Травница (СИ) - Гуйда Елена Владимировна

Высокая женщина, укутанная в черные и алые одежды, выступила словно из стен пещеры и вмиг подхватила на руки кота. Ее кожа была совершенно белая, как первый снег, а волосы черны, как свежевспаханная земля. И губы алые, как спелая калина.

Она мягко погладила черного Ижкиного Малька и только после этого взглянула на Яррея. В ее глазах плескалась тьма. Тьма и вечность, прошлое и будущее, реальное и вымышленное, сила и знания…

Оборотень замер, не в силах оторвать взгляд от этих глаз. Мысли, словно туманом заволокло, словно зачаровала его странная женщина.

- Ишь, какой у меня нынче гость! – не сказала, а пропела женщина. – Это ты мне его привел?

Кот непривычно промолчал. Он вообще, казался каким-то… не таким, как всегда. Слишком важным и слишком уж чужим.

- Хороший подарок. Может, я тебе даже прощу твой побег.

- Я не подарок! – придя в себя, трескуче и хрипло просипел Яррей. – Я пришел к Ведьминым родниками.

Женщина склонила голову и улыбнулась. После, легко коснулась стенки пещеры и как только убрала руку – по камню потекла вода.

- То за чем ты пришел - имеет свою цену, Яррей. – обронила она. – Я не жалую побочных потомков моего мужа. И ты жив только потому, что тебя привел сюда Хранитель одной из тех, в жилах которой течет моя кровь. Чем ты готов заплатить, оборотень?

Яррей задумался, переступил с ноги на ногу. Что-то ему подсказывало, что этой женщине все равно, что он сейчас скажет. Все равно, что предложит. И как оправдается. И все же не мог не попробовать.

- Мы все из дивного народа…

- Этим ты можешь заморочить голову юной неопытной ведьме, но не мне! – резко и зло оборвала его женщина, спустив кота на пол.

- Я не знаю, что ты хочешь, но прошу одного – оставь ей жизнь! Возьми мою – но ей оставь! – в отчаянии, чуть рыча и хрипя, выпалил оборотень. – Если все знаешь, то знаешь и то, что я не смогу все равно жить без нее. Что мне плевать на мое будущее, если в нем не будет ее. Ты и так все это знаешь, то так лелеешь свою ненависть к волкам, что будешь играть со мной до того момента, пока не станет поздно. Убей меня сразу…

Но договорить Яррей не смог. Мать всех ведьм – всевидящая Вела – громко и обидно рассмеялась. Так, что Ярр стиснул кулаки, до боли впившись в ладонь проклюнувшимися волчьими когтями. Алая кровь часто закапала на отполированный камень, в воды искрящегося источника, смешавшись с розоватой искрящейся водой.

Она резко приблизилась и посмотрела в глаза оборотню. От ее дыхания у оборотня появилась изморозь на коже, но он не дрогнул, не отвел взгляд.

И спустя несколько мгновений мать ведьм отклонилась, хмыкнула, закусив алую губу. И снова приблизилась к бьющему просто из камня роднику. В ее руках появился небольшой сосуд. Женщина сама набрала воды и протянула его оборотню.

- Ступай. Спасай свою ведьму, - обронила она, защелкнув на руке оборотня серебряный браслет, тут же обжегший запястье. – Это подарок Ижке к грядущей свадьбе, - но из-за сдерживаемой боли, Яррей даже поблагодарить нормально не смог, всего лишь кивнув. – Если ты успеешь до того, как последний луч осеннего солнца проглотит темнота!

Ярр хотел что-то сказать, но мир размазался. Оборотню показалось, что он провалился сквозь землю, нырнул на самое дно самой глубокой реки, но тут же вынырнул, оказавшись у опушки леса. У самого селения оборотней. И только сосуд с водой в руках напоминал о том, что все не сон и ему надо спешить. Тонкие, лучи заходящего солнца едва прорезались из-за верхушек деревьев.

В хижину старой Ингры он буквально влетел. Ижка, все так же лежала на лежанке, едва дыша, едва тлела в ней искра жизни.

Яррей перевел дыхание и склонился над своей любимой, откупорил сосуд и, осторожно приоткрыв рот ведьме, влил несколько капель.

- Только бы помогло! Только бы не обманула, - бормотал под нос Яррей, вглядываясь в лицо своей ведьмы. – Только бы… успел!

 ЭПИЛОГ

Ижка хотела счастья.

Простого, теплого, привычного счастья, о котором мечтает каждый человек. Хотела, чтобы в доме пахло пирогами и молоком с медом. Хотела, чтобы слышен был детский смех. Хотела, чтобы ее дома ждали, любили, ценили…

Но не всем суждено имеет то, что хочешь. Легко любить то, что ты хотел. Но гораздо сложнее и важнее полюбить то, что дала тебе сама судьба.

Судьбе всегда виднее…

- Устала совсем? – склонившись, Яррей коснулся губами виска жены и поправил одеяльце, сползшее со спящей малютки в подвесной люльке.

- Нет! – соврала Ижка, сонно проморгавшись и сцедив зевок в кулак, закрыла ведьминскую книгу. – Метель за окном. Вот и сморило!

- А может то, что у нас в доме с самого утра до поздней ночи все болезные с трех волчьих селений? – проворчал Ярр, поддерживая супругу под руку и помогая подняться. – Тебе рожать не сегодня завтра.

- И что? Выгнать всех и сказать, чтобы сами со своими болячками разгребались? Я и так… не колдую совсем с тех пор, как снова затяжелела. Твоя воля – связал бы меня и не выпускал бы из дома!

- И сам не выходил бы! – хрипло пообещал Яррей у самых губ супруги, и та вмиг зарделась, словно не были они уже третий год мужем и женой. Словно перед ним все та же маленькая, хрупкая, храбрая, упрямая девчонка, подобравшая в лесу раненого чужака.

Он убрал непослушные волосы с лица, и как уже тысячи раз ранее утонул в бесконечной голубизне ее глаз. Наклонился, коснулся губами ее губ, вдохнув запах летнего леса и трав. И она тут же откликнулась.

Окутав его теплом, счастьем, заботой. Она, та что дарована ему Луной, богами, и матерью всех Ведьм. Она, та ради которой он готов был пройти по огню босиком. Она, подарившая ему мир и счастье.

Ярр прижал к груди свою ведьму. Замер, прислушиваясь к тому, как бьется ее сердце.

- Ложись спать! – велел, уложив ее на кровать и укутав в меха.

И Ижка не стала спорить и возмущаться. Все же последние недели беременности ее знатно утомили.

- Акая нам котенка хотела в дом впустить, - полусонно сказала Ижка.

- И?

- Я отказалась!

- Все своего Малька ждешь?

- Жду! – отозвалась Ижка. – Знаю, что вернется. Рано или поздно. Чувствую.

Яррей знал обратное, остался кот взамен дару Велы в подземельях. Она подарила Ижке не только жизнь, но и счастье им обоим. Серебряный браслет, что Яррей надел жене, сочетаясь браком, хранил ведьминскую силу, хоть в колдовстве, хоть на ложе. И не мучилась теперь Ижка поутру, тоскуя о своей силе.

Ведьма подарила им счастье! И оборотень готов был отдать ей хоть душу, за этот дар.

Оборотень вышел на улицу.

Метель и правда заметала. В такую пургу не каждый решиться и за порог выйти.

- Мяу! – послышался чуть ни жалобный оклик.

Ярр замер. Показалось? Быть не может!

- Малек?!

- Малек! – отозвался красивый женский голос. – Рад?

У оборотня сердце сжалось. Не может быть? Не пришла же она за… Ижкой?

- Не бойся, Яррей, - словно прочитала мысли оборотня мать ведьм. – Я не стану вредить твоим женщинам. – она приблизилась столь стремительно, что казалось просто появилась в шаге от оборотня из ниоткуда. – Я принесла дар твоей дочери. Она станет самой могущественной за все века. Самой сильной. С кровью оборотней и ведьм. А у сильной ведьмы, должен быть сильный Хранитель. Меленкар!

- Мяу! – отозвался кот, выбежав на крыльцо.

- Береги моих девочек, оборотень! И пусть судьба благоволит этому дому.

Яррей кивнул, не в силах сказать и слова. Нужно было бы поблагодарить ее, но голос отчего-то подвел.

Она растаяла, словно привиделась.

Яррей приоткрыл дверь, и огромный черный кот вбежал в дом, оставив за собой белые снежные следы.

- Я так и не поблагодарил тебя за все! – прошептал Ярр, присев на лавку.

- Мр-мяу! – отозвался ведьмин кот, прыгнул на лежанку и пробежал поверх мехов свернулся у живота Ижкиного и громко заурчал.

А Ярр усмехнулся!

Не о этой ли ведьме говорила Вела? Кажется, они снова девчонку ждут.

Если так и дальше пойдет, то следующим вожаком стаи станет девка. Хотя… кто знает, сколько детей пошлют им еще боги.