юнца, который возомнил о себе невесть что. Словно его жалких силёнок мага «E» класса, хватит на то, чтобы заблокировать «C», тут бы по-хорошему поддержку из «SS» ранга, но такой в нашем распоряжении не имелось. Напарник трусливо ёжился, переживая о сохранности собственной шкуры, но неотрывно наблюдал за каждым моим действием, дабы потом настучать начальству.
— Перестань стучать зубами нервируешь! — рявкнула я на того, осторожно надавливая на кончик пипетки. — Если боишься сдохнуть раньше времени, нечего было подавать запрос в ликвидаторы, пошёл бы в патрульно-постовые, у тех работёнка не пыльная. Найти угрозу и доложить в дежурку, а те уж решают, кому на выезд: нам, убойному или зачистке.
Дыхание перехватило, и я неотрывно наблюдала за тем, как медленно, словно замирая на острие иголочки, капля застывает в воздухе. Барьерный щит, ничего нового, но я всегда взирала на это зрелище с замиранием сердца. Пройдёт или нет… От этого зависели все наши дальнейшие действия. И в этот самый момент в голове становилось так тихо, что можно было услышать, как кровь циркулирует по венам, как судорожно сжимается моё сердце и как шипят чары, под действием одного из самых опасных декоктов в истории человечества.
Капля пролетела оставшиеся несколько сантиметров и разбилась прямо о стальной корпус, в который был заложен чудовищный заряд. Сразу же впитываясь в него, она начинает раскручиваться удушающей волной, создавая в небе воронку из облаков. Моя работы была сделана, оставалось лишь дождаться, когда все нормализуется и поверхностный слой сравняется с внутренним. Тогда чудо-игрушка подумает, что она взорвалась и деактивируется. Я с довольным видом распрямилась, поправляя сползающие с переносицы рабочие очки, позволяющие видеть пространство вокруг в магическом диапазоне проводников.
— Я же говорила, что все будет нормально! — я вытянулась до хруста в позвоночнике, позволяя мышцам немного расслабиться. — А ты в очередной раз ведёшь себя, как трусливая домохозяйка, которой приходится опознавать в кровавых ошмётках своего благоверного, которого разорвало вместе с любовницей на заднем сидении машины.
— Это издевательство над моей психикой и моральное давление, — цокнул он языком. — Подробности любого дела, строго засекречены, а вы сержант нарушаете устав, рассказывая о них посередь улицы в самый час пик.
— Расслабься, истеричка, — махнула я на него рукой, — весь квартал отцеплен, а ты как девка перед первой брачной ночью, жмёшься и думаешь, что пронесёт. Тащи свой зад в офис и напиши отчёт, хоть какая-то от тебя польза.
— Ты ещё поплатишься за это, Бреморсон! — полетело мне в спину.
Парни из отцепления дружно заржали и всучили мне картонный стаканчик с кофе и честно заныканный с дежурства подсохший пончик. Но даже за это я была им благодарна. Около чёртового артефакта я провела около семнадцати часов, не разгибая спины и выслушивая нотации безмозглого идиота, которого за какие-то заслуги, мне непонятные, взяли в ликвидку, сразу на помощника сержанта. Дал он что ли кому? Или как говорили парни из боёвки, нализал у начальницы, которой с мужиками крепко так навезло.
Махнув на все рукой, я собрала свои вещи и поспешила прочь с места происшествия. Мне было все равно, сколько он потратит времени на транспортировку артефакта на базу для полного устранения опасной штукенции. Я свою задачу выполнила в полном объёме и даже постаралась не сдохнуть раньше времени. Работать вдвоём с этим зелёным юнцом, едва выпустившимся из Академии, было практически нереально. Нет… Не так… Невыносимо! Я с самого первого дня нашего с ним знакомства отчётливо поняла, что этот мелкий и завистливый придурок, все ещё живущий в мире, где женщина должна идти позади мужчины на три шага, и подавать голос только с разрешения своего представителя… Конченный кретин!
Но какое же моральное удовольствие я испытывала каждый раз при виде его вытянутой рожи и округлившихся глаз. В те моменты, когда я идеально справлялась с поставленной перед нами задачей всего за несколько часов, когда обычно на такие миссии давалось несколько дней, а то и недель. Я была лучшей в своём деле с идеальным послужным списком, с нулевым провалом даже в самых мелких задачах. Всегда и все делающая вовремя и являющаяся самой молодой женщиной, приставленной к награде «Аганитового Сердца», присваивающийся за спасение сотен жизней.
Работать на износ я никогда не планировала. Изначально я хотела через ликвидаторов пробиться в Министерство и там уже закрепиться на штатной работе ведьмовского отдела оказания помощи. Или как их по старинке называли — секретарши. Работа не пыльная, а платили в три раза выше, чем любому устранителю и даже боёвке со всей их сверхурочкой, которую разгребали иногда даже мы. Все это вышло совершенно случайно, и от меня на самом деле не зависело. Когда я впервые получила задание, то подумала, что, наверное, по ошибке схватила не своё. Стажёрам не давали ничего опаснее класса «F», а мне практически сразу выпал «C».
Это потом я узнала, что, отправляя запрос на перевод, совершила одну стратегическую ошибку, позволила своей старой начальнице узнать о нем. Я не рассчитывала, что та решит похлопотать за меня, но по воле майора Венрис, которая взяла на себя обязанность сообщить главе МВД о выдающемся уме одной из своих девочек. От такой новости я сперва даже ушам своим не поверила, но мне все же сделали незабываемое предложение, от которого я не смогла отказаться. В тот день сидя перед новым начальником и внимательно слушая его наставления, отчётливо понимала, что не смогу предать доверия пожилой женщины и работать спустя рукава.
Все же для того, чтобы пройти отбор в ликвидаторы от соискателя требовалось многое: прекрасная логика, знания множества предметов и дисциплин, умение действовать в стрессовых ситуация, сопротивляемость ментальным и физическим воздействиям и самое главное отсутствие инстинкта самосохранения. У ведьм моей семьи все это было, так что тестовое задание я получила в тот же день, прямо в кабинете главы ФСБ. Майор Зайцева, непосредственный начальник младшего состава ликвидаторов, стояла позади меня и нескромно комментировала каждое совершенное мною действие. Недолюбленная мужиками стерва принесла один из артефактов серии «Ликан» «Венец Нервиля», считая, что мелкой пигалице с ним не совладать даже под страхом смерти.
Я же не стала её расстраивать и сообщать о том, что ещё десять лет назад моя фамилия была Ольхонская, и половину этих штук была собрана моей семьёй. Но вот глупой наследнице никак не сиделось на жопе ровно, и она решила уйти, громко хлопнув дверью. Правда я не ожидала, что мать на самом деле от меня отречётся и скажет не приходить домой до тех пор, пока я не
