- Это не повод, чтобы соглашаться на это абсурдное предложение, - я скрестила на груди руки, стараясь не замечать, как взгляд Дмитрия метнулся в сторону моей груди. Значит, все-таки я ему не противна. Интересно…
- Ну, может, именно это и не повод, - чуть улыбнулся начальник, - но подумай хорошо. Для тебя ничего практически не изменится. Ты просто станешь жить лучше, чем жила. Считай это браком по расчету.
- Для брака по расчету вы могли бы найти любую другую пустоголовую дурочку, - фыркнула я, не спеша возвращаться на свое место, - да хоть вашу белобрысую идиотку, Дмитрий Арсенович, которая по несчастью еще зовется вашей секретаршей.
Дмитрий хмыкнул и покачал головой:
- Мне не нужна пустоголовая жена.
- Я все равно не понимаю, почему я? У вас что в кругу нет дам, которые будут отвечать всем вашим параметрам и при этом с радостью воспримут это предложение? – ну, не понимала я и все тут. Почему, черт бы их побрал, я?
- Нет, - отрезали одновременно отец и сын. Судя по тому, что за этим «нет» ничего не последовало, они считали вопрос закрытым.
Я вздохнула, посмотрела на потолок, надеясь, что он сейчас упадет на меня, и избавит от необходимости объяснять двум упертым мужланам всю абсурдность данной затеи, но, как и обычно, чудес не произошло, и мне пришлось вновь посмотреть на своих собеседников.
- Поймите, - я говорила медленно, как с умственно отсталыми, - ваше предложение бессмысленно до такой степени, что дальше уже некуда. Вы не знаете меня, я не знаю вас, и при этом вы предлагаете мне брак? И, кстати, почему он не подлежит расторжению? А если вы встретите кого-то, кого сможете полюбить всей душой? Или я его встречу? Об этом вы не думали?
Почему-то от моего последнего вопроса Дмитрий так сильно сжал зубы, что они заскрипели. Я недоуменно посмотрела на разозлившегося мужчину и перевела взгляд на Арсена Владиславовича, ожидая ответа.
- Если, - он внимательно посмотрел на сына, готового, казалось, зарычать, - я повторюсь, если, такое случится, и ты, Алиса, встретишь на своем пути кого-то, кто будет подходить тебе больше, чем мой сын, то брак будет расторгнут. Но только в этом случае.
Я старалась не обращать внимания на ходившие ходуном желваки молодого мужчины и крепко сжатые в кулаки руки, и внимательно слушала его отца. Значит, все-таки брак можно расторгнуть. Но почему тогда сразу об этом не сказали?
- Что будет, если мы разведемся? – решила уточнить я. Где-то на задворках сознания рождалась мысль, что в принципе можно и согласиться на это сумасшествие, но с некоторыми условиями.
- Вы получите солидные отступные, - хмыкнул Дмитрий, наконец взяв себя в руки. Глаза его больше не метали молнии, а руки расслабленно лежали на столе.
- Что в вашем понимании «нефиктивный брак»? – я-таки вернулась на свое место, но разговор продолжала вести только с Карпушевым-старшим. По какой-то причине, мне было неуютно смотреть на Дмитрия. Нет, он не вызывал у меня какой-то животный страх или отторжение, но его взгляд, полный неизвестности, меня напрягал. Я не могла понять, что он чувствует, и мне это совершенно не нравилось. А также мне не нравилась моя реакция на этого мужчину. До этого момента, я даже не представляла его и себя хоть в каком-то подобии серьезных отношений (постель не в счет), а теперь что-то во мне екало стоило только встретиться с ним глазами.
- Всего лишь то, что он должен быть консумирован, и ты не должна будешь уклоняться от выполнения супружеских обязанностей, будь то постель или выход в свет, - вместо отца ответил молодой мужчина и встал со своего места, подойдя к окну. Да, вид был красивый, и я сейчас не только про вид из окна.
Оторвав взгляд от упругой (все-таки упругой, черт) задницы моего будущего мужа (если я соглашусь), я посмотрела на своего начальника, молча прося его опровергнуть слова его сына. Но Арсен Владиславович, к моему сожалению, молчал.
- А если я не захочу консумации? – протянула с издевкой, прожигая взглядом спину Дмитрия.
- Захочешь, - хмыкнул он, поворачиваясь, и, поймав меня в сети своих темных глаз, начал медленно приближаться. – Не бойся, - выдохнул он, наклоняясь и опираясь на ручки моего кресла, - никакого насилия, но я сделаю все, чтобы ты сама захотела… консумировать наш брак, - последние слова он буквально прошептал мне на ухо.
Дьявол. И почему от пары его слов у меня в голове пронеслись картинки этой самой консумации, а рукам остро захотелось вцепиться в плечи мужчины и прижать его к себе, попутно обхватив ногами? О чем я вообще думаю? И чем? Да, Дмитрий Карпушев дьявольски красив. Да, я, как и многие другие, думала о том, какого это – оказаться с ним в одной постели. Но ведь сейчас он ничего особенного не сделал. Он даже ни разу не дотронулся до меня. Бога ради, в кабинете с нами сидит его отец, и они вдвоем на полном серьезе предлагают мне стать его содержанкой! И я, черт бы их побрал, готова согласиться!
Я сглотнула вставший в горле ком и смело посмотрела мужчине в глаза.
- Вам придется сильно постараться, Дмитрий Арсенович.
- Так значит, ты согласна? – зловеще улыбнулся мужчина, не отходя от меня и по-прежнему нависая надо мной, словно скала.
- Когда вы планируете бракосочетание? – вместо ответа спросила я. Внутренний голос орал как сумасшедший, но от близости Дмитрия я, совершенно не понимая, почему он так на меня действует, перестала соображать головой, а думала чем-то не тем. Была бы я мужчиной, сказала бы, что тем, что находится у меня между ног.
- В идеале, завтра, - улыбка Дмитрия стала более хищной, а взгляд то и дело опускался на мои губы, - но я понимаю, что тебе нужно время подготовиться. Поэтому… на следующей неделе. Скажем, - он сделал вид, что задумался, - в среду.
Глубоко вдохнув в себя терпкий запах мужчины, с нотками чего-то древесного, я, словно под гипнозом, кивнула и прошептала:
- Хорошо, пусть будет в среду.
Глава 2
Дмитрий
Когда Алиса, чуть пошатываясь вышла из кабинета отца, я тяжело опустился на ближайшее кресло и несколько раз провел руками по лицу, пытаясь прийти в себя. Черт возьми, эта женщина сводит меня с ума.
С одной стороны, она чертовски упряма и так легко не сдастся, а с другой… она такая чувственная… эти ее пухлые губы, шоколадные глаза, в которых я готов утонуть, а ее ножки… зверь во мне рыкнул, соглашаясь со всеми похотливыми мыслями своей человеческой половины.
- Если ты так будешь себя с ней вести на постоянной основе, то соблазнить ее тебе не составит труда, - хмыкнул отец, подходя к бару и наливая себе выпить.
Я мотнул головой, отказываясь, когда он протянул мне второй бокал, и откинулся на спинку кресла:
- Я не хочу ее просто соблазнить. Я хочу, чтобы она меня любила. Чтобы она была моей. Вся. Без остатка.
- Я знаю, сын, знаю, - тяжело вздохнул отец, делая глоток. – Но мы не в средневековье живем, когда ты мог забрать ее в свой замок и там делать с ней, что хочешь. Я даже удивлен, что она согласилась. И нам не пришлось ее шантажировать.
Я недовольно посмотрел на него, но вынужден был согласиться. Да, было довольно странно, хоть и радостно, услышать от нее заветное «да».
- Она может завтра передумать, - не обращая внимания на недовольно заворчавшего внутри меня волка, которому одна мысль, что пара сбежит от него, доставляла боль, тихо проговорил я.
- Может, - согласился отец, - но ты не дашь ей этого шанса. Адрес ты знаешь, езжай к ней завтра и начинай ускоренный процесс ухаживаний.
Я кивнул и, не говоря больше ни слова, вышел сначала из кабинета отца, а затем и из здания. Хотелось оказаться как можно дальше отсюда, но в то же время, хотелось быть к ней как можно ближе. А жила она рядом.
Я хорошо помнил тот день, когда впервые уловил ее запах. Честно говоря, в свои сто тридцать я уже и не думал, что когда-нибудь встречу свою пару. Мне казалось, что если она и существует где-то, то живет на другой планете. Но оказалось все до банальности просто. Моя мать, ведунья, была права, когда говорила, что я встречу свою пару тогда, когда буду готов ее завоевать. Так и получилось, Алису я встретил тогда, когда научился сдерживать своего зверя и его низменные желания. И слава всевышнему, что все получилось именно так. Иначе, будь я лет на тридцать моложе (всего-то, по нашим меркам), я не смог бы сейчас сдержаться и набросился на девушку, невзирая на наличие отца в кабинете. Но я слишком хорошо знал, как выглядят пары, не познавшие единения (как их называет мать). Пары, которые несмотря на то, что были предназначены друг для друга, не смогли найти друг к другу подход. Не смогли взрастить ту любовь, что была им дарована изначально Вселенной. Они несчастны. Мужчина в такой паре вечно всем недоволен, а женщина никогда не познает радость материнства. Да и счастливую замужнюю жизнь тоже.
