лет, а моему брату 21. Я самая младшая в семье.
Мама стояла уставшая около этой микроволновки с морщинами вокруг печальных глаз.
— Что случилось? — спросила я и поставила сумку на стул.
Они обе повернулись ко мне. Мама с сердитой миной на лице, а сестра глазами показывала мне бежать отсюда.
— Вы чего? — спросила я и достала хлеб и нутеллу, чтобы сделать себе вкуснейший полдник.
Взяла нож и стала рубить хлеб на мелкие ломтики, мне так всегда вкуснее.
— У нас не очень хорошая новость, — начала мама.
— Какая? Что, брат вернулся? — спросила я и грустно усмехнулась.
Конор ушел из дома в 18 лет, сейчас ему должно уже быть 21 год. Он был трудным подростком, я с ним общалась только совсем маленькой, а потом когда повзрослела, увидела какой же он, гад. И поэтому стала больше времени проводить со своей сестрой. Теперь мы с ней не разлей вода.
Конор ругался с родителями каждый день, его водили к психотерапевтам, но и это не помогло. И в один прекрасный день он ушел из дома, и больше мы его не видели. Нам с сестрой стало легче, как-то на душе, а вот родителям было тяжело справиться с потерей сына. Ни какой, но все-таки сын. Мы его с сестрой вообще стали побаиваться, но это закончилось, и, слава богу. Может и жестоко, но он заслужил.
— Нет, — сказала с грустным голосом мама. — Мне позвонили с твоего университета, и сказали, что у тебя много пропусков. Если ты и дальше будешь прогуливать, тебя исключат.
Я хмыкнула:
— Мама, а ты не видишь?! Я этого и добиваюсь, — сказала я и закинула хлеб себе в рот.
Нутелла заполнила мой разум своими вкусовыми флюидами.
Мама ахнула:
— Что ты сказала?
— Что слышала, — сказала я и направилась в свою комнату.
— А ну вернись, как ты с матерью разговариваешь?!
— Как ты заслужила, так и разговариваю, — сказала я тихо, чтобы услышать могла только я.
К вечеру вернулся домой отец. Я услышала, как хлопнула входная дверь.
Ко мне в комнату ворвалась Джессика.
— Ты что творишь? Зачем нагрубила маме? — спросила изумленно она.
— А что здесь такого? Она меня запихала в этот университет, в который я, между прочим не хотела поступать. Я его на дух не переношу. Но учусь там, и мне даже слова сказать нельзя?!
— Бостонский университет частный, он элитный. Родители так старались тебя туда пристроить. Ты хотя бы не груби им, а то становишься походить на Конора, — сказала она и прикрыла рот рукой, пожалев о том, что сказала.
— Я никогда слышишь, никогда на него походить не буду. Ясно?!
Она кивнула.
— Прости, нельзя тебя было сравнивать с ним. Не подумала.
Я молча открыла шкаф и стала выбирать, что же мне надеть на вечеринку.
— Ты куда-то собираешься? — спросила она.
— Да, на вечеринку к Джессике. Хочешь пойти со мной?
Сестра помотала головой.
— Нет, спасибо. У меня завтра зачет, нужно готовиться.
— Ясно, а практика когда? Когда вы будите осматривать зубы настоящих людей? — спросила я и повернулась к ней.
— Ты же знаешь, я тоже не хотела идти на специальность стоматологии, но родители, как и тебя, заставили. Я не могу идти наперекор им, как ты. Я не такая смелая.
Я тяжело вздохнула.
— Иногда я понимаю, почему Конор ушел из дома, — сказала я и вытащила платье из шкафа. Оно было черное, выше колена, с неглубоким вырезом, и туфли на платформе белые со стразами.
— Тебя не пустят на вечеринку, отвечаю.
— Хочешь поспорить? — спросила я с угрожающим взглядом. Мы в детстве всегда спорили.
— А зачем, если ты проиграешь? — сказала Джессика и встала.
— Это вызов?
Она кивнула.
Мы сцепили руки.
— Значит, ты считаешь, что я не попаду на вечеринку? — спросила я.
— Да. Если я выиграю, с тебя поход по магазинам за твой счет.
— Хорошо, но если я выиграю, с тебя 100 баксов, — заключила договор я и после ее кивка, разбила.
Через час, когда я была одета в платье и накрашена. Я достала темные штаны из шкафа и длинную до бедер оверсайз майку.
Стала спускаться вниз. В гостиной сидел отец и читал газету, а мама смотрела телевизор. С кухни выглянула Джессика и поманила меня к себе рукой. Я подошла и выжидающе на нее посмотрела.
— Идея с маскарадом не прокатит. Говорю тебе, — сказала она.
— А вот сейчас и посмотрим, — сказала я и прошла в гостиную.
Остановившись около дивана, как вкопанная, я начала свой монолог:
— Я ухожу на ночёвку к подруге. Я прибрала у себя в комнате, сделала домашние задания, помыла посуду, — сказала я.
Мама подняла на меня глаза, осмотрела мой внешний вид и вновь вернулась к телевизору.
— Твоя дочь, Ник, мне сегодня нахамила и у нее много пропусков в университете. Так что она сегодня никуда не пойдет. Правильно? — спросила она и повернулась к нему лицом.
Отец, даже не поднимая глаз с газеты, просто кивнул.
Каблук.
— Мама, ты не имеешь права мне запретить, — сказала я.
— Почему это? Ты несовершеннолетняя, а я твой законный представитель, и я тебе имею права запретить, как и твой отец. Да? — и снова она к нему повернулась, а тот лишь кивнул.
— Так что ты никуда не идешь. Иди лучше готовься к экзаменам, которые, между прочим на носу. А ты только по ночёвкам и шляешься с подругами. Я что не знаю? Ты же наверняка с подругами на вечеринку собралась. Не так ли? — спросила она и сверкнула на меня глазами. Да, преподаватель математики у нее в теле и мозгу зашит. Такая же нудная, строгая, несправедливая и скучная.
А отец вообще-то психологом работает. Другим помогает людям в проблемах своих разобраться, а в своей семье порядок навести не может. Так под каблуком и ходит всю жизнь.
— Надо было тогда еще вместе с братом свалить от вас подальше, — сказала я и побежала по лестнице вверх и заперлась у себя в комнате, чтобы не слышать упреков и криков в свою сторону.
Хоть я и не на стороне брата, но в этой ситуацию я его понимаю.
Я подошла к открытому окну и глянула вниз. Я нахожусь на втором этаже, если прыгну, то переломаю ноги, но мне повезло, что около моего окна растет огромный дуб. Его ветвь идет прямо к моему окну. Я сняла туфли и кинула их на землю, потом и сумочку. Вылезла на карниз дома, и прыгнула на ветку, ухватилась и покарабкалась к стволу. Добравшись до ствола, я
