Резко обернувшись, увидела Лиама. Дернулась к нему, но вмиг себя остановила.
«Я что, собиралась броситься к нему в объятья? Надеюсь, он не заметил этого порыва».
Но по довольному выражению его лица поняла – заметил.
– Рада меня видеть? – улыбнулся он уголками губ.
Я сдвинула брови.
– Хотела получше разглядеть, все ли части тела на месте. Потом еще перед сестрой оправдывайся, что, мол, ее деверя побили, – сказала, деланно его разглядывая. – Ну, как я погляжу, руки-ноги целы, и ладно.
Повернулась и пошла прочь.
«Скорее, скорее! Подальше от него. Еще подумает, что я, как дурочка, влюбилась и переживаю за него. Где там нужный мне кабинет?»
Унеслась, как скипидаром намазанная. Но, вспоминая его, отметила, что пара царапин все же была на нем. Причем на довольно видных местах: на лбу и шее.
В остальном, выглядел он хорошо. Даже ослепительно, как всегда.
***
После обеда решила зайти в библиотеку. Нужно было подготовить реферат, а за одно решила разузнать побольше о смесках.
Библиотека встретила меня приятным запахом старых книг и тишиной, нарушаемой лишь шуршанием переворачиваемых страниц.
Самой искать – не вариант. Нужно просить библиотекаршу мисс Сьюзи. Она обнаружилась на своем обычном месте, как всегда, со стопкой книг по левую руку и с бланками – по правую. Тщательно и кропотливо вписывала она вписывала аккуратным почерком номера и названия книг.
– Добрый день, – обратилась я к ней полушепотом.
Мисс Сьюзи подняла на меня глаза над очками, и бросила короткое: «Добрый».
– Мне нужны какие-нибудь сведения о смесках.
Тут глаза у нее расширились и, казалось, сами очки поползли вверх.
– Девушка, вам о занятиях думать надо, а не подобным интересоваться.
Вид у нее был воинствующий, но уже через мгновение черты лица смягчились, и она добавила:
– Но если вас кто-то притесняет, принуждает… – теперь она смотрела сочувственно.
Я совершенно не понимала, о чем она говорит, но на всякий случай сказала:
– Мне очень нужно.
Мисс Сьюзи резко встала, стул ее со скрипом отодвинулся. Библиотекарша вышла из-за стойки и, подойдя ко мне, взяла под локоть.
– Если к вам пристают оборотни, – тихо, заговорщически начала она, – то вы можете пожаловаться вашему куратору. Если он ничего не сможет сделать, то декану, – говорила она, отводя меня чуть в сторону от столов, за которыми сидели читатели.
– Я-я, все поняла, – совершенно ничего не понимая, кивнула я. – Спасибо большое.
Надо поскорее освободиться от этой ненормальной.
***
Неделя тянулась. Мне не терпелось попасть на наши дополнительные уроки с куратором, чтобы разузнать, действительно ли он не знал об эффекте, который имеет голос заклинателя на оборотней. И если он в самом деле ничего не знал, то рассказать все.
В середине недели я заметила, что Лизи стала какой-то понурой. Но из-за разного расписания, спросить у нее, в чем дело, никак не могла. Да и слишком погрузилась я в свои заботы: после обеда бежала в библиотеку – тут могла и позаниматься, и спрятаться от одного особо надоедливого волка, а за одно и поискать нужную мне литературу. Хотя полезной информации находила крупицы. Практически все то, что мне либо самой известно, либо говорил Дэвид.
В четверг же наоборот, на обед со всеми не пошла – решила повторить все то, что записывала после занятий с куратором.
В кабинете никого не осталось, и я смело достала записную книжку. Уселась у открытого окна на подоконник. Погода радовала: солнце пускало веселых зайчиков сквозь кроны деревьев, которые покачивал легкий ветерок. Даже тепло. А запах скошенного газона приятно щекотал ноздри. Однако долго побыть одной мне не удалось.
– Говорил же тебе, не оставаться одной!
Услышала такой знакомый голос.
Обернулась. Лиам стоял в двери, опершись одной рукой о косяк. Другая в кармане.
– Мне нужно побыть одной.
– Сколько пафоса, – оторвался он от двери и направился ко мне. – Что читаем?
Я отвела руку с блокнотом в сторону, а свободную выставила вперед.
– Это не для посторонних глаз.
– Ну я же не посторонний, после всего того, что между нами было, – наигранно серьезно сказал он, а сам еле сдерживал улыбку. – Признавайся, что это? Любовные записки?
Он попытался выхватить у меня из руки блокнот, я дернулась, и записная книжка вылетела из моей руки.
Я с ужасом наблюдала, как она летит вниз, падая в траву у дерева. Пальцы до боли вцепились в оконную раму.
– Что ты наделал?! Это же записи наших занятий с куратором! Если кто-нибудь узнает, мне конец! А если Дэвид сам узнает, что я делала записи, мне точно конец!
Похоже, от испуга у меня закончились слова и на ум приходил только «конец»!
Лиам скинул пиджак. Отодвинув меня, вскочил на подоконник с проворством кошки.
– Что ты делаешь?! – ужаснулась я еще сильнее.
– Бежать вниз слишком долго, кто-нибудь может успеть подобрать блокнот, – сразу стал серьезным он. – А тут всего два этажа. Да и дерево.
– Нет! – я схватилась за рукав его рубашки. – Ты с ума сошел!
– Для тебя себя не жалко. Только вот, – он быстро наклонился и чмокнул меня в губы. – Приди уже в себя. Достану я твою книжку.
С этими словами он выпрыгнул в окно.
Глава 35
Время словно остановилось, а все звуки стихли. Либо же я просто была оглушена происходящим. Только что оттолкнувшийся от подоконника парень в мгновение ока видоизменился.
Теперь я с ужасом наблюдала, как в прыжке обернувшийся барсом Лиам сначала передними, а затем и задними лапами врезался в широкий ствол дерева, ломая ветки. Оттолкнулся и через мгновение приземлился уже более мягко на толстый сук ниже.
…А губы жгло, словно вся кровь прилила к ним…
Пришло осознание, что я впервые вижу его зверя. Страшно от одной мысли быть раскрытой, но сейчас в душе тревога вытеснялась совершенно другим чувством. Я во все глаза смотрела на него: белоснежного барса с крупными серыми пятнами и массивным хвостом. Он грациозно изгибал спину в прыжке и вытягивал крупные лапы. Шерсть, как снег, блестела на солнце. Но любоваться было некогда. Звуки вернулись, и я отчетливо услышала хруст веток под лапами. Он прыгнул со слишком большой высоты. Сможет ли он мягко приземлиться?
– Вот же дурак! – вырвалось у меня, когда этот здоровый зверь решил прыгнуть на совсем тоненькую ветку. Только сейчас стала понимать, что такое порхание по дереву дорого обойдется Лиаму. Он ведь весь исцарапается о ветки, сучья.
Я отмерла и бросилась вон из кабинета.
«Он ведь меня поцеловал», – пронеслось где-то на периферии сознания, но сейчас мысли быстро перескочили на беспокойство о Лиаме.
Понеслась вниз по ступенькам, придерживаясь за перила.
«Ну почему я такая медленная?»
Казалось, я бегу по бесконечным лестницам целую вечность. Наконец выскочила на улицу, и помчалась к дереву, под которым преспокойно сидел, прислонившись к стволу спиной, предмет моих волнений.
– Дурак! Какой же ты дурак! – запыхавшись, налетела на него я.
– Это твое спасибо? – приподнял бровь парень, протягивая мне блокнот.
Я выхватила записную книжку и, сунув в карман, решила не сбавлять обороты.
– Посмотри на себя! Ты весь в царапинах! Вставай, пойдем в медпункт.
– Обойдусь, – отмахнулся он, отворачиваясь. – Меня тут два раза дураком назвали, это больнее ссадин, – глядя куда-то вдаль, произнес он с холодком.
Я поджала губы. Он мне здорово помог, а я тут устроила…
– Извини, – тихо сказала я.
Лиам медленно повернул голову ко мне. Теперь обе его брови поползли вверх.
– Что? Тут шумно, я не слышу.
– Извини, – стиснув челюсть, повторила я уже громче.
– А-а, извиняешься, – нарочито громко произнес он, явно привлекая внимание проходящих мимо студентов. – Не стоит, мне было приятно.
– Хватит паясничать. Вставай уже, и пойдем в медпункт. Так я тебя тут не оставлю.
