на трассе, но безрезультатно. Казалось, все мои воспоминания стерты чьей-то заботливой рукой. Не зная, что мне теперь делать и куда идти я резко вскинула голову в темное ночное небо и, что есть силы, прокричала в холодную черную высь: "Что мне делать? Что делать? Почему ты молчишь? Почему никто не приходит за мной? Что мне делать?". Я падаю на колени, прячу лицо в ладонях. Я хочу заплакать, но слез почему-то нет. Лишь жалкие попытки сдавленных рыданий больно раздирают грудь.
– Ты не боишься простудиться? Сидишь вот так, на холодной дороге.
Накатывает оцепенение. Я медленно поднимаю голову, боясь того, что я просто сошла с ума и у меня начались галлюцинации.
Передо мной стоит высокий мужчина средних лет со спутанными седыми волосами, в круглом пенсне и длинном белом пальто. Наверное, он красив, но сейчас мне трудно было это оценить. Он нежно и заботливо мне улыбается, потом быстро снимает пальто и накидывает его мне на плечи. В голове у меня вихрем кружатся самые различные мысли: "Кто он? Что со мной? Что мне делать? «Неужели это конец?", но вместо этого я, неожиданно для себя, произношу совсем другое:
– Я совсем не так вас себе представляла.
Он засмеялся, потянулся в карман белоснежного пиджака, достал сигару, закурил и лениво пустил в воздух столб табачного дыма.
– Знаешь, наша любимая добрая старуха с косой уже давно на заслуженном отдыхе. В каком веке мы живем, Кристиночка?
Я удивилась, как нежно прозвучало в его устах мое имя. И вдруг весь страх куда-то ушел. Он осторожно склонился надо мной и одной рукой быстро поднял меня на ноги. Снова ласково посмотрел на меня сверху вниз.
– Ты молодец, – начал он, – я редко с таким сталкиваюсь, признаться, когда мне сказали, что я должен прийти за тобой, я порядком расстроился.. Обычно у всех у вас начинается паника, и мне требуется огромное количество времени, чтобы объяснить новенькому, что ничего уж такого страшного не произошло.
– Кто вы? – только и смогла вымолвить я.
– О, простите Кристина, я забыл представиться. Меня зовут Лоран Стивенсон, граф Стейтон. И я должен стать вашим проводником.
– Моим проводником куда? Вы что же хотите сказать, что я все-таки....все-таки…
– Умерла… Да, пожалуй. Хотя мы уже давно спорим с этим нелепым термином. Что значит смерть? Вы умерли? Но почему же вы стоите и разговариваете со мной, стало быть, вы все – таки живы. Хотя, что -то я увлекся, не думаю, что сейчас подходящее время для таких полемик. Прошу вас, следуйте за мной.
– За вами? Но куда?
– Куда? … Туда, куда всем нам рано или поздно приходиться идти.. Туда, где ты никогда раньше не была, и откуда пока больше нет пути назад.
Я, молча, встаю и подаю ему руку. Моя ладонь беспомощно тонет в его. Он небрежно склоняется и медленно дышит мне на руку, пытаясь ее согреть. Я смущенно улыбаюсь. Делаю шаг вперед. СТОП!!!!! Я не могу так уйти. Ведь там, за клубящейся дымкой осталась моя жизнь, пусть глупая и ничего не стоящая. Но моя. Я не могу уйти...........................
Глава 2.
Я знала, что сейчас заскрипит дверь. Что замок снова неохотно поддастся мне только с третьей попытки. Знала, что за дверью меня ждет полутемный коридор моей однокомнатной съемной квартиры. Я нерешительно вошла и осмотрелась по сторонам. Все, как всегда. Все по-старому. Словно бы и вовсе ничего не произошло.
В комнате послышался дробный топот и навстречу мне выбежала моя собака Бакс. Мое самое, может родное существо в этом мире. Смешно, но так уж вышло. Белесая дворняжка присела передо мной и завиляла хвостом.
– Баксик, милый мой. Ты по мне соскучился, малыш? Я тоже так скучала!!!!
По щекам тонкими дорожками побежали соленые слезы. Вдруг вспомнилось, как четыре года назад, я принесла крошечного плюшевого щенка домой. Промокшего под осенним ливнем и жадно прижимающегося к моим ногам. В ту ночь, лежа с ним рядом, я тихо плакала от счастья, может быть, впервые в своей жизни. От счастья за то, что какое-то маленькое существо любит меня просто так. Всем своим крошечным сердечком. В ту ночь я вдруг впервые поняла, что обрела в маленьком щенке преданного друга. Друга, который каждый вечер будет вот так выбегать мне на встречу, делая меня чуть-чуть счастливее.
Я резко присела и порывисто обняла его.
– Зайчик, ты знаешь, мне теперь нужно идти. Мы расстанемся не надолго, когда-нибудь ты придешь ко мне и мы до конца вечности будем с тобой вместе.
Бакс тихо скулит и все еще жмется к моим ногам, будто не желая меня отпускать. Я медленно, точно, впервые, оглядываю свою квартиру.
Вот знакомые картины на стенах в дешевых, выкрашенных под золото рамках, мой черно-белый портрет. Когда-то я считала его моей самой удачной фотографией, но теперь с квадратного куска бумаги на меня безумно-несчастными глазами смотрела испуганная 17-летняя девочка, впервые попавшая в реальный мир из-за стен детского дома. Я нетвердой походкой ступаю в комнату. В ней царит полумрак. Дома никого нет. Я криво усмехаюсь самой себе. Конечно никого, в это время он никогда не бывает дома, в это время он как обычно на работе. По крайней мере, он всегда хотел, чтобы я так думала. Я присела на диван. Все так странно!!!
В своей жизни мы редко задумываемся о том, что же на самом деле из себя представляем. Мы постоянно за чем-то гонимся, к чему-то стремимся. Подчас, мы просто перестаем замечать все, что окружает нас. Мы только торопимся все успеть, все осуществить. Но парадоксально то, что истина нашего существования на самом деле так близко, а мы остаемся слепы к ней. Вот так и я.
Всегда считала, что живу настоящей жизнью, по крайней мере, последние пять лет. Что вокруг меня все настоящее: работа, дом, любимый человек, друзья, моя начинающая свершаться карьера. И только сейчас, когда ничего нельзя ни поправить, ни изменить, я понимаю, что все это только иллюзия, постоянное убегание от окружающей меня действительности. И, что вот теперь, впервые, моя картонная и выдуманная жизнь накрыла меня с головой....
Я не знаю, когда, и где родилась. Даже не знаю точную дату своего рождения. Моя жизнь началась не так, как у большинства детей. Меня, только что рожденную, с любовью не прижала к груди мама, я не лежала в белой кроватке, накрытая розовым теплым одеялом, окруженная заботой и нежностью. Меня просто кто-то принес и оставил у дверей родильного
