- Как знать, - вздохнул Жорж.
Откровенно говоря, тащиться в глушь ему вовсе не хотелось, и сам повод казался глупейшим, но – разве ж поспоришь с редактором господином Виктором? Он сказал – поезжай и привези сенсацию. Да какая ж тут сенсация, в городке о двух площадях да нескольких улицах?
- И что же, про наш Верлен прямо в столичной газете напишут? – заинтересовалась госпожа Марсо.
- Это возможно, - кивнул Жорж.
- Напишите про Жермона Руа, что он проворовался, - заявила дама.
- Кто это?
- Это наш мэр. Его давно уже нужно турнуть, а кого-нибудь другого поставить на его место. Получше, - добавила она со значением.
Ну вот ещё, только местные сплетни слушать не хватало! То есть, послушать-то можно, но он-то здесь совсем не за этим!
- О, так вы здесь всё знаете, уважаемая госпожа Марсо! – Жорж умильно улыбнулся. – Подскажите, а что у вас в окрестностях за дом, в котором исчезают люди?
- Люди исчезают? В доме? – не поняла она.
- Да, мне так рассказали. Даже нашему главному редактору об этом рассказали. Что есть некий дом, старый и страшный, в который зайти заходят, а выходить – уже не получается.
- Дом волшебника Гийома, что ли? – нахмурилась толстуха. – Да в него ещё пойди войди, там дверей-то нет!
- Как нет? – не понял Жорж.
Чтоб у дома, да дверей не было? Глупости какие!
- А вот так, нет как нет. Сама видела. В детстве-то все там побывали, любопытно же, сами понимаете, - она улыбнулась и затрепетала ресницами, прямо как юная девица.
- А в окно залезть? Или окна тоже нет?
- Есть, но его ж ещё надо найти и отворить, - сказала она так, будто это не простое действие, а нелёгкое дело.
И впрямь, что-то странное.
- Госпожа Марсо, давайте так: вы сейчас покажете мне комнату, и пообедать я тоже не прочь, и тем временем расскажете – что за дом, откуда взялся, и почему у него нет дверей. Куда делись. Наверное же были когда-нибудь, а потом их заложили?
- Ох, господин хороший, нет, всё было не так. Но лучше вы спросите моего мужа – он вам расскажет в подробностях, потому что он давным-давно однажды был там внутри. А больше не был никто. Потому что трудно и страшно. А мой Алоиз – был, потому что хитрый и храбрый.
Жорж никак не мог представить себе хитрым и храбрым почтенного трактирщика, одетого в поношенную жилетку и штаны с заплатками, объёмное брюхо которого торчало далеко впереди него самого. Но – кто ж его знает, как тут всё на самом деле? Ему велено – всё разузнать и привезти сенсацию, и будет он не Жорж Морель, если этого не сделает.
- Я готов следовать за вами, госпожа Марсо, - сказал он хозяйке гостиницы.
Эрмина
- Сестрица Эрмина, расскажи сказку!
- Поздно уже, спать пора.
- Ну пожалуйста, всего одну! Так хочется!
- Совсем маленькую сказку, ладно? Мы будем завтра самыми послушными на свете!
- Хорошо, уговорили, - улыбнулась Эрмина, девушка семнадцати лет – нежная, хрупкая, с мечтательным взглядом голубых глаз.
Правду сказать, сказки рассказывать она и сама была готова день-деньской, без особой просьбы. Но уже поздно, и если отец или матушка услышат и поднимутся в детскую, то будут недовольны – почему младшие ещё не спят, а сама она не спустилась вниз помочь кухарке Жавотте или посидеть с бабушкой. Но сказка позволяла мечтать… а мечтать Эрмина любила больше всего на свете.
- И какую же сказку вам рассказать, неугомонные? – спросила она братьев.
Восьмилетние близнецы Пьер и Поль задумались.
- Ну… давай про некромантов, люблю про некромантов, - сказал Пьер.
Он был заводилой в их делах и проказах.
- Нет, кому нужны некроманты, давай про путешествия в далёкие страны, - возразил Поль.
Он не мог дождаться, когда вырастет и отправится за океан. Ничего, ждать осталось немного, каких-то лет десять всего.
- Про дом! Про заколдованный дом! – заверещала Мадлен, самая младшая, ей недавно исполнилось шесть.
- Тихо, тихо, а то сейчас придёт матушка, и будете спать без сказки, - замахала на неё руками Эрмина. – Хорошо, про заколдованный дом.
- Нет, про большие корабли, - попытался возразить Поль.
- Про некромантов! Я хочу про некромантов!
- Дом! Волшебный дом!
- Да что у вас тут опять такое, - раздался недовольный голос от двери.
Эжени уже исполнилось шестнадцать, она мнила себя девицей взрослой, которой не по нраву ни игры, ни сказки. Она была готова день-деньской сидеть у окошка и разглядывать всех, кто проходит мимо – вдруг жених покажется? Но денег у родителей немного, приданое у сестёр Руа небольшое, поэтому женихи в их дом не торопились.
- Всё в порядке, Эжени, - Эрмине, как старшей, всегда приходилось быть миротворцем. – Посиди с нами.
- Дела мне нет, только с вами сидеть! – фыркнула Эжени, но осталась – уже темно, жечь лампу без дела матушка не позволяет, а спать вроде бы и рано ещё.
- Дети, а ну тихо, - сказала Эрмина негромко, но твёрдо, - а то не будет вам никакой сказки.
- Ладно, давай про дом, - согласился со вздохом Поль.
- Дом, - мечтательно улыбнулась Мадлен.
- В наших предгорьях стоит старый-старый дом, - начала Эрмина. – давным-давно его выстроил могущественный волшебник, господин Гийом, для своей возлюбленной госпожи Маргариты. Он был самым великим волшебником на свете, ему подчинялись и ветры, и воды, и земная твердь.
- И огонь, - влез Пьер. – Он побеждал врагов одним лишь мановением руки, и все враги падали! Замертво!
- И огонь, - кивнула Эрмина. – Но он полюбил Маргариту, дочь королевского советника, да только просватали его возлюбленную за другого – богатого и знатного, а Гийом был из простой семьи, и всего в своей жизни добился сам. Её отец отказал Гийому, сказал – ты маг, и не отдам я тебе свою единственную и прекрасную дочь. Разозлился Гийом, хотел убить советника, но взмолилась прекрасная Маргарита и попросила сохранить жизнь её отцу. Не смог Гийом отказать, а она пообещала – что если будет на то господня воля, что она окажется свободна, то обязательно примет его предложение.
- Но только потом, - глубокомысленно заметил Поль. – А он хотел сейчас.
Удалился огорчённый Гийом в леса, и выстроил там дом. На прочном каменном фундаменте, с толстыми стенами и заговорёнными прозрачными окнами, через которые были видны и ёлки на горных склонах, и снега на вершинах. И наполнил он этот дом удивительными вещами, которые умели всё делать сами. Печка и котлы варили вкуснейшую еду. Метла сама мела двор. Лампы зажигались, когда хозяин заходил в комнату, и гасли, когда он выходил. Утюг сам утюжил ему сорочки, а игла зашивала прорехи. Клавесин играл прекрасные мелодии. А у ворот стояла пушка.
- И когда приходили враги, она сама стреляла! – с воодушевлением сказал Пьер.
- Громко-громко стреляла! – добавила Мадлен.
- Точно, стреляла, - улыбнулась Эрмина. – Поэтому ни один враг не осмеливался приблизиться к тому дому – ни с равнины, ни через горы. А потом жених прекрасной Маргариты заболел и умер.
- Его убили враги, - заявил Поль.
- Да нет. Это сам Гийом его потихоньку убил, - поправил Пьер.
- Поносом он страдал, как сосед дядька Готье, от него и помер, - авторитетно сообщила Мадлен.
- Но как только Гийом об этом прослышал – то сразу же явился в столицу. И снова предложил прекрасной Маргарите стать его женой. Она согласилась, но её отец никак не хотел отдавать дочь за человека незнатного, хоть бы и мага. И тогда Гийом пришёл ночью, а Маргарита вышла к нему из потайной двери, и он посадил её на своего коня, и умчал в заколдованный дом.
Но отец красавицы отправил за ними погоню, и пришлось им заметать следы. На потайных тропах, которыми вёз Гийом свою любимую, за ними вырастали непроходимые кустарники. Ветви деревьев цеплялись за одежду преследователей, и рвали её.
- И выкололи одному глаз! – мстительно сказал Пьер.
- А ты откуда знаешь? – не удержалась тихо сидевшая Эжени.
- А вот знаю!
- Ему бабушка сказала, - выдала Мадлен.
