– Эй! – позвал из темноты незнакомый звонкий голос.
– А-а! – заорала я, подпрыгивая и хватаясь за сердце. – Кто здесь?
– Это всего лишь я, Саманта. – Навстречу выступила девушка.
В отличие от меня, одетой в спортивный костюм и обутой в кроссовки для удобства, она цокала на высоченных каблуках, сверкая блестками на облегающем вечернем платье. Красивая, насколько удалось рассмотреть, и такая же перепуганная, как и я.
– А ты тоже на квест? – уточнила у нее. Уж больно видок неуместный.
– Да вроде того. Меня мой парень пригласил. Сказал, что будет нечто особенное. Но вот такого я точно не ожидала.
– Ясно, не один мой с прибабахом, – проворчала под нос.
– Ты что! Мой Алек – просто душка! Я о таком только мечтать могла.
Угу, у меня та же песня, что и смущает.
– И что делать будем? – спросила топочущую от страха на месте девушку.
– Стоит, наверное, войти. Я вон там стрелочки видела светящиеся.
Видела, но сама не пошла. Что, Алек, конечно, душка, но инстинкта самосохранения никто не отменял, да, Саманта? И правильно. Он даже у блондинок должен быть, а то вечно их в ужастиках первыми жрут. Долой стереотипы!
– Пойдем, не торчать же снаружи.
Я поежилась от ощущения, будто местная темнота какая-то слишком уж густая и угрожающая.
На стенах действительно нашлись бледно светящиеся стрелки, нарисованные специальной краской. И указывали они на вход в стене мрачного строения.
– Боже, хоть бы ногу не подвернуть, – прохныкала спутница.
Да тут бы шею не сломать! Гадские стрелочки вели нас по пустому коридору, пока не указали на лестницу, освещенную самую малость тусклой лампочкой. Но уходила она вниз.
– Ну пипец, что-то я совсем уже никакого веселья не хочу, – процедила себе под нос.
Темно, страшно и воняет черт-те чем. Ладно бы только сыростью. Но еще и чем-то кисловатым, заставляющим думать о ржавом железе.
– Там голоса впереди, слышишь? – обрадовалась Саманта.
Теперь слышала. Очень похоже, что там впереди кто-то общался на повышенных тонах.
Мы прибавили шагу, уже выяснить поскорее, что за ерунда творится.
Прямоугольник яркого света и уже отчетливые звуки чьего-то спора обрадовали. Вступив в светлое помещение из темноты, мы были вынуждены щуриться, будучи не в состоянии ничего рассмотреть.
– Если ты думаешь, что я останусь тут хоть на секунду, то ты идиот, Вернон! – кричала женщина явно на взводе.
– Как смеешь ты так говорить с моим мальчиком! – рявкнули опять же женским голосом откуда-то сверху. – Покажи ей ее место, малыш!
Часто заморгав, я с изумлением обнаружила себя в огромном зале, вдоль стен которого на высоте метров четырех располагался балкон, где словно в театральной ложе развалился в кресле какой-то мужик, а рядом толклись несколько разодетых в пух и прах теток.
– Его зовут Ральф, и это мой парень, дрянь!
Внизу со мной и Самантой оказалось еще около десяти девушек. Одна из них, ярко-рыжая, и вопила, заявляя о своих правах собственности.
– Да вы рехнулись? Это мой Саймон! – пропищала маленькая шатенка справа.
– Ну вот все мои девочки и в сборе – можно начинать.
Только сейчас среди всех я разглядела Джона.
– Алек! – взвизгнула Саманта и рванула к нему.
– Ты что себе позволяешь, гадина! Это мой мужчина! – заступила ей дорогу жгучая брюнетка.
А до меня мигом дошло, что все мы тут пришли, судя по всему, к одному мужчине. Хотя какой он мужчина. Похотливый козел и к тому же с головой не дружит. И надо валить отсюда. Решу, что думать по этому поводу, потом.
Развернувшись, я рванула обратно, но перед носом с тяжелым лязгом захлопнулась дверь. Вот ведь дура я! Чуяла же, что не нужно сюда идти! Надо хоть иногда слушать не желавшую отрываться от дивана задницу, Отэм, а не доводы разума.
– Что это значит?! Что происходит?! Немедленно выпустите нас! – галдели все попавшиеся со мной девицы.
– Девочки мои прекрасные, я выбрал вас из сотен и сотен! – перекрыл женский гвалт зычный голос Джона… или кто он там на самом деле. – Сегодня у нас с вами особенный и судьбоносный день. Те из вас, кто сумеет осилить трансформацию, станут моими супругами и вечными спутницами.
Какого черта? Это что секта какая-то?
Поднялся еще больший шум, сверху подбадривали и улюлюкали, девушки впали кто в ярость, кто в панику, я же дергала и ощупывала тяжелую дверь, выискивая шанс улизнуть. Ничего.
– Приступим, мои невесты! – гаркнул псевдо-Джон, и я развернулась, привалилась плечом к железу и принялась шарить в рюкзаке в поисках шокера. При этом не спускала глаз со своего типа парня, который небрежно сдернул с себя дорогую белую рубашку и швырнул ее на пол. И чем пристальнее я смотрела, тем страшнее мне становилось. Потому что знакомый мне облик мужчины мечты словно шел какой-то рябью. Черты непрерывно плыли и менялись, вроде бы, однако, оставаясь все теми же.
В помещении уже стоял откровенный истерический визг. Поддельный Джон вскинул вверх руки, заревел, как гребаный лев, и вот тут начал меняться всерьез. Если раньше он сохранял человеческий облик, то теперь происходила совершенная дичь. Он стал выше ростом, раздался вширь, покрылся шерстью. Руки вытянулись чуть не до пола, обзавелись когтями, а лицо стало жуткой мордой с выступающими огромными клыками.
Раскинув лапищи, будто готовясь всех разом загрести, он двинулся на толпу истошно заверещавших и заметавшихся девушек. Схватил первую, сломив сопротивление, вонзил зубищи в изгиб шеи. Брызнула кровь, его жертва обвисла. Он бросил ее и рванул за следующей. Мои мозги переклинило от увиденного, и я начала долбиться в дверь, не щадя себя, отказываясь смотреть и дальше на весь этот ужас.
Шумный выдох в затылок поведал, что монстр пришел и за мной. Развернувшись, я ткнула в мерзкую морду сбоку шокером, остервенело нажимая на кнопку.
Зверь задергался, отшатываясь и срываясь с рева на визг.
– Тва-а-арь! – орали сверху. – Убей эту шлюху, сынок!
«Сынка» разряд не вырубил. Он выбил из моей руки шокер, одновременно шарахнув об стену спиной, вышибая дух. И тут же я ослепла от боли, когда клыки сомкнулись на моем горле. Звук того, как они рвали мои кожу, мышцы и сухожилия, выдирая изрядный кусок плоти, я не забуду никогда.
В следующее мгновение я очутилась на полу. Зверь отбросил меня с буквально хлещущим фонтаном крови и двинулся дальше. Перед глазами плыло и мельтешило, я зажимала огромную рану рукой, но осознавала, что все, мне конец. Мама, папа, простите.
С грохотом, больше похожим на взрыв, распахнулись двери в эту бойню, и ввалились какие-то люди. Шум и ор стали абсолютно адскими. По помещению стремительно шарили лучи ослепительно ярких фонарей, что-то глухо хлопало, раздавались визг и предсмертные хрипы.
– Уходит-уходит! Мочи его! – рявкал кто-то невидимый.
– Да твою же мать! Прорвался! – отвечали ему.
– Уроды криворукие! Догнать!
– Да бесполезно уже.
– Подчищаем тут и уходим.
Собрав остаток сил, я поползла к дверям, заливая все своей кровью. Неожиданно перед моим лицом появились здоровенные черные ботинки на высоком протекторе и сразу пнули в бок, переворачивая на спину. Кто-то большой, расплывчатый навис надо мной.
– Хоть когда-нибудь вы, дуры безмозглые, закончитесь? – пробулькало у меня в ушах. – Будь в следующей жизни умнее.
Лица говорившего я не могла разглядеть из-за мути в глазах. Но вот то, что он направил мне лоб небольшой арбалет, рассмотрела.
– Пожалуйста, – пыталась умолять, но разорванное горло выдавало только сип и бульканье.
– Сама виновата, – ответил палач.
– Эй-эй, Гро, тормозни. Я хочу кое-что попробовать!
Глава 2
— Отвали, Кай! — огрызнулся расплывчатый некто надо мной. — Она все равно уже покойница по-любому. Посмотри на рану. Чем-то не угодила, видно, ублюдку, что он ей, считай, целиком горло вырвал.
