Гасси озадачила Хармони не меньше, чем Пэкстон, который целовался, как бывалый ловелас, чтоб его. И который решил вернуться за ней именно сейчас.
Она выпрямилась и пальцами отправила упавшие на лицо волосы назад. За эти доли секунды он успел почти вплотную подойти к ней, и его мысли сосредоточились на каком-то шелке, который пах мятой. Он думал о ее волосах! Хармони почувствовала, как в нем снова поднимается волна похоти, которую он упорно старался подавить, потому что решил с этого момента игнорировать ее. И это она тоже знала. Впрочем, несколько чувственных всплесков он все-таки ощутил.
Ах, как мило. Он считал ее чувственной.
В других обстоятельствах она бы хорошенько его обработала, чтобы у него не было шансов игнорировать ее. Ей нравилось, какой эффект она на него производит, так же сильно, как это не нравилось ему, хотя он уже в который раз возвращался к ней, чтобы получить нечто большее. Она знала, что, по его мнению, он должен был остаться на стройплощадке, а вместо этого опять пришел за ней, злясь на самого себя за то, что не смог противостоять влечению и пошел на поводу у своих сексуальных желаний, эпицентром которых сейчас была Хармони.
Очень жаль, но она не могла сказать ему правду о том, что их связь прервется, как только она выполнит свое задание, в чем бы оно ни заключалось.
Часы пробили три раза, и Хармони поняла, что день прошел слишком быстро. Просмотреть и оценить всю одежду, хранившуюся в кедровой гардеробной, за один день она просто-напросто не могла, не говоря уже о том, что могло храниться в комнатах, в которых ей даже побывать не удалось. Как не могла до конца понять и цель своей мистической миссии.
Чем ближе оказывался Пэкстон, тем яростнее и глубже становилась ненависть Гасси. На какое-то мгновение Хармони тоже возненавидела его, но усилием воли смогла вытеснить из сознания вторгавшиеся в него отрицательные флюиды.
— У тебя проблемы, чувак, — проворила она, когда Пэкстон подошел еще ближе. — Гасси до смерти тебя ненавидит. Ты об этом знал?
— Все мои родственники до смерти меня ненавидят. И что с того?
ТВЕРДО решив заставить мегеру задержаться в замке еще на несколько часов, Кинг шел за ней по туннелю к кедровой гардеробной, где он заканчивался.
Войдя в гостиную, он заметил, что ее лицо приняло опасное выражение. И это было странно. За сегодня он уже несколько раз ловил себя на мысли, что она напоминает ему маленькую дикую кошку, вроде рыси, — изящная, прекрасная, обезоруживающая. Такая кошечка могла бы хитро подкрасться к вам и хорошенько откормить на убой, до того как вы поймете, насколько она смертоносна.
Однако, когда он сходил с ума, целуя ее в комнате с игрушками, она вовсе не казалась смертоносной. Он ее обезоружил, а не наоборот. И она даже не сопротивлялась.
Не боролась она и с сексуальным влечением, когда перевязывала его рану и чуть не довела до безумия своими дразнящими играми. Из-за всего, что случилось между ними сегодня днем, держать ее на безопасном расстоянии станет намного труднее. В любом случае, дистанцироваться от нее безопаснее, чем поддаться фантазиям, на которые она вдохновила его. Их обоих. И это очень-очень хреново.
То, что они разделили сегодня, казалось прекрасным, но как только Пэкстон начинал думать о делах, то понимал, что случившееся между ними подвергало опасности формирующийся в его голове проект. То есть его люди буквально только что затолкали этот проект ему в мозги, причем не самым приятным способом, черт бы их побрал. И ее тоже. Но план сработает только в том случае, если он будет держаться от нее подальше, что весьма не просто, учитывая, что она представляет собой соблазн одним своим видом.
Прежде чем он начнет воплощать проект в жизнь, ему следует получше узнать того, кто может ему помешать. Значит, нужно продержать здесь Хармони подольше уже после того, как уйдут рабочие, чтобы никакие проблемы строительства не отвлекали их обоих.
Вернувшись в гардеробную, он отошел от нее на несколько шагов.
— У тебя что-то вертится на языке, — заявила Хармони. — Не желаешь поделиться?
— Твоя прямолинейность заставляет беспокоиться. И, чтоб ты знала, здесь едва не поднялся бунт после твоих разговоров о призраках. Все мои рабочие горят желанием уволиться, и это первый раз, когда они все, как один, в чем-то согласны. За что огромное тебе спасибо. — Кинг по своей тени на полу понял, что уже около пяти часов, а затем внимательно посмотрел на Хармони. Полные губы, будто созданные для поцелуев, такие, которые ужасно хочется целовать и целовать; теперь он знал это на собственном опыте. Волосы, словно сотканные из чистого золота. Огромные аквамариновые глаза с обманчиво невинным взглядом. — Считай, что я спятил, — продолжил он, — но я намереваюсь закончить реконструкцию замка, и мне плевать на то, что еще ни одному из поколений Пэкстонов не удалось довести это дело до конца… и на то, что, по твоим словам, у меня под ногами путается привидение.
— Я вот думаю… Не посидел ли ты за последний час на проткнутой булке?
— Ладно, может, я начинаю подозревать, что ты права. Ну и что? Мне все равно нужно закончить начатое.
— А именно?
— Избавиться от этого адского местечка и продать тому, кто заплатит больше всех.
Знакомый уже вопль раздался так близко, что Пэкстон подпрыгнул на месте так высоко, будто под ним рванула бомба, едва не оторвавшая ему ноги. Взбешенный своей реакцией на неожиданный звук и болью в заднице от резкого движения, он схватил Хармони за руку и потащил в комнату Гасси, подальше от того места, где ей могли причинить вред.
В спальне она ткнула его кулаком в плечо.
— Что бы ты ни говорил, а за всей этой военной выправкой скрывается джентльмен. Но меня не нужно защищать.
— Ошибаешься, о могущественный медиум. Этот вопль был больше похож на военный клич, чем на предложение перемирия. Или ты уже забыла о том, что случилось в комнате с игрушками? Миротворец, черт бы меня побрал.
— Ты становишься ворчливым.
Когда она молчала, ее восхитительно полные губы и так занимали все его мысли, но когда она начинала говорить, ему хотелось съесть блюдо, ингредиентами которого были бы ее губы и… ее губы. Съесть медленно, неторопливо, наслаждаясь каждым кусочком.
— Может, немного раздраженным, — вслух возразил Пэкстон, практически за шкирку вытаскивая себя из своих фантазий, — а еще я честный и практичный. У меня нет выбора. Избавиться от замка не так просто, это серьезное дело.
— Серьезнее, чем ты думаешь. Вопль, который ты слышал, — это протест Гасси. Она хочет, чтобы замок остался в семье, и я думаю, она твердо в этом убеждена.
