class="p1">Старался собрать и оградить распыленный, словно облако из мельчайших частиц, дар Аги. Подпитать собственными силами. Пытался, делился... и вроде что-то как-то получалось. Что, и как, и насколько такого воздействия хватит — понятия не имел.
Понимал, что безумная самодеятельность, что так не делают и последствия что для нее, что для него могут быть абсолютно любые.
Вплетать силу экрана в ауру медиатора — игра даже не с огнем, а пляски на краю активного вулкана. С завязанными глазами.
Сопроводить в столицу и передать в руки специалистов — или просто-напросто надеть ей на шею новый амулет... О! Иан уверен, что начальство только обрадуется.
Как и специалисты.
Настолько беззащитный и зависимый медиатор в их руки — делай, что хочешь!
Выкрасть для нее новый блокиратор?.. Реально. В Ордене он свой, как и в Хранилище артефактов. Ему доверяют. Пока.
Но это снова лишь временное — маскировка проблемы, а не ее решение. А решать ее надо срочно, времени у них не осталось.
Идет обратный отсчет. Уже не на недели, на дни.
Или они действуют, или спасаются бегством.
Иан тряхнул головой, откидывая сомнения. Он делал то единственное, к чему подталкивал дар. Сама суть Иана. И что выходило естественно, словно... дело обычное.
Аги зевнула, погружаясь в сон во сне.
Руки ее, однако, продолжали крепко обнимать Иана. И сам он рук не разжимал, оплел девушку за талию, прижимая к себе.
— Спи. Выздоравливай, — шептал тихо-тихо ей в волосы.
— Я твою жизнь вижу... Себя в ней.
Иан с трудом различил неразборчивый шепот. Провел ладонью по ее макушке, сверху вниз по спутанным мягким волосам, и лишь крепче обнял. Прижался губами к виску с пульсирующей точкой пульса крови.
— Спи.
... Аги в кои-то веки послушна. Она спит. И во сне можно все.
Расслабилась. И в теле, и на душе воцарились легкость.
Наконец-то, после стольких лет почувствовала, что свободна по-настоящему. Настолько привыкла к влиянию амулета, что сила экрана и защита, которую она дарит, казалось, окрыляют.
Нега.
Как в ту ночь, когда этот страж прыгнул с ней через костер. Только еще острее, трепетнее чувствуется рядом. Будто не осталось преграды из физических тел.
Может, так оно и есть.
Время потерялось. Всё вне рук Иана отступило, словно и нет мира за их объятиями.
Во сне ли, или в той зыбкой нереальности она приоткрыла глаза и увидела мужскую шею прямо перед носом. Часть подбородка со светлой щетиной, отрастающие волосы за ухом. Отрастая, как только позволяла длина, локоны закручивались колечком. Ма-аленьким таким, крохотным. Упругой золотистой пружинкой.
Аги лениво улыбнулась.
Сам виноват. Сам подпустил столь близко... Лизнула его кожу, пробуя на вкус. И быстро поймала его чуть резкий вздох, губами прижалась к его рту. Руками забралась под свитер, проверяя, любопытная, напряжется ли страж под ее касаниями... Насколько далеко позволит зайти. Она — Аги — пойдет до конца. Такую возможность нельзя упускать.
Такого Ангела.
— Я тут делом пытаюсь заниматься... — прошептал, но сопротивляться не стал.
Послушный. Идеальный.
Для нее.
Блуждая по его памяти, она узнала об Иане если не все, то главное. И ей понравилось то, что узнала. Захотелось узнать еще больше.
Не только прошлое, но и будущее. Быть его частью. Быть с ним.
Его руки потяжелели на ее спине. Дыхание, что разделили на двоих, тяжелое, горячее. Аги развернулась и обхватила Иана ногами. Чувствует его под собой, что небезучастен страж.
Совсем не безучастен.
Ладонями он спустился ниже и обхватил Аги за ягодицы, прижимая к себе еще тесней.
И правильно. Он — именно то, что ей нужно для полного восстановления.
Аги стянула с него колкий свитер вместе с майкой. Тихо застонала, прижимаясь губами к разгоряченной коже, и Иан вздрагивает под ее касаниями. Аги увлекли его реакции... Меняющееся дыхание, быстрое биение сердца под ее ладонью, расширившийся зрачок, стон, что не сумел сдержать... И руки его, что тяжелеют на ее бедрах.
Дальше. Больше... Смелее и требовательнее.
Хороший, послушный Ангел.
Аги нравилось быть сверху. С тем же воодушевлением, с каким отслеживала ответ его тела на свои действия, отмечала и свои реакции на Иана. К легкости и неге добавилась пульcирующая глубина, нуждающаяся во все большем контакте.
Губы его такие вкусные. И не перехватывает нетерпеливые руки, что продолжили снимать одежду с них обоих. Позволяет ей все. Занят другим, ее шеей и грудью, целуя, лаская шепотом, хриплым голосом выводя неясные слова ей в кожу.
— Моя ведьма... Аги.
Распустил ее косу и обхватил ладонью затылок под волосами. Перехватил контроль.
Аги стонет, не в силах удерживать в себе ту нежность, что получает. Хочет яростнее, быстрее.
Черная дикая кошка из колоний? Да... Он прав, Аги именно ею себя и чувствовала.
Обрыв близко, разбегись и прыгни... Вцепляется в Иана, вдавливает пальцы в его плечи. Вдвоем.
Он начинает двигаться, медленно... Невыносимо тягуче. Лаской покоряя ее, словно пантеру, которая мурлычет, выпуская в тебя когти.
Не отпустит больше.
...Проверяющему их Симу представала все та же картина спящих на расстоянии ладони друг от друга людей.
Ни движения, ни звука, лишь еле различимое дыхание, синхронно, словно не два, а один человек дышит. Руки мужчины обнимают Аги поверх спальника. Заботливо и невинно.
Сим подозревал, что все не так, как видится. То, что на самом деле происходило между медиатором и его экраном, постороннему взгляду недоступно.
И оставалось таким последующие сутки.
А потом они очнулись. Одновременно открыли глаза и уставились друг на друга.
Аги улыбнулась, и Иан в ответ.
Что это было, между ними? И что будет?
Впрочем, тут Аги больше не сомневалась.
— Есть хочу, — заявила хрипло. — И пить.
Иан, медленно преодолев разделяющее их пространство, коснулся ее щеки, носа, губ своими, сомкнутыми. В реальности кожа у обоих оказались сухой и шершавой, но все такой же притягательной для обоих.
— Моя голодная Ведьма.
Кошка, что умывалась в изголовье лежанки, подергала ушами и переложила пушистый хвост Иану на лицо.
— Наконец-то! Вставайте уже, сил моих нет! — Сим перенервничал. Извелся за время ожидания. Поэтому и озаботился, по своему мнению, главным на сей момент — едой. Приготовил в печке целый горшок похлебки из крупы и тушенки, разбавив варево фасолью из двух банок.
— Как самочувствие? — приобнял Аги, нагло отодвинув Иана.
Будить их экран запретил. И не знаешь, как помочь, и самому страшно куда-то уходить дольше,
