Благо он нашёлся. Поэтому уже скоро я открыла заветную дверь и вошла внутрь.
Меня встретило большое помещение. Все стены, пол и потолок были абсолютно белые. Здесь не было ничего кроме столь же белоснежной громоздкой фигуры в центре. Вольфпалм спал, но как только открылась дверь, он тут же открыл глаза и медленно поднял голову. Отчего-то стало страшно. Без магии я совсем беззащитна, а он всё ещё огромный зверь…
— Здравствуй, — я сделала неуверенный шаг вперед.
— Ты та женщина, — голос фамильяра был величественен и спокоен. — Что тебе нужно?
Сейчас он не казался разгневанным зверем. Напротив: лежал спокойно и смотрел на меня без особого интереса. Даже не взглянул на открытую дверь, которая может привести его к свободе…
— Меня зовут Амели. Я пришла… спасти тебя.
— Я Хамон, — представился он в ответ. — И от чего конкретно ты пришла спасать меня, Амели?
Я застыла, не понимая, что происходит. Неужели ему здесь изменили память? Или сломали морально? Я ждала какой угодно реакции, даже агрессивной, но… не такой.
— Как же? Юрий обращается с тобой словно… со скотом! Я сама видела. Неужели, ты не помнишь?
— Помню, — вольфпалм отвечал очень размеренно. — Я ненавижу этого зазнавшегося глупца, и всё же… чего ты хочешь?
— Помочь тебе сбежать от него!
Хамон выдохнул с таким видом, словно я надоедливая муха, что потревожила его сон. Он уложил голову обратно на лапы и уставил на меня незаинтересованный взгляд.
— Уходи, Амели. Мне не нужна твоя помощь.
— Что?! — я ничего не понимала. — Ты не представляешь, сколько мне пришлось пережить, чтобы прийти сюда. Прямо сейчас я рискую своей свободой, а ты просто говоришь: «уходи»?
— Именно так, — фамильяр был абсолютно равнодушен. — Почему всё это должно меня интересовать? Разве я просил тебя о помощи?
Внутри заискрил шквал эмоций. Я никак не могла понять, что же я сделала не так, и почему этот вольфпалм ведет себя подобным образом?
— Я ведь видела цепи! Видела, как тебе больно! Тебя держат здесь как заложника. Так почему? Почему ты не хочешь на свободу?
— Я отрекся от свободы, когда избрал хозяина. Это участь любого фамильяра.
— Но сейчас твой хозяин мёртв!
Мой эмоциональный ответ пробудил в вольфпалме хоть какие-то эмоции. Но это был лишь гнев, промелькнувший в его глазах. Зря я так резко затронула больную тему…
— Мой хозяин завещал меня своему потомку. Такова была его воля, и я буду верен ей до самого конца.
Я, наконец, начала понимать…
— Так ты хочешь отправиться служить тому мальчику?
— Этого хотел Летард. Я лишь подчиняюсь.
Я печально опустила взгляд. Такое верное и сильное существо. Восхищение и жалость смешались внутри в терпкий комок горечи.
— Сегодня Юрий сказал, что родители того мальчика не хотят принимать наследство. Они собираются оставить тебя здесь и заплатить Юрию за… неудобства.
Хамон поднял голову. У него менялся лишь взгляд, но даже так я прекрасно понимала, что фамильяр сейчас чувствует. Одиночество, осознание ненужности и брошенности… когда-то и я ощущала себя именно так. Когда родители оставили меня.
— Вот как, — почти шепотом произнес он. — Значит, я превратился в «неудобство». Ладно. Пусть будет так…
— Эти аристократы просто ничего не понимают! Идём со мной! Я помогу! Вместе мы найдём тебе нового хозяина… новую семью!
Мне было больно смотреть на него. Столько силы и мощи в этом существе. И его надламывало не горе от потери хозяина, а осознание, что теперь он никому не нужен.
— Аристократы, обычные люди… все вы одинаковые. Откуда я знаю, что могу доверять конкретно тебе, Амели? Моя сила стоит многого. Быть может, ты просто собираешься продать мою голову на чёрном рынке?
Это стало большим оскорблением, но я не подала виду. Сравнивать меня с теми людьми в доме пороков? Немыслимо!
— Я содержу свой питомник. Род Феллер много лет занимает тем, что помогает редким фамильярам находить своих хозяев. Каждый из малышей мне родной. Я использую магию природы, которые даровали мне добрые духи. Я могу помогать фамильярам пройти процесс перерождения, потому что сам Хозяин Андарского леса даровал мне эту силу. Поэтому прошу, поверь, я твой самый верный союзник…
Хамон долго не отвечал. Он с задумчивостью смотрел точно мне в глаза. Его взгляд был холодным и испытывающим. Я ему не нравилась. Кажется, никто из людей ему уже давно не нравился. Существо, которое потеряло всякое доверие. При этом сохранило самодовольство, высокомерие и гордыню. С ним будет сложно… но я справлюсь.
— Род Феллер, говоришь… — вольфпалм медленно и тяжело поднялся. — Ладно. Я пойду с тобой. Но знай, Амели, если ты обманешь меня… я убью тебя и всех, кто тебе дорог.
Последние его слова прозвучали уверенно, гневно, почти рычаще. Нельзя было не поверить в эту угрозу. Подобное существо сможет совладать со мной, даже если магия вернется. Но ведь я не собиралась предавать его, значит, бояться мне нечего. И всё же под ребрами скреблось опасение. В ту секунду, когда Хамон произнес угрозу… он словно стал совсем другим. Лишь на мгновение в глазах вольфпалма отразилась кровавая злоба, но я успела заметить её. Будто это не великое и мудрое существо, а ужасный убийца. И ведь он прошёл войну… страшно, но обратно я не поверну.
— Идём. Снаружи ждёт мой… — я запнулась, как же его назвать? — … мой… друг.
— Друг? — Хамон сделал несколько шагов в сторону двери. — Кто он? Ему можно доверять?
Я снова замялась.
— Да.
— Не похоже на уверенный ответ…
— Он сильно обидел меня лично, но как в товарище я в нём не сомневаюсь. Его зовут Торадин. Он хороший человек… дракон, если быть точной.
— Дракон? Я думал, они все вымерли.
— Осталась одна горе-семейка, — я усмехнулась, но вольфпалм не оценил юмора и лишь взглянул на меня с равнодушным пренебрежением.
— В любом случае, тот факт, что дракон на нашей стороне, а не на стороне врагов — это уже значительный перевес сил.
Я отошла в сторону, пропуская фамильяра пройти вперед, в дверной проём.
— Мы не на войне. Здесь уже нет врагов, — моих губ коснулась легкая улыбка.
Во взгляде Хамона появилась смесь разочарования и осуждения. Он медленно вышел прочь из белого помещения, покрытого полем антимагии. Проходя мимо, он кинул лишь:
— Враги есть всегда и везде. Этого не понимает только глупец.
Столько высокомерия было в этой фразе. Ужас. Я вздохнула и поняла лишь одно — жить с этим белоснежным господином будет куда сложнее, чем с Торадином. А уж найти такому нового хозяина — тем более. Но раз уж назвался груздем
