около пятнадцати лет назад, родители Бьянки были на грани развода. Они расстались, и каждый жил своей жизнью, заводя новые любовные отношения. Отец Бьянки, будучи Боссом одной сильной мафиозной семьи, влюбился в пианистку, и со временем у них появился ребёнок, Гокудера Хаято. Но так как этот ребёнок был для начала отпрыском мафиози, то его отобрали у матери и растили в кругу семьи, как законнорожденного сына.
Что касается матери Бьянки… Моей матери… То она также не стояла в стороне и начала встречаться с одним молодым итальянским виноделом. В результате того бурного романа появилась я, вот только… меня ждал совершенно иной сюжет, нежели Хаято.
По законам мафии, если у мужчины, будучи женатого, рождается на стороне ребёнок, он забирает его в семью. Но если у женщины, будучи замужней, на стороне появляется дитя, это считается прямым оскорблением законному супругу. А её супруг был никем иным, как Боссом мафии. От таких детей обычно избавляются ещё в самом начале. Быстро и без лишнего шума. Либо происходит развод, и каждый идёт своим путём со своим ребёнком.
Вот только это не произошло.
Непонятно как, но мама вернулась в семью. Вернулась и помирилась со своим мужем, согласившись воспитывать чужого ребёнка, как своего. Тогда и вопросов ни у кого не возникло. Все видели её с животом. Все знали, что она беременна. Но то, что этот ребёнок принадлежит не ей, известно было только самым близким и слугам, что воочию видели родную мать Хаято.
Меня же отдали родному отцу на воспитание, вычеркнув из жизни и забыв о существовании. Словно… сломанная игрушка. Я — ублюдок. Бастард. Таких в мире мафии вообще стараются долго не держать. И это только начало всей истории. Если подумать, вся наша семейная история настолько погрязла во лжи, что я не удивлена, почему в дальнейшем Гокудера Хаято сбежал.
Но у меня такой возможности не было.
Зазвонил сотовый телефон.
— Алло, — ответила на звонок, прекрасно зная, с кем говорю по ту сторону.
— Ты прилетела в Японию? — раздался женский голос.
— Да, — ответила я, бродя вдоль спокойных японских улочек. — Только что ехала к Бьянки, желая с ней увидеться. Она была удивлена моим прибытием. Я думала, что её предупредят…
— Если бы её предупредили, то ты вообще не встретилась бы с Бьянки, Вел, — строго отметила женщина. — И лучше тебе забыть о ней. Твоя основная задача заключается совершенно в другом.
— Да, — вздохнула, смотря на лазурное небо, по которому медленно проплывали пушистые белоснежные облака. — Я помню…
— Вот и хорошо, — женщина немного успокоилась. — Гостиница, где ты остановилась, зарезервирована на неделю. Деньги на все остальные расходы будут приходить на банковскую карту. Также учти, что я записала тебя в ту же школу, где он сейчас учится. Не упусти этот шанс.
— Школа?.. — обеспокоилась я. — Но я совершенно не владею японским языком.
— Значит, придётся импровизировать, Вел! — бросила женщина таким голосом, после которого понимаешь, спорить бесполезно. — Мне всё равно, как и что ты будешь делать, но ты обязана выполнить задание. Обязана вернуть Гокудеру Хаято в Италию. Если не справишься… Вини потом себя…
— Да, мама. Я поняла…
Не понимаю, зачем записывать меня в ту школу, в которой я и двух слов сказать не смогу. Для меня все окружающие люди словно с другой планеты. Что-то говорят, перешёптываются, когда я иду вдоль коридоров, но, о чём именно они говорят, не ясно.
Хотя прекрасно понимаю, что речь идёт обо мне. На фоне обычных японских школьников я выделяюсь. И довольно сильно. Во-первых, по сравнению со всеми у меня довольно загорелая кожа, хотя раньше, живя в Италии под вечным солнцем, я этого не замечала. Во-вторых, учитывая миниатюрность японских школьниц, я была… хм… даже очень крупной, хотя и это раньше как-то не сильно бросалось в глаза. В Италии, наоборот, такие формы считаются естественными и в чём-то привлекательными, но тут… Уже с самого начала чувствую себя скованно.
Но буду надеяться, что всё это ненадолго.
Что касалось директора школы, то он и в самом деле был в курсе моего перевода, и документы о поступлении у него были на руках. Более того, общались мы на английском. Хотя… «общались» это ещё сильно сказано. Что у меня, что у директора был сильный акцент, что мешало нам понимать друг друга. Но одно я поняла точно. Мужчина уверенно заявил, что если я не буду прогуливать и постараюсь больше общаться с остальными учениками, то в ближайшем будущем начну разговаривать на японском языке.
Ага… Конечно…
А ещё решать высшую математику, бегать со скоростью света и читать мысли на расстоянии… А почему нет? Этот директор явно не осознаёт, кого взял к себе в школу. Необходимо уточнить: я плохо учусь. Ни один предмет мне не даётся с самого детства. Даже рисование. Нет, на занятия я ходила, но… Не знаю почему… Учителя, которых приводила мне мать, заверяли, что я просто глупая и многого от меня ждать не следует. А в итоге и обучали спустя рукава. Возможно, они и правы.
Также у меня нет ни одного таланта. В мире мафии без навыков и способностей никуда. Даже у Бьянки есть способность изготавливать яды одним своим прикосновением. Она называет этот навык «Отравленная Кулинария». И передался он ей от нашей матери. Мне тоже досталась эта способность, но не так сильно выражено, как сестре. Я не могу изготавливать яды, но мне лучше не готовить без перчаток и к растениям не прикасаться. По какой-то причине они начинают заболевать и увядают. Именно так отец в своё время потерял целый ряд кустов спелого винограда. Казалось бы, всего лишь пустил дочурку погулять в саду…
В итоге я не готовлю.
Стараюсь не готовить.
А если выбора нет, то всегда надеваю на руки резиновые перчатки. Хотя… если я кому и готовлю, то только себе лично. Остальным лучше это не есть.
Наверное, многие подумают, раз она состоит в мафии, то владеет каким-нибудь боевым видом искусств, стреляет из пистолетов, дерётся с ножом или ещё что-то в этом роде… Нет. Вынуждена вновь разочаровать. Я не умею драться, не умею метать ножи, а пистолеты я вообще никогда в жизни не держала.
Единственное, что меня связывает с мафией, это то, что я о многих вещах знаю. Знаю людей,
