Я высматриваю любую возможность сбежать, но между нами и входом в пещеру должно быть двадцать вуальди, не говоря уже о часовых снаружи. Мне удается поспать несколько часов, пока Бэт заступает на вахту, но к тому времени, как вуальди начинают тушить костер, я так измотана, что чувствую тошноту.
Один из вуальди подходит, протягивая мне бурдюк с водой. Я передаю его Зои, и Бэт тихо предлагает ей сделать несколько глотков, прежде чем Зои отодвигает его, и мы делим остальное между собой.
Несколько мгновений спустя вуальди делает ошибку, подходя слишком близко, и Бэт вытягивает одну из своих длинных, подтянутых ног. Вуальди спотыкается, и мы все хихикаем, когда он летит лицом вниз.
— Упс, — Бэт ухмыляется, когда он обнажает зубы. — Прости.
Подходит вожак, и я смотрю на него, пока он, прищурившись, смотрит на Бэт.
— Может, ты и нужна нам живой, но это не значит, что ты должна быть здоровой, — бормочет он, и угроза становится страшнее из-за сдерживаемой ярости в его голосе.
— Это произошло случайно, — елейно говорит Бэт, и я сдерживаю улыбку. — Мне нужно было размяться.
Он отворачивается и жестом подзывает одного из других вуальди.
— Вставай, — говорит этот подошедший.
Мы помогаем Зои подняться на ноги и следуем за ним из пещеры. Я вдыхаю свежий воздух, радуясь, что нам удалось пережить еще одну ночь на этой ужасной планете. Чего бы я только не отдала, чтобы прямо сейчас проснуться в пожарной части. Мне бы очень хотелось обнаружить, что все это было просто дурным сном.
«Смирись с этим, Айви. И двигайся дальше».
— Мне нужно в туалет, — объявляю я, и вуальди рядом с нами, очевидно, понятия не имеют, о чем я говорю. Я вздыхаю. — Мне нужно отлить. — Я скрещиваю ноги и некоторое время подпрыгиваю на месте, пока, кажется, до них наконец не доходит, так как один из них фыркает.
— Киллис? — зовет вуальди, и вожак направляется к нам. Как приятно тыкнуть его именем ему в лицо. Они коротко переговариваются, и Киллис наконец бросает на меня предостерегающий взгляд, указывая на трех вуальди, которые сопровождают меня в лес.
Это нехорошо.
— Я не могу сходить, когда вы смотрите на меня, — я хмуро смотрю на них. Двое из них отворачиваются, но один пожимает плечами, его глаза холодны, когда он жестом показывает мне делать свое дело. И снова я проклинаю свою импульсивность. Я пожимаю плечами и сбрасываю пижаму, справляя нужду под его бдительным взглядом.
У меня нет возможности сбежать.
Мы возвращаемся к группе, и я качаю головой Бэт. Ее лицо вытягивается, и я практически могу прочесть ее мысли. Она понимает, что, поскольку за мной слишком пристально следят, бежать придется ей.
Мы идем уже несколько часов, окруженные вуальди. В конце концов я бросаю взгляд на Бэт.
— Я не могу, — бормочет она.
— Ты должна. Ты наша единственная надежда.
Я не хочу быть задирой, но буду, если понадобится. Зои упала в обморок несколько минут назад, и в настоящее время ее несет один из вуальди, который выглядит недовольным.
Бэт хмурится, выражение ее лица удрученное.
— На самом деле я не из тех, кто любит геройствовать, — бормочет она. — Я больше для украшения.
Я ухмыляюсь.
— Соберись, чемпион. Ты в деле.
Бэт вздыхает, покачивается и падает на колени. Один из вуальди приказывает ей встать, угрожающе подняв ногу. Она встает, и я сердито смотрю на вуальди.
— Нужно иметь большое мужество, чтобы пнуть лежачего, — бормочу я.
Затем Бэт спотыкается, ударяясь о землю, и один из вуальди поднимает ее, перекидывая через плечо. Она бросает на меня недовольный взгляд, но я вижу согласие на ее лице. Ей нужно выглядеть слабой, чтобы это сработало. Вуальди, вероятно, увидят ее худое тело и решат, что она не представляет никакой угрозы, полностью игнорируя тренированные мышцы, которые говорят о многочасовых ежедневных тренировках.
Идиоты.
— Мне нужно пописать, — наконец говорит она, и ее лицо бледнеет от страха, когда она еще раз встречается со мной взглядом, в то время как вуальди, несущий ее, что-то бормочет своим друзьям.
Я киваю ей. Сейчас она — наша единственная надежда.
***
Киллис бесится от ярости, когда Бэт не возвращается. Потребовалось некоторое время, чтобы все заметили, что вуальди, посланный охранять Бэт, не вернулся с ней, и за ними была отправлена группа вуальди.
И вот они вернулись со своим другом, повисшим на плече у одного из вуальди, из страшной раны на его голове на лесную подстилку капает кровь. Мне требуется вся моя сила воли, чтобы не исполнить победный танец.
Отличная работа, Бэт.
После нескольких мгновений наблюдения за тем, как Киллис кричит на своих людей, слюна вылетает из его рта, я отключаюсь от него. Устройство перевода в моем ухе — единственное, что в любом случае позволяет мне его понимать. Вместо этого я наблюдаю за его людьми, пока он чертыхает их, называя разными именами, а его желтое лицо темнеет, пока не становится цвета дижонской горчицы.
Некоторые из его людей выглядят вполне раскаивающимися. Но ближайшие ко мне вуальди протестуют, когда Киллис приказывает им оставить своего раненого друга в лесу.
Киллису насрать.
— Пусть это послужит уроком для всех вас, — шипит он. Его люди подчиняются, кладя раненого вуальди на землю, но некоторые из них колеблются.
Раздор в рядах. Потрясающе.
Мой отец был пожарным-лейтенантом. Его любили пожарные в его отряде, и я хотела быть такой же, как он, когда вырасту.
Дома папа часто рассказывал о своей любимой книге «Искусство войны».
Иногда он читал мне отрывки перед тем, как я ложилась спать. Большую часть я не понимала, пока не перечитала ее снова, став взрослой. Одна из цитат, которую он любил больше всего: «Обращайся со своими мужчинами, как со своими любимыми сыновьями. И они последуют за тобой в самую глубокую долину».
Мой отец был известен этим. Он никогда бы не попросил кого-то из своей команды сделать то, чего не хотел делать сам.
Судя по выражению лиц вуальди, они не чувствуют себя любимыми сыновьями Киллиса.
Но они все равно бросают своего друга на произвол.
Зои либо без сознания, либо достаточно умна, чтобы притвориться, что она без сознания, что делает меня мишенью для ярости Киллиса.
Я ожидаю, что мне станет хуже, и так оно и есть. Киллис снова связывает мне руки и бьет по лицу, крича на меня перед своими людьми. Я молча смотрю на него, сохраняя невозмутимое выражение лица.
В конце концов, я понимаю, что он видит в моем взгляде вызов, и я опускаю глаза в землю, сгорбив плечи.
«Если ваш оппонент по характеру холерик, постарайтесь его разозлить. Притворяйтесь слабым, чтобы он показал свое высокомерие.»
Я заставлю его заплатить за все, что он с нами сделал.
Мы идем весь день и останавливаемся только для того, чтобы разбить лагерь в лесу, когда становится слишком темно. Вуальди на взводе, и большинство из них разговаривают вполголоса. Зои бросают рядом со мной, и я заставляю ее выпить немного воды, а затем пытаюсь заставить ее съесть немного мяса, которое нам дают вуальди.
К счастью, я видела, как пять или шесть вуальди покинули лагерь, прежде чем вернуться с огромным животным, которое они зарезали и приготовили.
Лучше всего знать, откуда берется твоя еда, когда ты ешь с каннибалами.
Я фыркаю. Может быть, когда я вернусь на Землю, я смогу запатентовать такой логотип на футболках.
Зои засыпает почти мгновенно, свернувшись калачиком рядом со мной. Сегодня вечером мы лежим чуть ближе к огню, и я слушаю, как вуальди разговаривают между собой, и мои глаза тяжелеют. Слово «браксийцы» упоминается несколько раз, и, насколько я поняла, это воины, которые напали на вуальди, когда нас впервые взяли в плен, и до того, как эти парни похитили нас.
Браксийцы были огромными, мускулистыми и смертоносными. Я видела, как они дрались перед тем, как нас схватили, и больше всего на свете мне хочется, чтобы кто-нибудь из них наткнулся на нас и уничтожил вуальди.
