Каково потерять мать в таком возрасте, когда мир кажется огромным и пугающим, и совсем некому защитить?
– Это слишком жестоко.
Женщина молчала, но я чувствовала ее согласие. Тира сидела тут же, на лавке за столом. Подруга только морщилась и отводила глаза.
Определенно, именно это дитя я видела на руках у Ольда, когда он гулял с лестрийкой по кромке макового поля. Вспоминая тот вечер, я вспоминала Ренна и все, что происходило между нами. И каждый раз со страхом гнала эти мысли прочь. Я боялась о нем даже думать – будто Верховная могла подслушать мои мысли или покопаться во снах.
Осторожно я приблизилась к ребенку и присела на корточки. Протянула руку и погладила потную головку. Льняные кудри висели сосульками – она не давала даже расчесать их. Если девочка вырастет среди искателей, на нее будут показывать пальцем, судить из-за цвета волос и глаз, как и меня когда-то.
Я слишком хорошо знала, каково это – быть непохожей на других. Ловить на себе косые взгляды, терпеть насмешки и травлю от других детей. О, некоторые мальчишки были весьма изобретательны – однажды едва не спалили мне волосы.
Девочка замолчала и уставилась настороженно, как маленький побитый зверек.
– Где мама? – спросила, глядя невозможно голубыми глазами прямо в сердце, раня его этим взглядом.
Я только губы сжала и сглотнула стоящий в горле ком. Вдруг дверь с шумом отворилась, и в кухню влетела Кори. Просияла при виде меня, я была у них редкой гостьей, но тут взор девушки метнулся в сторону бедного ребенка:
– Я сделала для тебя куклу! – Коринна достала из мешка цветастое нечто и натужно улыбнулась. Подошла к нам и протянула подарок девочке, но та замахала руками в страхе и зашлась еще более громким и судорожным плачем.
– Я больше не могу это выносить! – Тира сжала руками виски и полетела прочь, зацепив сестру плечом.
Хлопнула дверь. Мать проводила ее хмурым взглядом и вздохнула.
– Тира очень переживает за меня.
Я сразу заметила, как осунулась тетя Исмара, как потухли ее глаза, а лицо посерело. Ужасная ситуация измучила не только малышку, но и эту женщину. Но что она могла поделать с приказом старейшин, одним из которых был ее строгий властный муж.
– Она не признает меня, как бы я ни пыталась ей угодить. Девочка слишком взрослая, чтобы так скоро забыть свою настоящую мать.
Из угла снова донесся жалобный всхлип. Она не глядела на нас, словно мы были чудовищами, подгорными духами. И да, я себя именно так и ощущала.
Из ступора вывело легкое рукопожатие – Коринна обхватила ладонь прохладными пальцами.
– Надо это остановить, – прошептала подруга, когда отвернулась мать. – Что делать, Рамона?
Сейчас я казалась себя такой же маленькой и растерянной, как эта трехлетняя девочка. Матерь Гор, да я ведь никогда не нянчилась я детьми! Но я оставалась Каменной жрицей – девой, к которой идут за советом и утешением, на чью мудрость уповают.
– Я что-нибудь придумаю, – ответила вполголоса.
Ах, знать бы еще, что!
Реннейр
Я не думал, что застану у отца посетителей. С ним был один из сумасшедших стариков-жрецов из Волчьей Пустоши и…
Варди? А он-то что здесь забыл?!
– Я велел никого не пускать, – недовольно протянул лорд и отпрянул от стола, над которым до этого нависал. – Ах, это ты? Тогда проходи.
Жрец стоял рядом с отцом, накинув капюшон. Седые спутанные космы падали на грудь, костлявые пальцы теребили деревянные бусины, а сам он что-то тихо бормотал. Захотелось от души встряхнуть этого шарлатана, а потом выпнуть из замка и из Лестры куда подальше, чтобы глаза не мозолил и не смущал ум отца своей болтовней.
Будто услышав мои мысли, старик подался назад и бросил взгляд исподлобья.
Я обернулся к Варди. Самодовольно ухмыляясь, он скрестил на груди руки. Этот северянин был одним из немногих, кто не боялся лорда Брейгара и вел себя, как настоящий дикарь. Что удивительно, ему все сходило с рук! Будто магией какой владел, паршивец.
– Я собирался отправить тебя в Глейриф. Ходят слухи, что там назревает бунт.
Глейриф? Это богом забытое место среди болот и кочек? Не удивительно, что народ возроптал.
– Как будет угодно господину.
Отец смерил меня хмурым взглядом. После того, как я уложил его на лопатки у всех на глазах, он не упускал случая меня зацепить.
– Проводи Леймаха в Пустошь, – бросил северянину сквозь зубы.
Жрец встрепенулся, поклонился коротко. Выходит, Варди предстоит сопровождать этого старика до Волчьей Пустоши? Не много ли чести шарлатану? Вряд ли даже самый захудалый разбойник покусится на него. Только если волки…
Ну и бездна с ним!
Старик устремился к выходу, низко наклонив голову, будто боялся, что кто-то решит разглядеть морщинистое лицо. Но, проходя мимо меня, запнулся, словно на преграду налетел.
Меня обдало запахами жженых трав, пыли и старческого тела. Капюшон приподнялся, и я, как заколдованный, вцепился взглядом в его глаза – блекло-серые, очень внимательные, с выцветшими ресницами по краю дряблого века.
Холодок зазмеился по телу, будто я заглянул в лицо духу степи, которому древние арнерианцы приносили кровавые жертвы. Я почувствовал, что не могу двигаться, даже дыхание замерло на вдохе. А потом жрец протянул руку и стиснул локоть.
Этот жест вернул меня в реальность. Со злостью я расцепил тонкие паучьи пальцы. Даже через ткань рубашки от них веяло холодом.
– Ты стал другим, – произнес жрец тихо, но отец услышал.
– Что ты имеешь в виду, Леймах? – встрепенулся, как коршун, почуявший добычу.
Да этот старик выжил из ума еще лет двадцать назад, мало ли что ему причудилось! Прежде он никогда не обращал на меня внимания, глядел так, будто я, как и все, кроме лорда – невидимки. Так чего ради именно сегодня решил заметить Зверя-из-Ущелья?
Может, ему показалось, что я стал другим в своих мыслях? Что вера дехейма в лорда, в его правоту пошатнулась? Не за тем ли отец слушает нашептывания старика, чтобы выявлять предателей?
Собственные мысли поразили меня. Неужели я сам думаю о себе как о возможном предателе? И внутренний голос тут же прошептал: «А кто ты, как не он?»
– Позвольте мне поговорить с вами наедине, господин, – попросил жрец, снова опуская голову.
Лорд сделал нам с Варди знак – подите прочь. Обменявшись недоуменными взглядами, мы отправились за дверь.
– Слушай, Звереныш, чего это он? – северянин подозрительно сощурился, когда мы оказались одни.
– Ты что, отца моего не знаешь? Он всецело доверяет этим
