выжег их лучами звезды, что освещала их мир. Мда. Бедный парень. Депресняк налицо.
Рендиаль. Дриада. Да. Дриада – мальчик. Раса жителей фауны. Причем сам Рендиаль оказался скромным тихим пареньком, стесняющимся своей Силы. Но он отвечал на мои вопросы, рассказывая все, что меня интересовало. В их маленьком мире существовала только одна раса – дриады. Они были разными. Лесные, морские, степные, горные. У каждого немного свои особенности внешности. Только одна общая на всю расу особенность – чувствуют природу. Лучше всего ту, в которой живут. Но и другие тоже могут. Сила в их мире была не частым явлением. И когда маленький лесной дриад вдруг заполз в огонь и с комфортом там уснул, его семья мягко сказать слегка офигела. Так что Рендиаль всегда знал, что поступит в Академию. Правда проход в Лионис они долго искали. А пока юный принц – да, в своем мире он считался принцем, – старался не поджечь родной дом.
В общем, Рендиаль был миленьким. Его хотелось защищать. А когда я спросила, как же он оказался в компашке неудачников, то парень потупился и тихонько пробормотал:
– Я, ну, поджигаю иногда. – смутился он. – Когда взволнован, или рассержен, или радуюсь. В общем, почти всегда.
– Сильная эмоция и Сила выходит из-под контроля? – перевела я для себя его лепет.
– Ну да. – вздохнул он.
– Мда. Дзен и только дзен, Ренди. – похлопала я его по плечу.
– Как? – удивился он. – Как ты меня назвала?
– Ренди. Сократила имя. Мне больше так не делать?
– Да нет, мне нравится. – пожал он плечами. – Просто меня раньше никто так не называл.
В общем, с Ренди, мы быстро нашли общий язык. Парень очень любил читать. Так что да, нашли язык. Спасибо что реально всеобщий. А то было бы неловко.
Близнецы Санс и Деки, вопреки моим ожиданиям, не были особо веселыми шутниками. Наверное, стереотип сыграл. Эти же если и шутили, то по-черному и только в разговоре. Частенько они были мрачными и упертыми в попытках чему-то научиться. И учеными. По крайней мере исследовательская жилка в них видна невооруженным взглядом. Их проблема состояла как раз в их близнецовости. И Силы они напополам разделили. Как это возможно – не понимали даже преподаватели. Но у каждого из ребят были две Силы. Разум и Тело. Ребята каким-то образом синхронизировались и каждый мог перенять знания и умения брата. Потому они и решили, что один пойдет на отделение Тела, другой на отделение Разума. Все же хоть какая-то специализация нужна. В чем именно заключались их способности, братья толком объяснить не смогли.
– Слушай, а какой у тебя косяк? – удивленно спросила я Мишу, когда мы всей компашкой болтали в саду после занятий.
– Ну. – смутился он. – Ты же знаешь уже, что сирениды все как один хорошие певцы, ибо в чем-то мы птички.
– Ну да. – пожала я плечами. – Но какая разница-то? Ты же на отделении Воздуха?
– Ага.
Послышались смешки со стороны ребят.
– Что? – непонимающе повернулась я к ним. – Да что с ним не так-то?
– Наша птичка абсолютно не умеет петь. – хихикнула Рула. – А у Миши Сила именно в том, чтобы создавать и воспринимать вибрации воздуха. – мавка хихикнула еще раз. – Обычно сирениды делают подобное именно пением. А ему как будто Вардер по ушам потоптался.
– Делать мне больше нечего. – буркнул здоровяк.
Миша насупился. Даже перышки на голове встопорщились.
– Не обижайся, дружище, все будет хорошо. – улыбнулась я ему.
А сама задумалась.
– Исха. – обратилась я к другу. – Скажи, я же правильно понимаю, что помимо общих предметов есть еще занятия у Старших?
– Ну да. – Ори развел крылья. – Только каждый Старших хранит секрет таких занятий.
– Угу. А от одного Старшего к другому можно перейти? – уточнила я назревающую пока мысль.
– Не знаю. – Исха склонил голову в раздумьях. – Теоретически должно быть можно. Но лучше спроси у Влада.
– Сначала спрошу у ребят. – кивнула я ему.
Все же какая прелесть. У нас даже мысли сходятся!
– Так, ребят. У вас уже были занятия у Старших? – обратилась я к компании.
– Да. – вздохнули они почти хором.
– Я сейчас правильно поняла, что никто не знает, как вам помочь с вашими Силами? – нахмурилась я?
– Так помимо нас есть еще студентов двадцать! – фыркнули близнецы. – У которых при этом все нормально в использовании Силы.
Вот же ж! Ректору пожалуюсь. Не, ну должна же быть хоть какая-то польза от моих привилегий! Хотя…
– А если мы всей компанией окажемся у одного Старшего? Как вам такая идея?
– Что ты имеешь в виду? – не понял Ирришь. – Кто нас таких разношерстных возьмет то?
– Если возьмут, согласны будете? – улыбнулась я. – Давайте так, если согласны просто поднимите руку.
Так-с, единогласно. Отлично!
– Ты прям сейчас хочешь? – удивился Исха, глядя как я настраиваю браслет.
– А чего тянуть?
– Он не возьмет. – покачал головой Ори. – Неа.
– А куда он денется? – рассмеялась. – Ты же знаешь!
– В том то и дело, что знаю. – пробурчал друг.
– Да что вообще происходит? О чем вы? – воскликнул Миша.
– Подожди. Сейчас поймете. – браслет просигналил об установлении связи. – Влад?
– Слушаю тебя. – вздохнул он. – Уже не сердишься?
– Еще сержусь. Но я согласна выслушать ваши предложения.
– В обмен? – о, он уже хорошо меня узнал.
– Ты берешь под крыло нашу группу.
– Какую группу? – задохнулся он. – Когда ты успела сколотить группу?
– Не я. Меня так, приняли к себе. Ща изображение пришлю. Ребят, – обратилась к очумевшим мордашкам. – посмотрите сюда!
Да, у браслетов была еще такая функция, как запись изображения. Причем в “три дэ”. Так что через мгновения Влад получил картинку. Полянка в Академическом саду. Довольная я. Недоумевающие ребята в количестве девяти человек и Исха, ехидно улыбающийся в “камеру”.
– Ты серьезно? – жалостливо спросил мой Старший, уже сообразив, что я имела в виду.
– Не хнычь, учитель! – усмехнулась, представив его выражение лица. – Ты взрослый и ответственный. А что буду не только я, а еще несколько альтернативно талантливых студентов, так тебе после меня не привыкать.
Ответный вздох я расценила как согласие. И прервала связь. И наткнулась на очень, нет, правда, ОЧЕНЬ удивленных студентов.
– Это ты так со своим Старшим разговаривала? – просипела Рула, а еще большие глаза стали еще больше.
– Ну… да?
Дело в том, что поначалу я действительно пыталась соблюдать хоть какую-то субординацию с Владом. Но потом получилось, что эта самая субординация очень мешает нам обоим. Поэтому да, я с ним разговаривала без особого пиетета. А он относился ко мне просто как к младшей сестренке. Честное слово, когда он мне это сказал, я расплакалась. Не сразу, конечно, потом, когда он ушел. В своей кровати, спрятавшись ото всех под одеялом.
Больно. Это все еще было больно.
Как-то странно я влюбилась. Мало того, что не в того. Мало того, что безответно, ибо про сестренку он говорил искренне и без всякой задней мысли. Так еще и странной была сама влюбленность. У меня почти не было этих
