она бы с восторгом принялась изучать все эти экспонаты, но пятеро молодых мужчин, расположившихся у камина вокруг круглого стола, полностью завладели её вниманием.
— Явилась.
— Почему так долго?
— А я раньше её не видел!
— Кажется, не боится.
Лилиана вежливо, как подобает служанке, улыбнулась, присела в реверансе и подошла ближе. Интересно, кто из них её жених? Ну что ж, раз её так активно заметили, не стоит тянуть с приветствием.
— Добрый вечер, господа. Ваше сиятельство, по вашему приказанию я принесла яблоки.
До этого момента она видела лица лишь четырёх из присутствующих. Пятый сидел к ней спиной, практически полностью скрытый высокой спинкой кресла.
— Возьми одно и встань к стене, — скомандовал этот человек. Рукой он указал вправо от себя на красивый гобелен с изображением охотящегося на лань волка. Хищник, выписанный с пугающей правдоподобностью, щерил клыки, вот-вот готовый цапнуть жертву за услужливо подставленную заднюю конечность.
Лил послушно опустила блюдо на стол, придирчиво выбрала яблоко и отошла с ним на указанное место, с которого ей представилась удобная возможность рассмотреть маркиза Стейна. В том, что отдающий приказы мужчина был её женихом, она больше не сомневалась. Благодаря множеству горящих канделябров, в комнате было светло как днём.
— А теперь положи яблоко себе на голову. Да смотри, чтоб не упало, — маркиз поднялся на ноги. Невысокий, худощавый мужчина лет тридцати двигался с грацией кошки, выдававшей физическую крепость и гибкость. Чёрные волосы острижены коротко для моды того времени, когда знатные господа предпочитали длинные "конские" хвосты. Тёмно-серые глаза, густые длинные брови, придававшие лицу большую выразительность, высокие скулы. Нос отнюдь не аристократический, без горбинки и не прямой, поскольку когда-то уже был сломан, губы чётко очерчены, подбородок угловатый, слегка выдающийся вперёд. Маркиз не был образчиком классической мужской красоты того времени, однако, и его лицо, и манера держаться и движения невольно притягивали женский взгляд, было в нём что-то невероятно привлекательное, какое-то необъяснимое с точки зрения логики обаяние.
