выбрала его, я решил, что пришло время ему удобрять собой планету.
Звериная сила рванула наружу. Одежда затрещала по швам.
И тут я встретился взглядом с Лидой.
Она смотрела на меня, как на монстра. Вся ее поза говорила о том, что она в боевой готовности.
— Василий Михайлович, уходи, — не сводя с меня глаз, сказала девушка.
— Что это с ним? — попятился шеф.
Еще несколько секунду, и у Васи не будет сомнений в том, что со мной. Зверь вырвется наружу, а Лида навсегда поставит на мне крест.
А если я расправлюсь с человеком, разбираться со мной будет спецотряд. Если меня упекут, то моей истинной будут прочищать мозги, что все это глюки. Если не получится, то она до конца своих дней проведет в психушке.
Я крепко зажмурился, стараясь взять беснующегося зверя под контроль.
Этот пивной живот мне не конкурент. Нет. Я сейчас все только испорчу. Пробью дно. Нельзя.
Я слышал, как едва дышала Лида. Чувствовал, как несет потом от мужчины. И в тот момент, когда я уловил нотку страха моей истинной, распахнул глаза.
Она боялась меня. Опасалась, но в нерешительности кусала губы, смотря то на меня, то на своего шефа. Неожиданно она обратилась ко мне:
— Демьян.
Мое имя, сказанное ее голосом, прозвучало словно колыбельная для зверя. Я ухватился за это чувство и вцепился в лицо девушки взглядом.
Еще никогда я не чувствовал такого отчаяния. Моя личная жизнь грозила самоубиться, так и не начавшись. Да что такое? Как это исправить?
— Больной, что ли? Лечится надо, парень! Хреново выглядишь! — Вякнул босс, столкнулся со мной взглядом и побледнел.
Отступил на шаг — инстинкт самосохранения работал.
— Демьян, — повторила Лида.
Она нашла в себе силы обратиться ко мне — я был за это благодарен. Не убежала с криком. Не толкнула босса на растерзание, чтобы самой сделать ноги. Наоборот, он незаметно выступала вперед, отталкивая босса на второй план.
Я понял по ее взгляду, что это мой последний шанс. Что если я сейчас обернусь, наше будущее станет невозможным. Что это ее последняя попытка достучаться до меня, как до существа, с которым можно вести разговор.
Я не животное. Я сверх, во мне есть звериная половина, но я прекрасно живу в обществе. Я не монстр.
Я сосредоточился на чертах лица своей истинной. На мягких локонах волос. На тонкой нити пульса, что билась на шее.
У нее много мужества. Боится, но все равно стоит напротив в надежде, что я вернусь в нормальное состояние.
Не могу ее подвести.
Я стал вторить ее дыханию, успокаиваясь вместе с ней, постепенно расслабляясь. И я был рад, что Вася молчал — даже глупец чувствует опасность на краю обрыва.
Наконец я почувствовал, что контролирую себя.
— Лида, пойдем домой?
Девушка глубоко вздохнула и не выдыхала несколько долгих секунд.
— Пошли. — Лида взялась за ручку чемодана и посмотрела на босса: — Василий Михайлович, простите. Мы просто поругались.
Ее шеф от возмущения открыл рот и тут же его закрыл. Потом опять открыл и с недовольством выдохнул, но так и не нашелся, что сказать.
Лида поравнялась со мной и уже хотела пройти мимо, когда я перехватил ручку ее чемодана, не касаясь ее руки:
— Позволь мне помочь.
Лида застыла, глядя вперед, а потом отпустила ручку:
— Спасибо.
Мы пошли к номеру в абсолютной тишине, зато Вася очнулся:
— Если что, приходи!
Я тут же поймал на себе изучающий взгляд Лиды. Она явно следила за моей реакцией.
Надеюсь, моя улыбка в ответ вышла дружелюбной. С этого момента я просто не имею права на ошибку.
Но мне не давал покоя один вопрос. Не задам — разорвет. Поэтому первым, что я спросил, когда мы вошли в номер, было:
— Неужели в твоих глазах босс лучше меня?
Лида поставила чемодан у входа и прошла внутрь номера. Села на стул у туалетного столика.
— Он мне понятен. Как справиться с ним я знаю.
— Я тебе настолько неприятен, что ты готова была быть с ним?
— Быть? Да ни за что. Я три года от него отбивалась. Нашла бы способ держать его от себя на расстоянии еще какое-то время, пока не разберусь.
— Разберешься со мной? — спросил я с надеждой.
Лида неопределенно покачала головой, а потом пожала плечами:
— Я до сих пор в это поверить не могу.
— Ты сама хотела узнать обо мне больше.
— Я не знала, что ты… ты… лев.
— А к вампиру была готова?
— Нет, конечно! Я думала, что ты сотрудник спецслужб или что-то в этом роде.
— Ты разочарована?
— Я в шоке! И абсолютно не понимаю, что от тебя ждать.
— Ты провела со мной сутки, включая перелет. Мы ели вместе, спали на соседних сидениях, купались.
Лида ковыряла ногтем край стола, явно нервничая, поэтому я поспешил разговорить ее дальше:
— Ты помнишь, о чем я просил тебя помнить?
Лида посмотрела на меня так растерянно, что я понял — мое львиное представление оставило после себя неизгладимое впечатление, стирающее все остальное.
— Не про истинную пару не помнишь? Не про то, что я тебе никогда не наврежу?
Девушка смотрела на меня так, будто первый раз слышит эти слова.
— Не помнишь? — переспросил я.
— Какими-то обрывками, — призналась Лида.
Я опустил голову, понимая, что от дальнейших моих слов зависит очень многое.
Лида
— Ты хочешь, чтобы я в это поверила? — Я не хотела так саркастически улыбаться, но ничего не могла с собой поделать.
— В оборотней же ты теперь веришь. Истинность — тоже правда.
— Не предашь, не изменишь, не полюбишь другую? — Звучало настолько сказочно, что я не удержалась от иронии.
Мужчины по природе полигамны. А тут целый лев.
Сказал бы, что просто хочет переспать. Вот в это я точно поверила бы, а не во все эти небылицы.
Это звучало как “После свадьбы жили они долго и счастливо, и умерли в один день”. Настолько же приторно слащаво. В такое верят только в шесть лет.
— Именно так, — между тем утверждал Демьян.
— И только потому, что зверь почувствовал во мне как там его? Подходящую?
Оборотень посмотрел на меня, будто я солнце фонарем назвала. Поправил:
— Истинную. Идеальную половину. Зверь помогает не упустить идеальный шанс.
Ни один закат не сравнился бы сейчас с закатом моих глаз. Оцепенение немного прошло, и я возвращала себе реакции, эмоции, чувства и, главное, речь.
— Я хочу напомнить, если ты забыл — я человек. — Я помахала рукой. —
