Ефраим хотел сбежать подальше от этой сумасшедшей женщины.
Казалось все произошло в одну секунду. Николс попятился назад, отец пытался бежать вокруг кровати, братья отошли от стены и направились к нему, лакеи казались растерянными и отреагировали последними.
Мери подставила руку в нескольких дюймах от его лица. По ней текла кровь.
– Уйди от меня! – приказал Ефраим.
Она этого не сделала. Девушка сжала руку в кулак, выдавливая капельки крови на его грудь. Ефраим посмотрел на кровь с отвращением, а его желудок заурчал.
Ефраим проигнорировал это, хотя его рот наполнился слюной. Реакция на кровь жутко напугала его.
– Уйди!
Его отец и братья резко остановились прямо за девушкой. Магистрат Николс схватил Мери за волосы и оттащил в сторону.
Ефраим выдохнул.
– Спасибо…
Николс схватил Ефраима за челюсть и раскрыл рот.
– Милостивый Боже, – пробормотал он. Ефраим с ужасом наблюдал, как Николс подносил палец к его рту.
Он почувствовал давление на один из своих зубов, а затем что-то сладкое и вкусное на языке.
– Боже всемогущий! – Николс вытащил окровавленный палец и потряс им. – Они как бритва!
– Что? – спросил Ефраим ошеломленно.
Он наблюдал, как его отец и братья побледнели. И не мог ничего понять. Единственное, в чем он был уверен, что сильно хотел получить больше этой сладкой вкусной жидкости. Он провел языком по губам, надеясь слизнуть еще немного. Его язык наткнулся на что-то острое. Ефраим провел языком и обнаружил второй клык. Что происходит? Хирурги сделали что-то с его ртом?
– Я говорила вам, что он дьявол! – самодовольно сказала Мери. Она прижала окровавленную руку к своей груди. Ефраим смотрел на нее, как человек, умирающий от жажды.
– Заткнись! – прокричал Николс. Он повернулся к отцу. – Нам надо поговорить. – Ефраим наблюдал, как его отца потащили в угол комнаты.
Ефраим был уверен, что они перешептывались, но мог слышать все, о чем они говорили громко и четко, как если бы они стояли у его кровати.
– Он поклоняется дьяволу? – спросил Николс.
– Нет! – возразил его отец.
– Расскажите мне о его рождении, – потребовал Николс.
Ефраим проигнорировал взгляд своего брата и тот факт, что теперь они быстро отходят от его постели, как если бы он был прокаженным и, сосредоточился на их беседе.
Десять лет он молил и просил отца рассказать о его рождении. Единственное, что ему сказали, что его мать умерла при родах. Его мачеха отказывалась рассказать ему что-нибудь ещё. Это его не удивило, так как она ненавидела его. Она обращалась с ним, как с "вещью", которую была вынуждена терпеть.
Он никогда не понимал этого, но теперь, похоже, получит ответы на некоторые вопросы.
– На мать напали? Животное как говорят жители, – подсказал Николс.
Ефраим слышал, как его отец резко вдохнул. Странно. Отец стоял более чем в двадцати футах от него, он слышал все, четко, слишком отчетливо. У него даже разболелась голова.
Он слышал, как шелестит одежда, шаги, дыхание, биение сердец, как жуки летают в комнате, кто-то внизу уронил кастрюлю на кухне и выругался.
И это было самым странным, они находились на втором этаже в западном крыле, очень далеко от кухни, но Ефраим уверен, что слышал, как Миссис Браун работает на кухне.
Ефраим заставил себя проигнорировать все посторонние звуки и сосредоточиться. Отец посмотрел через плечо, чтобы убедиться, что нет никого, кто может услышать, затем продолжил, качая головой:
– Нет, это не было нападением животного.
– Я так и думал. Я слышал, что безумец из Бедлама [1] сбежал и напал на вашу первую жену, когда она была на последнем месяце беременности.
– Да, боюсь, что это близко к истине. Я устраивал бал для своей младшей сестры, Эми. Жена была непоседливой во время беременности. Наши мальчики спали в детской и ей безумно захотелось посмотреть, как танцует Эми.
– Понятно. Продолжайте, пожалуйста.
– Марк, черт побери, что с ним происходит? – громко спросил Генри. Ефраим проигнорировал их.
– Заткнись, Генри, – холодно ответил Марк.
– Она… она… мы… – продолжил отец надломленным голосом. Ефраим ни разу не слышал, как плачет отец. – Мы обнаружили, что этот ублюдок склонился над ее телом. Она была такая бледная… и… и…
– Что?
– Он поил ее своей кровью! Она пила его кровь! – с надрывом прошептал его отец.
Николс ничего не сказал.
– Мы преследовали этого ублюдка, но не догнали. Когда начались роды… она уже была мертва. Мальчик просто… он просто появился… хирург не мог этого понять. Он думал, что нам придется резать ее.
– Мне жаль. Я немного растерян. Вы сказали, что она умерла? Я видел ее сам в деревне примерно через неделю после рождения мальчика. И подумал, что она умерла несколько дней спустя от осложнений.
Его отец снова оглянулся.
– Мы должны были сказать всем, что… правда в том, что она проснулась на следующее утро, как будто ничего не произошло. Она попыталась забрать мальчика. Она кричала глупости. Мне пришлось выкинуть ее, но она вернулась за мальчиком с ним!
Николс откашлялся.
– Мне неудобно, но я должен спросить, возможно ли, что ребенок не ваш?
– Вы имеете в виду не наставила ли мне жена рога? – резко спросил он. – Я… я не знаю. Он не похож на братьев. Я просто не знаю, и на тот момент был бы скандал если бы мальчик исчез, и безусловно, я не отправил бы невинного ребенка с… о… боже, она была мертва я похоронил ее сам… я… вы думаете…
Ефраим посмотрел на своих братьев. Они не были красавцами по любым стандартам. И были похожи на отца. Они, как любит говорить миссис Браун, "женоподобные мужчины". Братья были милыми мальчиками, как говорили некоторые дамы. Многим женщинам это нравилось, но Ефраим тайно молился, чтобы не быть похожим на них. И всегда тешился тем, что все говорили, как он не похож на братьев.
Единственное, что их объединяло черный цвет волос как у их матери.
Ему всегда говорили, что он похож на "маленького мужчину".
В отличие от своих худощавых братьев, он был физически привлекательным мальчуганом с развитой мускулатурой. Еще выделялся своими поразительно голубыми глазами.
Может и это теперь изменилось? Казалось смешно думать об этом на данный момент, но он не хотел выглядеть как женщина.
Николс посмотрел на него и покачал головой.
– Он не похож на вас или ваших сыновей, за исключением черных волос. Похож ли он на мужчин со стороны его матери, или же он выглядит как…
– Как он? – с отвращением договорил его отец.
– Да.
– Он крупного телосложения и у него другого цвета глаза, но… я думал… надеялся, что Ефраим станет похожим на нас. – Отец посмотрел на него. – Сын похож на него. Думаете, ему удалось то, что тогда не получилось у его матери?
