второй ошибкой. Его взгляд метнулся к ним, и радужка словно загорелась, засветилась изнутри, но разглядеть мне этого не дали, в мгновение накрыв губы своими.
Поцелуй был жадным, сильным, подавляющим. Меня пили, откровенно и наслаждаясь. Я же могла только успевать глотать воздух, слишком быстро уходящим из лёгких, и хвататься за плечи мужчины, потому что ноги вдруг ослабели.
Никогда в моей жизни меня никто так не целовал. Ни один из парней, с которыми я осмеливалась начинать что-то большее, чем дружба, ни в какое сравнение не шли своими неловким движениями и, если задуматься, откровенно убогими умениями.
Я сама не заметила, как меня подвели к одному из стеллажей спиной, а затем в одно движение, подхватив под попу, подняли и прижали к нему, почти не оставляя выбора, как обнять крепкое тело ногами, чтоб не съехать и удержаться. Только держали крепко, пили сладко, почти вливали весь свой жар в меня, заставляя загораться в ответ.
Поцелуй прекратился так же быстро и неожиданно, как начался. Губы припухли и горели, горло слегка саднило от попытки быстрее привести дыхание в порядок, а перед глазами бегали чёрные мушки, пришлось их прикрыть.
Ко лбу прикоснулся лоб мужчины, также пытающегося отдышаться. Держал он по-прежнему крепко, прижимая скорее к себе, чем к стеллажу.
— Сладкая. Прости, не удержался, — прохрипел Эд, гулко сглатывая, тут же прижимаясь очень твёрдым бугром в паху к моей развилке. — Но как бы ни хотелось бы украсть не только поцелуй… сейчас не время, — сказал и сразу же отпустит.
И хорошо, что его руки продолжали поддерживать меня, иначе сползла бы на пол. Ноги напрочь отказывались держать, коленки подгибались от слабости. Из-за шкафов были слышны голоса его братьев, они всё на том же месте, если слух меня не обманывает. Но сложно быть уверенной в этом, ведь в ушах всё ещё громко стучало сердце.
— Пойдём, — потянул за собой старший, утаскивая вглубь. — Я знаю хорошее место, что очень понравится тебе. Очень хорошее, как раз подойдёт для укромного личного уголка. Сегодня посмотришь, а завтра уже всё будет готово.
— Завтра? — сил удивляться не было.
— В этом нет ничего сложного, — подмигнул он мне. — Если слуги Радиона особо постараются шустрее, то можно будет вернуться и отдохнуть сюда уже после ужина.
— Слуги Радиона, — повторила число на автомате, а мужчина принялся объяснять дальше:
— Все, кто работают в наших домах, — это подчинённые Радиону восст… наёмные рабочие, — очень странно оборвал себя и тут же исправился. — Но к этому дому он лично подбирал самых умелых и послушных. Им можно доверить даже свою жизнь, ведь они служат нашей семье уже третье поколение.
Услышанное не удивило, как ни посмотри. Всё же эти их показные богатства явно собирались не один год, не в течение только их жизни. Тут прикладывали руку их родители, родители их родителей и так далее. Да, дом выглядел относительно новым на первый взгляд, но при хороших деньгах и ремонтах прожитое им время легко скрыть.
Вопрос был в другом:
— Подчинённые Радиона… Охрана, что сопровождала нас с мамой вчера, тоже из них?
— Верно подмечено. О, вот мы и пришли.
Мы дошли, кажется, до самого конца помещения, но у его угла было углубление в стене — альков. Там стояло три широких стеллажи и кресло с торшером. По мне, так всё вполне удобно обустроено для укромного местечка для чтения, о чём и сказала.
— Да? — озадачился Эдуард, осматривая содержимое алькова. — Мы могли бы убрать один из стеллажей, установить диван, журнальный столик к нему. А оставшиеся полки шкафов освободим под те книги, что больше всего тебе приглянутся. Что скажешь?
— Ну… если только так, — пожала плечами.
Честно, сейчас уже ничего не хотелось. В комнату бы вернутся. В тоже время я понимала, что мужчины просто хотят сблизится, хоть иногда и переходят границы дозволенного. Точнее, я бы сочла их сопершичающими, если бы они ни были так спокойны в своём соревновании «кто станет мужем». Все трое, с их же слов, — мои женихи, а значит, выбрать мне нужно одного, вот и стараются.
Исходя из этого выходит, что меньше всего очков у Радиона. Значит ли это, что он будет навёрстывать упущенное, коль так отстал от братьев? Наверное, да. Тогда… стоил ли мне быть с ним начеку? Стоит ли позволить вырваться вперёд, если младший и старший уже так далеко зашли?
Ну, это была только теория, рождённая мозгом на основе всего увиденного и случившегося.
— Можешь посмотреть и из этих книг, вдруг что приглянется, — из-за стеллажей вышел «проигрывающий» брат. — Там есть отличные экземпляры по травам, животным и насекомым, что ты можешь встретить в оранжереях нашей семьи.
— А ещё справочники по опасным существам, — усмехнулся Ян. Но быстро добавил: — Из мифов разных народов этого мира. Что решили? Это место переделывать будем?
— Если Иса выберет его, — кивнул старший брат. — Или пойдём дальше? — и так посмотрел на меня, что ноги едва снова не подкосились. Это что, откровенное предложение повторить?
Его младшие что-то заподозрили, вон как покосились на нас, но ничего не сказали. Зато улыбки стали какими-то загадочными, хитрыми.
— Нет-нет, — стала отнекиваться, не зная от чего. Но никуда и правда уже не хотелось. — Подойдёт и это место. Можно даже не менять… хотя, диван тут был бы уместнее.
— Верно, — хмыкнул на это младший. — Вдруг тебе резко захочется вздремнуть посреди чтения. На диване куда уж лучше и удобнее отдыхать.
— Тогда я отдам соответствующие указы, — кивнул Радион, смотря себе куда-то за спину. Я там никого не увидела, но мужчина кивнул сам себе и обернулся обратно к нам. И что это было? — Думаю, они успеют к отдыху после ужина. Так что, Иса, перед сном можешь заглянуть и всё проверить. Если что-то не понравится, исправим.
— А пока… Давай выберем тебе те книжки, что захочется почитать.
Эдуард повёл меня внутрь алькова и только после этого отпустил, чтобы смогла подойти к стеллажам и осмотреть их содержимое. При этом братья мне не мешали, даже не переговаривались. Разве что Ян для удобства осмотра свет потолочной люстры включил, хлопнув в ладоши.
Тут и правда были книги с перечисленными темами. Но больше всего почему-то захотелось посмотреть те, где описывали мифические
